Чтение 32–й страницы книги ~Бешенная~

- В самом деле, - вмешалась Савич. - Ведь если вы сейчас уйдете, а потом, боже упаси, попадете к нам в гораздо более худшем состоянии, можете задержаться надолго...

- А может, рискнем, - сказала Даша. - Посижу дома, попью таблетки... Савич раскрыла было рот, но Хотулев успокоил ее многозначительным

взглядом, изобразил на лице глубочайшее раздумье, потом медленно склонил голову:

- У вас, правда, со вчерашнего дня не было никаких... необычных наблюдений?

- Никаких, - сказала Даша.

- Что, если действительно рискнуть? - протянул он. - Под мою ответственность... Но без укольчика, уж не посетуйте, мы вас не отпустим. Согласны на такой Компромисс?

Даша кивнула.

- Прекрасно. Галочка, идите распорядитесь, мы следом...

Галочка выскочила, предварительно бросив на шефа цепкий, понимающий взгляд. "Тоже мне актеры-самоучки, - подумала Даша. - Ясно, что фокус этот у вас, милые, давно отработан на настоящих шизиках. Сразу, быть может, под замок и не повлечете. Придется джинсы снимать, а значит, кобуру отстегивать, тут ваши мордовороты и навалятся... И пойдет - чем больше орешь и дергаешься, тем больше тебе в карточку пишут. Пока доберешься до судьи, в тебе уже полведра лекарства сидеть будет".

- Пойдемте, - сказала она, направляясь к вешалке.

- Одеваться не стоит, процедурная на этом же этаже. Потом вернетесь...

Словно не слыша, Даша молча накинула пуховик и нахлобучила шапку.

- Дарья Андреевна... - он непроизвольно подался к ней, сделал резкое движение, голос прозвучал жестко.

Даша рывком задрала подол свитера, встала меж ним и дверью, положив руку на кобуру. Усмехнулась:

- Там, во дворе, наши парни на двух машинах...

- Вы понимаете, какая запись у вас прибавится в карточке?

- Только не ошибитесь, - сказала Даша. - А то потом попросят рассказать, какой пистолет я на вас направляла, а вы и знать не будете, - она прикрыла ладонью кобуру. - Марки-то разные бывают и выглядят по-разному... Будет конфуз, если вы опишете один, а потом окажется, что у меня был другой...

- Вы совершаете страшную глупость, - сказал он, не двигаясь с места. - Вам необходимо лечиться...

Даша сгребла со стола таблетки и, не глядя, запихала в карман весь похрустывающий ворох:

- Как видите, выполняю предписания врача. Но вот уколов я с детства боюсь, извините. Еще по ошибке вкатите то же, что и Усачеву...

У него что-то дрогнуло в лице! И это не страх перед пистолетом, остававшимся в кобуре. Но не было времени на задушевные беседы. Даша быстренько вышла и скорым шагом рванула к лестнице.

И замерла, поскользнувшись на свежевымытом полу. схватившись за широкие перила.

Перед входной дверью, загораживая ей дорогу, стояла овчарка. Та самая. Только сейчас она была еще выше, едва умещалась в крошечном тамбурчике, поставила передние лапищи на ступеньки и смотрела на Дашу отливавшими лунным блеском глазищами. Громадная собачина чуть ли не с лошадь высотой.

Под черепом, такое впечатление, что-то стеклянно, чуть слышно позванивало, но не было ни страха, ни паники. Даша зажмурилась, как следует встряхнула головой. Открыла глаза. Показалось, будто что-то огромное и темное смазанной полосой утянулось под лестницу, в крохотный закуток, где уместилось бы ведро со шваброй, - Даша хорошо помнила, поднимаясь сюда, что там не было ни двери, ни ниши.

Показалось, или над широкими, коричневыми перилами вдруг выглянули и тут же спрятались мохнатые уши? Кто-то звучно и чутко произнес ей в самое ухо:

- И показалось ему, будто из-за соседнего воза что-то серое выставляет рога...

Даша стояла, не в силах шагнуть. Наверху простучали быстрые шаги - не заметив Дашу, мимо лестничной площадки промчалась в сторону своего кабинета черно-косая Галочка, за ней целеустремленно топотали два мужика устрашающих габаритов, с рожами, для дипломированных врачей чересчур примитивными.

Даша решилась. Пошла вниз, к спасительной двери. Над ее головой послышался повелительный возглас, и совсем близко мелькнуло что-то белое. Она сбежала по лестнице, схватилась за ручку, рвала на себя что есть мочи...

