вцепился в руль. Он не хотел их убивать, а они упорно не желали
затормозить, приказ гнал их вслед за фургоном. Скрежет и треск
раздираемого металла, визжали тормоза, водитель полицейской машины был
явно не из новичков и не из трусов и сопротивлялся как мог, искусно
маневрируя; хрустнуло и разлетелось боковое стекло, и Ланселот с
облегчением увидел в зеркальце, что полицейская машина вылетела на
обочину, но не опрокинулась, упершись смятым бампером в облицованную
яркой декоративной плиткой насыпь.
дверь. Черное колесо с четырьмя толстыми спицами покатилось к лесу,
туда, где Он, тоскующий, измученный непонятный болью, коснулся Земли
сутки назад. Полковник дернул чеку, бросил гранату на сиденье и
побежал прочь, бормоча: "Вот вам и пулеметы..." Взрыв толкнул его в
спину тугой и горячей воздушной волной.
уходил в небо, колесо катилось и катилось. Полковник услышал шум
моторов и побежал туда, на бегу выдергивая из кобуры кольт.
затормозили, взрывая дерн колесами, и передний вскинул автомат.
Полковник выстрелил - в руку. Не промазал. Побежал к ним, махая рукой,
крича что-то непонятное ему самому. Синяя трассирующая строчка
брызнула ему навстречу, ноги подогнулись, в груди засело острое и
горячее, и он, падая, увидел, как медленно распухает облако пыли,
окутавшее стоящий у деревьев черный конус. Выстрел. И новая струйка
трассирующих пуль в ответ. И свист, вой, ослепительный клубок огня,
вертикально унесшийся в синее-синее, как ее глаза, небо.
потому что женщина в светлом плаще уже десятый раз набирала номер,
стоя в стерильной безличности зала ожидания, а в ответ ей упрямо
пищали длинные гудки - тире, тире, тире... Словно трассирующая
очередь.
бетонку. Она будет плакать, когда узнает, подумал Полковник, полной
грудью вдыхая сквозь боль горьковатые запахи осени, но она все поймет.
Перед глазами встало мрачное шотландское ущелье, по дну которого текла
темно-красная река - человеческая кровь, пролитая во всех войнах,
зловещая река, только Томас из Эрсилдуна, бард и предсказатель, сумел
с помощью королевы фей пересечь ее, а потом и вернуться назад, и юное
лицо королевы фей, она улыбалась Полковнику, порхающе вокруг
золотистые искорки сгустились, заслонили все, ослепили, оглушили,
обволокли...
распахнул дверцу, и Генерал грузно выбрался наружу. Сзади полукругом
стояли притихшие офицеры, неподалеку чадили догорающие обломки
фургона, над лесом из сизого туманного марева вставало отливающее
золотым и розовым солнце.
так, словно он хотел заслонить что-то и не успел. Потом перевел взгляд
к лесу, на выжженный круг, черневший возле самых деревьев. За его
спиной осторожно переступали с ноги на ногу оперативники, бесстрастно
стоял Икар.
некуда звонить.
спохватился - Генерал не выносил таких жестов.
стеклами, помятая, словно по ней долго и упорно колотила кувалдами
орава спятивших луддитов. Человек, вылезший из нее, тоже выглядел так,
словно его пропустили через какую-то шалую мясорубку - в мятой и
рваной одежде, в пыли и подсохшей крови из многочисленных ссадин. Все
смотрели на него, а он шел к ним хромая, потом остановился и посмотрел
Генералу в лицо. Глаза у него были синие, с дерзкой сумасшедшинкой.
фильме, право слово, - злодей и шериф медленно идут навстречу друг
другу... Только какие из нас с вами ковбои? Одна видимость...
себе это лицо с аккуратной прической, без крови и грязи, перебрал в
памяти пачку фотографий из досье, куда поступали материалы на
вызывавших подозрения "внешних агентов". Спросил сухо:
переводя на ваш жаргон, руководитель шпионской сети в вашей суверенной
державе.
Ланселот. - Можете называть меня как угодно, коли уж вы уверены, что
вся планета идет не в ногу и постоянно лелеет черные замыслы
касательно вас... Я просто-напросто хочу посмотреть вам в глаза и
узнать, каково это - чувствовать себя спасителем человечества.
Интересно, каково?
______________________________________________________________________
Лукьяненко Сергей
Русанов Владислав
Сапковский Анджей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Сертаков Виталий