Чтение 32–й страницы книги ~Продажные твари~

не узнает.

В косметическом отделе продавалось все - даже цветные контактные линзы,
правда, низкого качества и дорогущие. Маша выбрала линзы сине-лилового
цвета, приобрела полный набор декоративной косметики, накладные ресницы и
ногти и в придачу - маленький флакон духов "Фиджи", запах которых ей
показался достаточно взрослым и зазывным.

Напоследок она занялась украшениями. В магазине имелась целая витрина
чешской бижутерии. Маша полностью согласилась с мнением помогавшей ей
продавщицы, что больше всего к новому образу подойдут огромные треугольные
серьги под золото. К ним продавщица подобрала такое же геометрическое колье.

Сложив покупки в элегантную большую сумку из тонкой соломки, заплатив за
все огромную, по ее представлениям, сумму и поблагодарив любезную
продавщицу. Маша удалилась.

В нескольких кварталах от магазина ее ждала черная "Тойота". Через
полчаса они входили в городскую квартиру Вадима. Прихватив сумку. Маша тут
же закрылась в ванной.

Она вышла минут через сорок, и доктор, взглянув на нее, замер. Перед ним
стояла совершенно незнакомая красотка лет двадцати пяти, огненно-рыжая, с
темно-синими глазами и пухлыми, ярко накрашенными губами. Она казалась почти
на голову выше его Машеньки и как-то полнее - жатый трикотаж зрительно
округлял бедра, увеличивал грудь. Получилось нечто среднее между деловой
женщиной и дорогой валютной проституткой. На такую не мог не клюнуть бывший
комсомолец.

- Малыш, может, отменим весь этот маскарад?

- Что вы, господин Иванов! - сказала Маша совершенно чужим, низким и
тягучим голосом. - Я корреспондентка московской молодежной газеты "Кайф"
Юлия Воронина. На меня огромное впечатление произвели тексты ваших
предвыборных листовок. Я хотела бы взять у вас небольшое интервью.

- А если он попросит показать удостоверение? - спросил Вадим.

- О, господин Иванов, я на отдыхе в вашем прекрасном городе. Сейчас я
ходила по магазинам и, к сожалению, у меня нет с собой ни удостоверения, ни
диктофона. Но, думаю, мы обойдемся блокнотом и ручкой, - она улыбнулась
ослепительно и зазывно.

Вадим понял, что господин Иванов, безусловно, удовлетворится блокнотом и
ручкой.

- Куда ты собираешься сунуть кассету?

- Там видно будет. Если сумею пройти к нему в офис, суну куда-нибудь в
бумаги. Если пригласит сесть в машину, спрячу в щель между сиденьями.
Наверняка у него в машине сиденья мягкие, глубокие. В общем, как-нибудь
сориентируюсь, не беспокойся.

- Легко сказать, не беспокойся! Все это полное безумие.

- Ну почему? Почему безумие? Мы же с тобой уже просчитали все возможные
варианты. Ни один из них не опасен.

- А если охрана попросит тебя открыть сумку?

- Почему бы корреспондентке молодежного журнала не носить в сумке кассету
от видеокамеры? Я недавно снимала на пляже своих друзей, а кассету забыла
вытащить. Они ведь станут искать у меня оружие или взрывное устройство.

- Машенька, - Вадим взял ее за руку и заметил длинные накладные ногти,
покрытые розовато-лиловым лаком, - девочка моя, зачем тебе все это нужно?

- Я уже говорила, я не хочу, чтобы тебя убили, - тихо ответила Маша,
взглянув на него чужими темно-синими глазами и взмахнув длиннющими
приклеенными ресницами.

Около офиса Вячеслава Иванова Маша остановилась в половине седьмого.
Именно в это время кандидат в губернаторы покидал свое рабочее место по
пятницам. А сегодня была пятница. Белый джип "Чероки" стоял за оградой.

Походкой манекенщицы, не спеша, "нога от бедра вперед", Маша прошла мимо
чугунной ограды и окинула охранника томным медленным взглядом. Остановившись
как бы в нерешительности, она взглянула на часы, потом приблизила лицо к
ограде и прочитала вывеску на фасаде двухэтажного свежеотремонтированного
здания. "Областное управление торговли" - высечено золотыми буквами на
черном мраморе. А внизу, более мелко, - "филиал".

"Прямо мемориальная доска, как на памятнике архитектуры", - усмехнулась
про себя Маша.

Все так же медленно и плавно, "нога от бедра", она двинулась к охраннику.

- Здравствуйте, молодой человек, - пропела она, обдавая его запахом духов
"Фиджи", - если не ошибаюсь, Вячеслав Борисович Иванов работает именно
здесь? Сейчас он еще у себя?

- А вы по какому вопросу? - спросил охранник, восхищенно оглядывая
рыжеволосую синеглазую красотку.

- Значит, я не ошиблась. - Она ослепительно улыбнулась, высоко вскинула
подбородок. - Вы позволите мне войти? Дело в том, что мне необходимо взять у
Вячеслава Борисовича небольшое интервью.

