Чтение 40–й страницы книги ~Дорога скорби~

-- Они обыскали меня. -- Я усмехнулся. -- Я полагаю, это уж слишком.

-- Это личные телохранители Оуэна. -- Вилли Парот произнес это со
смесью трепета и одобрения. -- Это настоящие крутые парни из Ливерпуля. Оу-
эн говорит, они нужны ему на случай, если конкуренты попытаются убрать его.

Я недоверчиво нахмурился:

-- Конкуренты не убивают людей.

-- Оуэн говорит, что не может рисковать, поскольку он определенно пы-
тается вытеснить остальные фирмы из дела, если посмотреть с этой стороны.

-- Так вы думаете, он прав, что обзавелся телохранителями?

Вилли Парот повернул лицо ко мне и сказал:

-- Это не тот мир, в котором я был рожден, приятель. Но мы должны
жить в этом новом мире, так говорит Оуэн.

-- Полагаю, это верно.

-- С такой позицией вам далеко не уйти, приятель. -- Он указал на
поднимающиеся упаковки. -- В этом году пшеница идет прямо из прерии, Оуэн
говорит, что в торговой войне хорошо только самое лучшее.

Он прошел к находившимся поблизости бетонным ступеням и шагнул в еще
одну противопожарную дверь, и я осознал, что мы находимся на нижнем уровне,
за стеной центрального пространства. С удовлетворенной улыбкой он открыл
еще одну дверь, и мы оказались между огромными смесительными чанами -- пиг-
меи в окружении гигантов. Он наслаждался выражением моего лица.

-- Внушительно, -- промолвил я.

-- Вам не нужно возвращаться наверх, чтобы выйти, -- сказал он. --
Дверь на двор вот здесь, внизу.

Я поблагодарил его за советы касательно корма "для лошадей фермера" и
за то, что он показал мне все вокруг. Я провел здесь полчаса и не имел вес-
ких причин оставаться дольше, но на половине моей фразы он посмотрел поверх
моего плеча, и лицо его изменило выражение с начальственного на подобос-
трастное.

Я обернулся, чтобы посмотреть, что вызвало такую трансформацию, и об-
наружил, что это не царственная особа, а высокий человек в белом рабочем
комбинезоне, сопровождаемый несколькими озабоченными людьми в синем, при-
вычно державшимися позади.

-- Доброе утро, Вилли, -- сказал человек в белом. -- Все идет хорошо?

-- Да, Оуэн. Прекрасно.

-- Славно. Канадская пшеница прибыла из доков?

-- Ее сейчас разгружают, Оуэн.

-- Хорошо. Мы должны поговорить о планах на будущее. Приходите в мой
новый кабинет сегодня в четыре часа дня. Вы знаете, где это, -- верхний
этаж, от лифта повернуть направо, как в моей старой конторе.

-- Да, Оуэн.

-- Хорошо.

Взгляд бизнесмена мимолетно и безразлично скользнул по мне. Я был
одет в коричневый комбинезон, с личной карточкой, и выглядел как любой из
персонала. Персонала невысокого ранга -- комбинезон собрался у колен гар-
мошкой, а рукава закрывают руки до кончиков пальцев. Вилли не стал объяс-
нять моего присутствия здесь, за что я был ему признателен. Он и так едва
не падал перед Оуэном на колени.

Оуэн Йоркшир, несомненно, впечатлял. Чуть выше шести футов, он был
широк, но не толст. Тяжелые мускулистые плечи и аккуратное подтянутое брюш-
ко. Блестящие волнистые волосы падали на воротничок, в прядях, зачесанных
от висков назад, пробивалась седина. Эта прическа в своем роде так же под-
черкивала его положение, как вихры Джонатана. Оуэн Йоркшир намеревался не
только править, но и запоминаться.

Его акцент был не совсем ливерпульским и не совсем лондонским, но го-
ворил он властно и уверенно. Голос его безошибочно был инструментом для вы-
ражения превосходства. Можно было действительно вообразить, что его гнев
сотрясает все здание. Можно было посочувствовать его подпевалам. Вилли еще
несколько раз произнес: "Да, Оуэн". Я подумал, что "мужские" отношения, ко-
торые так превозносил Вилли, не шли дальше обращения по имени. Действитель-
но, манеры Оуэна Йоркшира в разговоре с Вилли соответствовали руководящему
принципу "мы все здесь заодно" и, казалось, пробуждали в хорошем человеке
все самое лучшее; но я мог представить, как босс также находит способ изба-
виться от Вилли Парота: печально пожмет плечами и: "Вы же знаете, как это
делается в наши дни, нам больше не нужен начальник производства на участке
конских кормов; ваша работа компьютеризована, а должность упразднена. Вы-
ходное пособие? Конечно. Зайдите к моему секретарю. Никаких обид".

Я надеялся, что с Вилли такого не случится. Оуэн Йоркшир со своими
спутниками прошествовал дальше. Вилли Парот смотрел ему вслед с гордостью,
слегка оттененной волнением.

-- Вы работаете завтра? -- спросил я. -- Открыта ли фабрика по суббо-
там?

Он неохотно оторвал взгляд от удаляющегося Йоркшира и начал думать,
что я здесь как-то подзадержался.

