устройство в виде двух толстых черных трубок, соединенных перемычкой, приложил к
глазам и навел на Луну.
Устройство это оказалось невероятно занятной игрушкой. Чудо какое-то. Когда
Капитан объяснил, как надо в него смотреть, Анастасии визжать хотелось от
восторга, забыв о рыцарском достоинстве. Она едва сдержала это недостойное
побуждение. Луна придвинулась гораздо ближе, круглые горы, скалы и расселины
виднелись совсем явственно! И звезды! Она навела чудесный "бинокль" на Плывущие
Звезды, с трудом поймала в поле зрения одну, но на сей раз ничего особенного не
увидела - звезда просто увеличилась в размерах, стала словно бы диском с четкими
краями. Капитан сам недоумевал, не в силах сообразить, что это такое, немного
разочаровав этим Анастасию, жаждавшую теперь объяснения решительно всему на
свете. Она с превеликим сожалением отдала бинокль Ольге. А Капитан смотрел на
Луну невооруженным глазом и почесывал в затылке:
- Нет, раньше она была гораздо меньше. Крепко же у вас все сдвинулось...
Верстовой столб 8
О златоусте
На дальнем утесе, тосклив и смешон,
он держит коварную речь...
Н. Гумилев
Кавалькада далеко отклонилась на юг от Тракта. С одной стороны, это было
опаснее, с другой - как раз безопаснее, ибо неизвестность сама по себе пугала
меньше, чем отряд Красных Дьяволят, быть может скачущих по пятам. Узнав, в чем
дело, Капитан такое решение полностью одобрил. Для него освободили от вьюков
заводного коня. Правда, ездить верхом он не умел совсем, но героически терпел
все неудобства. Да и вьючное седло было гораздо удобнее для новичка, чем
обычное.
Анастасия вскоре убедилась, что неожиданно объявившийся сотоварищ лишним никак
не будет, а пользу может принести нешуточную. Этот его "автомат" был страшным
оружием (действие его Капитан продемонстрировал. Мишенью послужил ствол дерева).
Действие "гранат", странных железных штук, Капитан показать отказался, объяснив,
что их у него слишком мало, но заверил, что это еще почище автомата. Пришлось
поверить ему на слово. Кроме того, у него была коробочка со стрелкой, все время
показывавшей на одну из сторон света. И часы на руке - Анастасии с трудом
верилось, что эта крохотная коробочка, где мерцают цифры, заменяет огромное
башенное устройство с шестернями в человеческий рост. Все эти чудеса ее
несказанно восхищали, однако...
Однако они же были источником досады и смутного недовольства. Капитан со своим
оружием и прочими восхитительными штуками являл символ некоего превосходства-
что из того, что от мира Древних, великого и могущественного, остался он один, и
запас боевых припасов у него не вечен? Что из того, что конец мира Древних был
ужасен? Капитан был здесь, рядом - удивительная смесь беспомощности и силы. И
еще этот его взгляд! "Но я-то ему не женщина Древних!" - в который уж раз
повторяла Анастасия про себя раздраженно, однако это заклинание не успокаивало.
А он, неумело покачиваясь в седле, ехал рядом, сильный и загорелый. Молчал.
Сначала было Анастасия с Ольгой набросились на него, как охотничьи псы на
лесного ящера, требуя подробных рассказов о мире Древних, и он охотно
рассказывал. Но потом девушки почувствовали некое пресыщение и усталость -
слишком много знания сразу, слишком много вещей, казавшихся чудесными сказками.
Рассудок бунтовал, не в силах справиться с этим изобилием. К тому же его
рассказы переворачивали с ног на голову буквально все, доселе известное, в том
числе и то, что многими, отнюдь не самыми глупыми людьми, испокон веков
почиталось в качестве неопровержимых истин. Не признаваясь себе в том, Анастасия
мучительно гадала, что же такое выдумать, чтобы как-то исправить положение,
вернуть себе прежнюю роль, а Капитана сделать чуточку слабее, растеряннее,
зависимее. Самую чуточку... Но в то же время его стоило пожалеть - он утратил
свой мир навсегда, и то, что этот мир погиб какое-то время спустя, утешением,
Понятно, служить не может, совсем наоборот... Целый букет разнообразных чувств,
сложнейшее отношение к Капитану... Ольге легче - она как-то не утруждалась
самоедством, копанием в себе. К тому же украдкой поглядывала на Капитана так,
что Анастасия вспомнила о ее привычках - оказавшихся, как выяснилось, не
извращением, а скорее пробудившейся памятью о прежнем порядке вещей. Тьфу,
пропасть!
Пейзаж вокруг был омерзительным. Капитан почему-то называл его лунным, хотя
никогда не был на Луне. Голые холмы, слишком резких и разнообразных очертаний,
чтобы быть сотворенными природой. Огромные ямы, где уместился бы со шпилем самый
высокий храм - рваные раны в теле земли. Какие-то исполинские протяженные
развалины непонятного предназначения. Груды ржавчины, все, что осталось от
древних загадочных сооружений. Гигантские металлические обломки чего-то
замысловатого, не поддавшегося ржавчине, но все равно не выдержавшего натиска
Времени. Покосившиеся ажурные вышки, нескончаемым рядом уходившие за горизонт.