Дверь не открывалась. Санитары выскочили на лестницу и кинулись к ней. Тут только Даша сообразила, что к чему, и толкнула дверь от себя. Широкая лапа ухватила ее за рукав, она рванулась, выскочила на крыльцо, но следом, жарко дыша в затылок, вылетели преследователи, грабастая, наваливаясь, от растерянности она забыла простейшие приемы...

- Стоять, бараны!

Руки соскользнули с ее локтей и плеч. Она увидела Федю, обеими руками державшего черный "Макаров". Не оглядываясь, кубарем скатилась с крыльца, пробежала пару метров до машины и вскочила внутрь.

Федя попятился, держа под прицелом растерянно топившихся на крыльце верзил. Из второй машины уже Слезали двое, но Даша отчаянно замахала им, и они, поколебавшись, полезли назад. Федя открыл дверцу, сед за руль, спрятал пистолет и вопросительно глянул на Дашу.

- Бей по газам, - распорядилась она. - Поехали, живо!

Глава тридцать первая. Измененное состояние души.

Она закурила, глядя, как уплывают назад застывшие белые фигуры, - вот они пропали из зеркальца, машина выскочила со двора. Даша потрясла головой, пытаясь проморгаться, веки резало, словно туда попал песок.

- Что за дела? - спросил Федя. - Надо было с ними потолковать... Я вижу - не то что-то...

- Давай в центр, - сказала Даша, зажигая новую сигарету из почти опустевшей пачки. - Ерунда. Стороны не пришли к соглашению по некоторым вопросам...

- Так это ж - прямое нападение на офицера милиции при исполнении. Надо им вломить...

- Слушай, я похожа на сумасшедшую?

- Да вы что?

- А вот они считают, что похожа, - сказала Даша. - У них свои порядочки, свои бумажки, иногда проще отступить... Понял?

Он кивнул, но видно было, что ничего не понял. Даша лихорадочно прикидывала, как поступить.

Особых иллюзий она не строила - вырваться удалось по чистой случайности. И второй раз такой финт не пройдет. У них там понаписано достаточно, чтобы совершенно законно и официально запустить механизм, Даше примерно известный по связанным с психушкой прошлым делам. Обратятся к начальству, стукнут участковому, обязанному оказывать содействие... Простой игрой в прятки дела не решишь, нужно срочно что-то изобретать, как-то добиться независимой экспертизы. Эта чертова собака совершенно запутывает дело - кошка и отрубленная голова, поклясться можно, были в реальности. Если один раз к ней сумели войти в квартиру, то же самое могли проделать в другой раз, с другими замками. Время, если прикинуть, было...

- Куда в центре? - спросил Федя.

- По Энгельса, потом покажу, - сказала Даша. В управление ехать опасно - если что, возьмут голыми руками. Несомненно, этот гад сейчас примется туда названивать. А в обеих машинах есть рации. Значит, придется на пару часиков перейти в родном городе на нелегальное положение...

- Останови, - сказала она.

Федя аккуратно притер "Москвич" к бровке - напротив того самого дома, где недавно ушел от "хвоста" хитроумный немец.

Сзади остановились "Жигули", ребята остались в машине - им было приказано охранять, они и охраняли.

- Слушай, Федя, - сказала Даша. - Ты со мной уже долго общаешься... Я за это время производила хоть раз впечатление шизанутой?

- Да ничего подобного.

- Вот так и говори, если спросят. Обязательно спросят.

- Ничего ж подобного... - он вдруг замялся. - Вот только с овчаркой какая-то неувязка, ребята говорили... Ну так про это и промолчать можно...

- Не стоит, - сказала Даша. - Про это и так знают.

- Дарья Андреевна, да что такое против вас играют?

- Ничего особенного, - сказала Даша. - Дерьмом искусно мажут, и все дела. Нельзя все время ходить в белом, не получится... Подожди с полчасика. Если я к тому времени не выйду, можешь уезжать. Это значит, я пошла пешочком... Пока.

Пересекла дворик большого, построенного разлапистой буквой "П" дома, вошла в подъезд и направилась к Двери напротив. В самом деле, ни следа досок и гвоздей, Дверь старательно приведена в божеский вид...