-- Мы открыты по субботам со следующей недели, -- ответил он. -- Зав-
тра они снимают рекламный фильм. Всюду будут кинокамеры, и в понедельник
тоже. Мы не сможем заняться ничем полезным до вторника. -- Он был преиспол-
нен недовольства, но было ясно, что он готов вынести все это. -- Идите уже,
приятель. Пройдете к холлу и оставите комбинезон и карточку там.

Я снова поблагодарил его и на этот раз вышел в центральный двор, ко-
торый со времени моего прихода наполнился фургонами и грузовиками с телеви-
зионщиками и рекламщиками. Контингент телевидения был из Ливерпуля. Творцы
рекламы, согласно надписям на их фургончиках, были из "Интрамайнд имейджинг
(Манчестер) Лтд".

Один из шоферов "Интрамайнд" с бездумностью, свойственной его профес-
сии, затормозил и остановился под углом к другим машинам. Я подошел туда,
где он все еще сидел в своей кабине, и попросил его передвинуть свой фур-
гон.

-- А что? -- враждебно спросил он.

-- Я работаю здесь, -- несмотря на инструкции Вилли Парота, я все еще
был в коричневом комбинезоне и не собирался возвращать его. -- Меня послали
попросить вас. Тут ездят грузовики. -- Я указал на разгружавшиеся платфор-
мы. Водитель проворчал что-то, запустил двигатель, развернул свою машину,
выключил мотор и спрыгнул на землю радом со мной.

-- Пойдет? -- саркастически спросил он.

-- У вас, должно быть, интересная работа, -- с завистью сказал я. --
Вы видите всех этих кинозвезд?

Он фыркнул.

-- Мы делаем рекламные фильмы. Конечно, иногда мы снимаем знаменитос-
тей, но по большей части нам достаются вещи.

-- Какого рода вещи?

-- Спортивное снаряжение, часто обувь.

-- И конский корм?

У него было время побездельничать, пока остальные разгружали оборудо-
вание. Он был не прочь слегка порисоваться.

-- Они привлекли кучу ведущих жокеев к рекламе конского корма.

-- Да? -- заинтересованно спросил я.

-- А почему не тренеров?

-- Жокеев публика знает в лицо. Я знаю, о чем говорю. Я сам любитель
футбола.

Я с благодарностью понял, что мое собственное лицо ему ни о чем не
напоминает, поскольку годы прошли с тех пор, когда оно часто появлялось на
страницах национальных спортивных газет.

Кто-то отозвал его, а я пошел прочь, проскользнул к своей собственной
машине и беспрепятственно выехал через неохраняемые внешние ворота. Удиви-
тельно, подумал я, что помешанный на безопасности Оуэн Йоркшир не оснастил
ворота электронным шлагбаумом и зловещими регистраторами имен. И единствен-
ной мыслимой причиной такого упущения я счел то, что ему не всегда хоте-
лось, чтобы в записях оставались имена посетителей.

Слепая страна, думал я, ей нравится, когда с черного хода к великим
проникают разнообразные Индии Кэткарт, узнают о тайных визитах и разоблача-
ют пороки.

Быть может, черным ходом к Оуэну Йоркширу был лифт на пятый этаж.
Возможно, миссис Зеленый Джемпер и охранники в синем знали, кого пропускать
без обыска.

Возможно то, возможно это. Я видел общую расстановку и был возле си-
лы, ведущей свои дела, но в целом, не считая разведки, сделал мало.

Я остановился на общественной автостоянке, снял коричневый комбинезон
и решил отправиться в Манчестер.

Путешествие было довольно коротким, но почти столько же времени у ме-
ня заняли поиски "Интрамайнд имейджинг (Манчестер) Лтд", которая, несмотря
на то что располагалась на задворках, была куда более солидным предприяти-
ем, чем я рисовал себе. Я сбросил дорожную куртку, убрал ливерпульский ак-
цент и вошел в приемную в деловом костюме и деловой ауре.

-- Я прибыл от "Топлайн фудс", -- сказал я. -- Я хотел бы поговорить
с тем, кто у вас отвечает за дела в этой области.

Назначена ли мне встреча? Нет, это личный вопрос.

Я обнаружил, что если кто-то достаточно хорошо притворяется власть
имущим, то двери перед ним открыты, как было и в "Интрамайнд имейджинг".
Мистер Кросс готов принять меня. Электронный замок на двери зажужжал, и я
прошел через вестибюль во внутренний коридор, экономно выкрашенный кремовой
краской и не застеленный ковром. Показуха осталась вовне.

Мистер Кросс находился за "третьей дверью слева". На двери мистера
Кросса была табличка с его именем и обращением: "Ник Кросс: какую рекламу
вы хотите?" Ник Кросс окинул меня взглядом.

-- Кто вы, черт побери? Вы не из шишек "Топлайн фудс" и к тому же
слишком хорошо одеты.

Сам он был одет в черную атласную рубашку, щеголял длинными волосами
и золотой серьгой. Сорок пять лет, плавно переходящие в пятьдесят, подумал
я, и все еще цепляется за извращения ушедшей молодости. Однако не слабак.