Чтение 22–й страницы книги ~Голубые ангелы~

«Т-01».

Совершенно секретно МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ США РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ОТДЕЛ «ДЖИ-2», НАЧАЛЬНИКУ ОТДЕЛА

Вся информация относительно вашего сотрудничества с представителями банка «Ньюген-Хэнд» должна быть выслана в Агентство национальной безопасности не позднее двадцати четырех часов с момента получения настоящего приказа.

Джакарта. ДЕНЬ ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ

Приезду гостей Мигель откровенно обрадовался. Вынужденное двухнедельное бездействие сказалось на нем: весь его вид выражал отчаяние человека, измученного томительным ожиданием. Однако его восторг увеличился тысячекратно, когда он узнал, что третьим прибывшим на виллу лицом является господин Муни. Банкира поместили в одну из комнат под присмотром Луиджи, а Дюпре в это время посвящал Мигеля в планы предстоящих действий. Главное теперь — выжать из Муни все, что он знает. А знал он, очевидно, многое, если дорога, ведущая к нему, была столь сложной и опасной. Через полчаса Шарль уехал на встречу с миссис Дейли. Было совсем темно, когда они вошли в комнату к Муни. Тот сидел, развалившись в кресле, галстук был приспущен, верхняя пуговица рубашки расстегнута, пиджак небрежно брошен в угол комнаты. Первый испуг явно прошел, видимо, банкир, уже успевший прийти в себя, понимал — убивать его не собираются. Он зачем-то нужен этим людям.

Мигель начал сразу.

— Вы — господин Муни? — В ответ молчание. — Я ведь по-английски спрашиваю, вы — Муни?

Банкир презрительно покачал головой, делая вид, что не понимает.

Луиджи зло усмехнулся.

— Ах, он не понимает. А приказ о твоей ликвидации, Мигель, он отдавал на английском или на китайском?

Снова молчание. Гонсалес внимательно смотрит на банкира. Муни, скорчив презрительную мину, отворачивается. Мигель пока еще держит себя в руках, но это молчание начинает раздражать и его.

— Знаете что, Муни, не пытайтесь делать вид, что вы меня не слышите. Я думаю, сегодня вы расскажете нам все. И постарайтесь сделать это до утра, у нас мало времени.

Банкир соизволил открыть рот.

— Я ничего не знаю.

— Даже как вас зовут? — Мигель улыбнулся.

— Муни, — неохотно признался банкир.

— Ну вот, видите?! Это уже лучше. Кстати, вы знаете, у меня ведь небольшой должок к вам. Это ж вы отдали приказ о моей ликвидации в тюрьме. Правда?

Банкир с интересом посмотрел на Гонсалеса.

— Так это вы бежали из тюрьмы? Ну тогда я знаю, кто вы. Вы из международной полиции, «голубые».

— Ты смотри, как у них поставлена информация! — искренне позавидовал Мигель, не пытаясь разубедить Муни. — А ведь меня чуть не убили в тюрьме.

Банкир улыбнулся уголками рта.

— Вам повезло.

— Да, — согласился Мигель, — а вот вам повезло чуть меньше. Поэтому давайте не будем тянуть. Отвечайте на мои вопросы. Откуда вам известно, что мы «голубые»? Это пока мой первый вопрос.

Муни уже откровенно улыбался.

— Слышал где-то. Не помню.

— Не помните? — Мигель провел рукой по затылку. — Жаль, что вы такой забывчивый.

— А Хун Сюня ты тоже не знаешь? — зло начал Луиджи.

Банкир даже не повернул головы в его сторону.

— Да, кстати, — будто бы вспомнил Мигель, — вы его и вправду не знаете?

— Не знаю.

— Не знает?! Слышал? — Мигель повернулся к Луиджи. — Оказывается, он ничего не знает.

— Не знает! — Самообладание Гонсалеса бесило Минелли даже больше, чем нахальство Муни. — Он, значит, ничего не знает?! А Анри Роже он тоже не знает? Сволочь! Он залил ему лицо свинцом. Он думает, я прощу ему это.

Банкир снисходительно повернул голову.

— Я ничего не знаю, — снова повторил он.

Луиджи дернулся как сумасшедший. Вытащив пистолет, он ткнул им в подбородок банкира.

— Отвечай, сукин сын. Сейчас ты тоже ничего не знаешь?

Все произошло так неожиданно, что банкир на секунду растерялся.

— Я… я… — залепетал он.

— Отвечай, — закричал Луиджи. — Ну!

Мигель с интересом следил за этой сценой.

— Только смотри, не нажми нечаянно курок, — спокойно проговорил он по-итальянски.

Муни, видя безмятежность Гонсалеса, решил, что это лишь ловкий трюк, с помощью которого у него хотят выудить показания. Он отрицательно мотнул головой.

— Я ничего не знаю.

Пистолет Луиджи обрушился на голову банкира. Тот охнул и откинулся в кресле, стиснув зубы. Луиджи размахнулся и нанес удар по подбородку, вкладывая всю силу в этот замах. Опрокидывая кресло, банкир полетел на пол с развороченной скулой. Однако он еще был в сознании. По подбородку бежали тонкие струйки. Муни попытался шевельнуться. Вся его респектабельность сразу куда-то исчезла. Он попытался что-то пробормотать, но рот, наполненный кровью, не произносил слов. Получалась какая-то каша.