- Вы договаривались с ним по телефону? - спросил охранник.

Он готов был уже впустить красотку, но работа есть работа.

- Нет, все получилось случайно. Я корреспондентка молодежной газеты
"Кайф", из Москвы. Меня зовут Юлия Воронина, - царственным жестом она
протянула охраннику тонкую холеную руку. Он пожал эту руку растерянно и
осторожно.

- Вообще-то, - начал он, - если нет предварительной договоренности... А
можно мне взглянуть на ваше удостоверение?

- Дело в том, что...

Тут дверь офиса открылась, и появился Иванов собственной персоной -
маленький, пухлый, с редкими светлыми волосами, прикрывающими раннюю лысину.
Маша решительно нырнула под цепь между створками ворот.

- Минуточку, девушка! - охранник попытался преградить ей путь, но Иванов
уже заметил ее и шагнул навстречу.

- Вы ко мне? Вова, пропусти!

В курортном городе не ощущалось недостатка в красотках всевозможных
мастей и форм. Но далеко не все они стремились встретиться с бывшим
комсомольцем. А эта обалденная рыжая девица прямо бросилась к нему в
объятия, обволакивая запахом духов и томно прикрывая темно-синие глаза.
Иванов таял при виде молоденьких красоток и не мог позволить охраннику ее
задержать.

- Здравствуйте, Вячеслав Борисович, - произнесла Маша глубоким грудным
голосом, - простите, что отнимаю у вас время. Я корреспондент московской
молодежной газеты "Кайф", меня зовут Юлия Воронина, я веду колонку светской
хроники.

Иванов впервые слышал о такой газете. Но их столько развелось сейчас. "Ну
до чего же хороша телка!" - подумал он и важно кивнул:

- Очень приятно.

- Вы так внимательно смотрите на меня, Вячеслав Борисович, - Маша чуть
потупилась и улыбнулась, - вам, возможно, знакомо мое лицо. Фотографию часто
печатают перед репортажами. У нас тиражрастет с каждым днем. Знаете, в вашем
замечательном городе меня иногда узнают на улицах. Честно говоря, на отдыхе
это немного утомляет.

"Теперь он вряд ли попросит показать удостоверение, - решила Маша, -
неловко просить удостоверение у человека, которого узнают на улицах. А он
кажется, клюнул!"

- Так вот, - продолжала она, вскинув ресницы, - я прочитала вашу
предвыборную листовку и страшно заинтересовалась вами как личностью. Думаю,
наши читатели тоже заинтересуются. Знаете, настоящий репортер - и на отдыхе
репортер. Позвольте мне задать вам несколько вопросов.

Про удостоверение Иванов даже не вспомнил. Пока Маша говорила, он не
сводил глаз с ее ног, бедер и груди.

- Я с огромным удовольствием побеседую с вами, Юленька. Мы можем пройти в
офис, в мой кабинет.

- Большое спасибо, Вячеслав Борисович. Я не отниму у вас много времени, -
покачивая бедрами, Маша вошла в дверь офиса.

Они поднялись на второй этаж.

- Подожди меня внизу, - бросил Иванов своему громиле-телохранителю,
который следовал за ним безмолвной тенью и тоже тихонько облизывался на
рыжую московскую корреспондентку.

Секретарша уже покинула приемную. Открыв дверь своим ключом, Иванов
широким жестом пригласил Машу в кабинет, обставленный по последнему слову
офисной роскоши.

Маша сразу обратила внимание на глубокую напольную вазу с сухими цветами
и на неприметную дверь в углу. Она вспомнила, что в кабинете ректора ее
родного Щепкинского училища такая вот неприметная дверь вела в отдельный
начальственный сортир. "Два варианта для кассеты уже есть", - отметила она
про себя.

Усевшись в глубокое кресло у журнального столика она достала из большой
элегантной сумки блокнот-ежедневник и ручку.

- Вячеслав Борисович, для начала я задам вам вопросы нашей обычной
экспресс-анкеты для героя номера. А потом, если не возражаете, мы немного
побеседуем о вашей потрясающей предвыборной программе.

Перспектива стать героем номера московской газеты, пусть даже молодежной,
Иванову понравилась.

- Я готов, Юленька, - сказал он, подъезжая поближе к Маше в своем кресле
на колесиках и вальяжно раскидываясь.

- Какую кухню вы предпочитаете - русскую, французскую, грузинскую? - Маша
поставила в блокноте цифру "I".

- Я люблю пробовать разную еду. Но, наверное, ближе всего мне русская
кухня и, пожалуй, украинская. Сытно, просто.

- Каким видом спорта вы занимались в детстве и занимаетесь сейчас?

- В детстве я, как все мальчишки, гонял в футбол, а сейчас, как все
чиновники, играю в теннис. Правда, редко, к сожалению. На спорт при моей
работе совсем не остается времени.

Маша старательно записывала ответы. Иванов то и дело царапал глазами по
открытой странице блокнота, будто хотел проверить, правильно ли она
фиксирует на бумаге его бесценные откровения.