Она вышла на параллельную улицу, застегнула пуховик и не спеша побрела в сторону театра, высматривая исправный телефон. Слева, над крышами старых, еще купеческой постройки домов медленно покачивался яркий воздушный шар. Кто-то снова решил разрекламировать свои товары на западный манер - исписав рекламой привязной аэростат. Летом одна совместная шантарско-испанская фирмочка уже поднимала над бывшим музеем Ленина доставленный из заграниц шар, но обрадованная местная шпана моментально принялась методично расстреливать его с ближайшей крыши из довольно мощных китайских воздушек, и шар, к недоумению хозяев, довольно быстро совершил вынужденную посадку...

Даша остановилась. Мотнула головой.

Это был не шар - над бордовой крышей висела огромная, с пассажирский вагон, аквариумная рыбка: глазищи навыкате, рот беззвучно открывается и закрывается, словно зверюга нажевывает чуингам, трепещут ярчайше-алые плавники, длиннющий хвост спускается вдоль крыши, пузатенькое, тугое, как надутый воздушный шарик, тело полыхает чистейшими красками ясных спектральных колеров: желтый, алый, синий...

Даша смятенно огляделась. На улице кипела самая обычная жизнь, и никто не обращал внимания на диковинное диво, пучившее глаза, трепетавшее плавниками и хвостом, живое, громадное, невиданное.

Они не могли не видеть чудище. Но никто на него не смотрел. Значит... Даше казалось, что земля уходит из-под ног. Она закурила, сделала четыре

затяжки и вышвырнула сигарету за оградку сквера - во рту горчило. Все тело под одеждой стало липким от пота. Тепло медленными волнами накатывало от поясницы к затылку, до самой шапки. Она закрыла глаза и постояла, покачиваясь, пытаясь взять себя в руки.

Открыла глаза. Над крышами - только небо, затянутое сероватой хмарью очередного смога.

Подошла к киоску, пошарила по карманам - к счастью, кошелек оказался при ней. Купила самое большое мороженое, какое у них только было, присела на зеленую лавочку и во мгновенье ока съела, откусывая большими кусками, с животной радостью ощущая, как ледяные комья проваливаются в желудок, ненадолго отгоняя волны удушливого жара. Холодной рукой провела по лбу - положительно, чуточку полегчало...

Может, съесть еще одну таблетку? Вдруг настоящие..

Нет, не рискнула. Направилась к телефонам.

У Воловикова оказалось не занято.

- Это я, - сказала Даша. - Тут такие дела...

- А, Петр Степаныч! Наконец-то!

Она решила, что окончательно сходит с ума, но тут же сообразила: в кабинете у шефа есть кто-то посторонний .

- А я-то ждал, - беззаботно продолжал Воловиков. - Куда это, думаю, Степаныч запропастился... Вы откуда - из дома?

- Нет. С улицы.

- У меня тут люди, позвоните через пару минут в кабинет капитана Шевчук...

Она выкурила еще одну сигарету, прохаживаясь поодаль. Освободившийся телефон тут же заняла какая-то соплюшка без шапки, с длиннющими белокурыми волосами, и пришлось ждать не пару минут, а добрых пять.

- Дэвушка, ты нэ подскажешь, где в этот город можно хорошо отдохнуть? С табой вмэстэ?

Даша обозрела сына гор, хрустевшего кожей и сверкавшего золотом, и решила, что он настоящий.

- Вон туда, за тот угол, и пройти квартал, - сказала она, показывая рукой. - Только без меня.

- А что там, да?

- Там казачья штаб-квартира, - сообщила Даша. - Они тебе такие развлечения устроят, каких ты в жизни никогда не видел...

Соплюшка наконец смоталась. Даша кинула жетончик, сняла трубку и, набрав номер, нарочито громко спросила:

- Уголовный розыск?

Сына синих гор как ветром сдуло.

- Дарья? - спросил Воловиков напряженным, зажатым голосом. - Ты где?

- Говорю, на улице.

- Что у тебя на Королева случилось? Мне телефон обрывают, приезжал Ивакин из областной инспекции по кадрам, только что сплавил...

- Что он говорит?

- Даша, у тебя все в порядке?

- Что он говорит? - настойчиво повторила Даша. - меня мало времени...

- Туда еще с утра звонили из психушки, просили проследить, чтобы ты пришла на обследование. говорят, на тебя лежит во-от такое досье... А потом приехал Ивакин и рассказал, что ты бросалась на психиатров с пистолетом. Запросили по радио машину, Федя твой говорит, что ты пошла в дом к какой-то знакомой и сказала, что через полчасика вернешься, а номера квартиры он не знает, помнит только, что это на втором этаже, ты, мол, мимоходом упоминала...