— Говори, собака! — Луиджи пнул лежавшего ногой. — Говори.

— Я… я… — банкир пытался что-то пролепетать. — Я… ничего не знаю.

Страх перед мафией оказался сильнее страха смерти.

— Не знаешь, не знаешь, — долго сдерживаемое нетерпение Луиджи, его гнев, накопившийся в нем за все эти дни после убийства Роже и Моррисона, прорвались сегодня, — не знаешь, не знаешь, — повторял он как сумасшедший и с размаху бил ногами лежавшее перед ним тело, уже не разбирая, куда бьет и что он, собственно, хочет. Один из ударов его тяжелого ботинка пришелся прямо в пах, и лежавший банкир скорчился от дикой боли.

— Успокойся! — Видя, что дело заходит слишком далеко, Мигель попытался оттащить Луиджи. — Все! Хватит!

Ему с трудом удалось вывести рассвирепевшего не на шутку Луиджи в другую комнату.

— Да сядь ты, успокойся. — Мигель толкнул Луиджи на стул. — Садись.

Постепенно Минелли пришел в себя.

— Сукин сын, — пробормотал он тихо, — у Марселя осталось двое детей. Я видел их фотографии.

Гонсалес промолчал.

— Сигареты есть? Ах да, ты же не куришь, — вспомнил Луиджи, — черт, забыл свои в машине.

Мигель, наполнив стакан водой, протянул его Луиджи.

— Выпей.

— "Успокойся"… — Минелли залпом выпил весь стакан. — «Успокойся». Скажи, Мигель, только правду, у тебя есть дети?

— Нет. Я не женат.

— А у меня двое — мальчик и девочка. Представляешь, из-за такого вот подонка они могут остаться без отца. А Марселю залили лицо свинцом. — Он помолчал немного и тихо сказал: — Ты извини меня, я, кажется, сорвался. Трудно все это. Мерзко.

— Ладно, — решил Мигель, — сиди здесь. Я уж сам как-нибудь справлюсь с этим банкиром. Думаю, теперь он будет разговорчивее.

Войдя в комнату, где лежал Муни, Мигель услышал тихие стоны. Очевидно, банкир был в сознании. Он принес в кувшине воду и выплеснул ее в лицо лежавшему на полу банкиру. Господин Муни зашевелился, слабо застонал. Мигель принес еще один полный стакан и, наклонившись, приподнял голову банкира. Зубы мелко застучали о стекло, послышались судорожные глотки. Гонсалес зашел сзади, поднял тело и перетащил его на диван. Во время этой процедуры раздавались лишь слабые стоны банкира. Приглядевшись, Мигель заметил, что тот плачет.

— Ну, ну… Не стоит. Это только аванс, — мрачно предупредил Гонсалес. — Конечно, мой товарищ переборщил, но и вы хороши. «Ничего не знаю, ничего не знаю». Я, например, из-за вас в тюрьме сидел. И меня чуть не убили. А ведь это ты, ты приказал меня убить. Да за одних только наших ребят мы должны растерзать тебя по кусочкам. А мы еще нянчимся, уговариваем тебя.

Банкир постепенно приходил в себя.

— Я не отдавал приказа о вашей смерти.

— И не стыдно? Это уже ложь. Вот видишь, мы еще не успели приступить к разговору, а ты уже нам заливаешь.

— Но я действительно не отдавал такого приказа. Я только просил проверить, кто вы и что вам известно.

— Почему тогда меня решили убрать?

— Это Хюргорнье. Он настоял на вашей ликвидации.

— Ну и фамилия. Кто это такой?

— Старший следователь. — Банкир слабо застонал. — Еще воды, пожалуйста, немного воды.

Мигель принес еще один стакан. Подождал, пока господин Муни выпьет воду, и спокойно продолжил:

— Значит, так. Выхода у вас нет. Пока вы все не расскажете, вы отсюда не выйдете. А когда расскажете, я не дам за вашу жизнь и цента. Но это потом. Если вы будете молчать, то и тогда я не дам за вас ничего. Только ваша смерть в этом случае произойдет гораздо раньше, чем вы думаете. Мое предложение таково: вы рассказываете нам все, что знаете, а мы, со своей стороны, обещаем вам жизнь, разумеется, в пределах наших возможностей. Хотя скажу вам откровенно — мне лично очень хочется собственноручно пристрелить вас. И если я пока сдерживаюсь, то это вовсе не из человеколюбия и уж тем более не от большой любви к вам. Мне нужно знать все о вашей триаде. Все. Тогда я могу гарантировать вам жизнь. Подумайте. Цена не столь уж плохая. Деньги у вас, конечно, есть. Вы наверняка сможете ими воспользоваться. По существу, мы даже спасем вас, предоставляя возможность выйти из игры. Принимаете мое предложение?

Банкир попытался выпрямиться.