Скелеты самобеглых повозок - иногда сотнями сбившиеся на узком пространстве, так
что приходилось далеко эти скопища объезжать. Земля, залитая твердым,
потрескавшимся. В других местах - мутно-зелено-серые волны вспенились некогда и
застыли навсегда, похожие на языки костра, зачарованного волшебником. Копыта
коней скользили на этих волнах, дробили их в вонючую пыль. Полурассыпавшиеся
основания широченных кирпичных труб, словно кухонные печи подземных злых духов -
целехонькие, они, должно быть, достигали громадной высоты. Озера вонючей грязи,
где лениво вздувались тяжелые пузыри, долго-долго набухали, лопались с
чмокающими хлопками; где что-то клокотало и дымило, перехватывая дыхание волной
удушливого смрада. Бесконечные двойные линии, проржавевшие и покривившиеся
полосы металла - "рельсы". Остовы "тепловозов" - массивные лобастые громады на
толстых колесах, по оси ушедших в землю. И нигде- ни травинки, ни зверюшки.
Мертвая земля, человеком убитая. Собаки не отставали ни на шаг, у них и мысли не
появилось отбегать вдаль. Лошади устали, но шли рысью, стараясь побыстрее
миновать это мертвое царство надругательства над землей - а конца и края ему не
было.
- Я этого никак не могу понять,- пожаловалась Анастасия.- Вы были так
могущественны, почти боги, но неужели не думали, что делаете? Земля вам
отомстила, похоже...
Капитан сказал со злой беспомощностью:
- Если б нас, Настенька, почаще спрашивали... Анастасия уже как-то привыкла, что
он называет ее этим чудным именем, как-то незаметно пошла на маленькие уступки.
- Но вы могли бы возмутиться, что вас не спрашивают?
сплошной страх, рубят головы на площадях и все такое прочее, даже легче
возмутиться, я думаю. А вот когда вместо страха лень, и всем на все чихать...-
Он выплюнул палочку, не зажегши.- Сидят люди, жрут водку и с поганым таким
любопытством думают: а ну-ка, что будет, когда мы все пропьем да растащим?
Интересно даже... А я не герой и не мыслитель, понимаешь? Жил как жил, воевал
как воевал. И кто ж знал, что вот так одному за всех отбрехиваться придется...
Боль и тоска звучали в его голосе посреди этого дикого разрушения так, что
Анастасии стало пронзительно жаль его, и жаль себя, и жаль чего-то, что она не
умела выразить словами. Она обернулась к нему и тихо сказала:
- Прости.
- А, что теперь... Знать бы только, чем все кончилось. Вроде хотели всех нас
выводить...
Взлаял Бой, яростно, заливисто, и тут же подхватил Горн. Анастасия знала своих
собак и не сомневалась сейчас, что они лают на опасность. На что-то живое.
Немыслимо было представить здесь что-то живое, каких-то обитателей, людей ли,
зверей. Но Анастасия выхватила меч. Все раздумья о постороннем мгновенно
улетучились. Она стала рыцарем, готовым к смертельной схватке. Капитан изготовил
автомат к стрельбе.
В той стороне, куда лаяли собаки, виднелось что-то, удивительно вписывавшееся в
пейзаж, но тем не менее инородное. Уродливая хижина на вершине голого холма,
сколоченная из досок, нержавеющего железа, непонятных обломков неизвестно чего.
Невообразимо нелепая, она тем не менее отнюдь не казалась почему-то заброшенной,
нежилой. По сторонам ее вбиты высокие колья, и на них - черепа! Человеческие и
звериные!
Ехавшая первой Анастасия остановила коня. Задрав головы, они всматривались со
страхом и омерзением, ничего не понимая. Надрывались собаки.
- Дикари? - тихо сказала Анастасия, оглянулась на Капитана. Таким его она еще не
видела.
- Черепа, значит...- бормотал он.- На кольях... А других домов не видно...
Может, рванем отсюда, а? А то я тут все разнесу вдребезги пополам. Кто бы тут ни
жил, живет тут явная сволочь...
- Поздно отступать,- сказала Анастасия.- Собаки всю округу переполошили,
мертвого поднимут...
- Слушайте! - раздался звенящий от волнения и испуга голос Ольги, с луком
наперевес замыкавшей кавалькаду.- А если это Соловей-Разбойник? В точности, как
написано...
- А что у вас про него написано? - спросил Капитан, не оборачиваясь.
- Он владеет Наследием Великого Бре,- невольно понизила голос Анастасия.- А это
страшные заклятья, способные пригвоздить к земле любого... Это смерть.
- Какие, к черту, заклятья? - Капитан почти кричал.- Какие могли быть заклятья?
Сисемасисески...
Кусок железа, служивший дверью, откинулся, звонко ударившись о стену хижины.
Оттуда, по-утиному переваливаясь на коротких ножках, вылез уродливый толстяк,
блестящий, бело-розовый. Толстыми руками он поддерживал огромное брюхо. Голый,
только вокруг бедер обмотана какая-то тряпка. Череп абсолютно лысый. Три
подбородка, щеки висят, как флаги в безветренный день. Глаза выпуклые, огромные,
черные, без белков и зрачков, сплошные черные шары. И нос, как шарик, до
половины вдавленный в тесто.. Губы толстенные, рот широкий. Ушей, кажется, нет
совсем. Страшным он не казался ничуть- скорее, ужасно смешным. Он стоял и
смотрел на всадников, из-под ног его к ним катились мелкие камешки. Собаки
залились пуще.
- Белые в деревне есть, папаша? - вдруг крикнул Капитан и добавил быстрым
шепотом, не оборачиваясь: - Ольга, ты вокруг, вокруг посматривай, и назад...
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Аникина Наталья
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Андреев Николай