"Молодец парень", - подумала Даша и спросила:

- Так какие итоги?

- Итоги... Ты-то как?

- Я нормальная, - сказала Даша. - И ни на кого я с пушкой не кидалась. Это наш друг пакостит... понимаете?

- С разноцветной растительностью?

- Ага.

- Ты, правда, в порядке?

- В полном, - сказала Даша, оглядываясь. По перекрестку проехал длиннющий, серебристый с черным автомобиль вроде "роллс-ройса". Даша сначала не поняла, где в нем нелепость, и тут же догадалась: длины в нем было метров десять, и вышиной - с "Ка-маз"...

Большой палец левой руки дергался помимо ее воли.

- Дарья, ты в порядке?

- Ну, вообще-то...

- Мне тут рассказали про вчерашнее...

- Слушайте внимательно, - сказала Даша. - Не знаю, сколько у меня времени. Тут и в самом деле имеют место определенные глюки, но я держусь... Не перебивайте! Это наркотик, какой-то наркотик, нет сомнений, очень уж все яркое, химические такие оттенки... Я держусь, я в сознании, понимаю пока, что это мне мерещится... Они меня подловили. Не знаю как, но ухитрились подловить.

- Даша...

- Молчите вы! Я тут попытаюсь что-нибудь изобрести, а вы должны действовать. Нужна какая-то независимая экспертиза, может, поговорить с Ларичевым, уж в нем-то я уверена...

- Поезжай сюда немедленно.

- Нет, - сказала Даша. - Не рискну.

- Ты что, охренела? - Он опомнился и резко сбросил тон: - Даш, ну мне-то ты веришь?

- Верю пока, - сказала она безнадежно. - Организуйте что-нибудь этакое... Они же меня топят в двух шагах от финала! Я уже начинаю нащупывать финал, хоть концы и не сходятся... Этот гад, двухцветный, меня топит...

- Езжай сюда. Я тебя так просто не отдам.

- Как только что-нибудь придумаете.

- Да придумаем, сообразим... Что? - его голос отдалился. - Скажите, сейчас приду. Даша, к Дрыну приехали...

- Вот видите, - сказала она. - Шевелитесь. Я еще позвоню...

Ударила пальцем по рычажку, кинула еще жетончик и стала накручивать номер Глеба, молясь в душе неведомо каким богам: только бы он был дома, только бы...

- Слушаю.

- Глеб, это я, - сказала она, вновь ощущая волны тепла, прокатывавшиеся по телу. - Ты никуда не уходишь?

- Да нет пока. Что стряслось?

- Потом расскажу. У тебя есть какие-нибудь знакомые психиатры? Только надежные, чтобы без дурацких вопросов помогли? Врачи, в общем?

- Поискать - так найдем... А кого нужно загнать в психушку?

- Скорее наоборот... - сказала Даша. - Глеб, дела хреновые. Мне чего-то подсыпали. Глюки пошли.

- Ты серьезно?

- Серьезней не бывает.

- Ты где? Сейчас хватаю тачку и еду.

- Нет, - сказала Даша. - Я сама приеду (не говорить же, что ей стало страшно оставаться на улице). Слушай, сделай, что можешь, но раздобудь мне надежного спеца, вдруг начнется быстрей, чем я рассчитываю... Хорошего снотворного бы, чтоб срубить моментально... Я к тебе еду, понимаешь? (Показалось, что в трубке зазвонили колокола и раздалось странное фырканье). Слышишь?

- Слышу. Ты ко мне едешь... Даша, правда, мне не стоит самому лететь?

- Ищи врача, - сказала Даша. - Я приеду... Повесила трубку, оглянулась и быстро направилась к автобусной остановке. Замотала головой, заморгала - Показалось, черные цифры маршрутов на белых табличках дергаются, прыгают, извиваются.

- Это тридцать седьмой? - спросила она для надежности, когда, тяжело фыркая и воняя гарью, подплыл Желтый "Икарус".

- Тридцать седьмой, - кивнула старушка. Даша ввинтилась в спрессованную толпу. Приходилось одной рукой непрестанно прижимать кобуру - в нашем общественном транспорте трудновато ездить что с подмышечной, что с поясной, того и гляди, оторвут. Иные недовольно косились, не понимая, что это такое твердое вдруг вмялось под ребро.

Пот лил градом, хотя в автобусе было довольно прохладно. В глаза прямо-таки затекали струйки, косметика, должно быть, пришла в жуткое состояние.

- Что у тебя там, кирпич, что ли? - разинул рот плотный дедок с лицом профессионального автобусного скандалиста.

- Печень алкоголика, - сказала Даша, не глядя.

Все не так скверно, отметила она какой-то совершенно трезвой и хладнокровной частичкой сознания - окружающее, в общем, воспринимается, голова работает...

Дедок, напав на золотую жилу, забухтел что-то насчет жуткой современной молодежи и персонально о разухабистых красотках, не уважающих старших, предавших идеалы, нажравшихся с утра да еще запихнувших в карман бутылку про запас...

Даша не слушала - уставилась в окно.

Автобус надолго застрял в обычной для Коростылева пробке, и на тротуаре, совсем близко, выстроилась шеренга вермахтовских солдат. Даша их видела предельно отчетливо - ярко-зеленые мундиры, серо-блескучие каски, антрацитово-черные автоматы в руках. Снова те же пронзительные краски, без полутонов и оттенков - лица ярко-розовые, зубы льдисто-белые... Медленно подступала тревога, хотелось немедленно начать выдираться из толпы, закричать, чтобы открыли дверь автобуса, выпрыгнуть, бежать...

Она собрала в кулак всю волю, борясь с наваждением. Офицер в сверкающем непонятными наградами мундире указывал на нее ближайшим солдатам. Они начали поднимать автоматы...

Даша зажмурилась. Удивительно, но все еще нывший дедок как-то привязывал к реальности, помогал держаться. Перед закрытыми глазами начали медленно вспыхивать цветные пятна, окруженные пульсирующей радужной каемочкой, показалось, что она срывается в бездну...

Открыла глаза - с закрытыми оказалось еще хуже. Не было на тротуаре никаких немцев... но что это ярко-зеленое маячит в конце улицы? Показалось, или меж шапками и равнодушно-склочными лицами спрессованных пассажиров мелькнула какая-то ультрамариновая морда с белыми изогнутыми зубами?

Она попыталась прикинуть, сколько будет тащиться автобус. Плохо. Может скрутить при народе, а тогда уж попадешь туда, откуда сбежала, в два счета, словно крылатая ракета на всем полете...

Ракета... Она мелькнула над Ольховкой - огромная, хищная, акулообразная, с короткими крылышками, на носу пасть акулья намалевана, с алой каемочкой и белоснежными зубищами. Вновь появилась, медленно-медленно пролетела над железнодорожным мостом...

Мост... Паровозы... Огромный старинный паровоз со смешной трубой-воронкой выехал из щели меж двумя высоченными зданиями железнодорожных мастерских, почти такой же высокий, как они, - Даша даже вспомнила, что видела именно такой в третьей серии "Назад, в будущее".

Снова закрыла глаза. Снова мелькают, переплетаясь, сливаясь, радужные пятна. Хреново...

Автобус трогается - и сразу же сворачивает вправо, к остановке.

Она протолкалась к двери, безжалостно расталкивая тех, кто выходить не собирался - под ругань и крики:

"Спать надо меньше!" - выпрыгнула, налетела на кого-то, не извинилась. Бросилась к кромке тротуара, отчаянно замахала рукой пролетающим машинам. Провела по лицу левой ладонью: так и есть, тени потекли, помада тоже, наверное...

Машины проносились мимо - кто захочет связываться с такой рожей, то ли пьяной, то ли накурившейся? Среди них то и дело появлялись другие, странные своим бесшумным пролетом, размерами, причудливым видом...

Ура! Показался неспешно плывущий у самой кромки "луноход", весь в номерах телефонов дежурной части, трехцветных флагах и гербах Шантарска. Даша проморгалась, взяла себя в руки - и пришла к выводу, что машина настоящая.

Бросилась навстречу, махая рукой. В машине были Только двое, на переднем сиденье. Тот, что сидел рядом с водителем, чуть высунулся:

- Какие проблемы, лялька?

"УАЗ" был обыкновенный, без устроенного в задней части помещеньица для задержанных. Даша рванула ручку, прыгнула на заднее сиденье прежде, чем они успели опомниться. Обрывая пуговицы, выхватила из кармана удостоверение и просунула меж ними:

- Быстро, поехали!