Чтение 48–й страницы книги ~Линия аллигатора~

- Ничего, - успокоил его Дронго, - я постараюсь доказать свое алиби.

- Вы были вместе, - кивнул Холдмен, - глупо вас подозревать.

- Конечно, глупо, - согласился Дронго, - если не учитывать, что мое
имя далеко не Анри Леживр, я не знаю французского и в первый день моего
приезда убивают хозяина дома, где я, опять-таки случайно, - главный
свидетель. Вы что-нибудь пьете?

Он подошел к стоявшим на небольшом столике бутылкам и выбрал себе
"Амаретто".

- Вы не боитесь? - немного растерянно спросил Гарри Холдмен.

- Что бутылка отравлена? - засмеялся Дронго. - Нет, не боюсь. Откуда
убийца мог знать, что я люблю именно "Амаретто"? А здесь около
пятидесяти бутылок. Подсыпать яд в каждую очень неэкономно.

Он плеснул себе в стакан немного янтарной жидкости и снова сел на
диван.

- Дюбуа приедет утром, - Росс покачал головой, - хорошо, что он
слушал раньше мои лекции в Сорбонне.

- Это освобождает нас от подозрений? - весело поинтересовался Дронго.

- Во всяком случае, я постараюсь ему все объяснить.

- Не думаю, что это будет правильно, - возразил Дронго, -
полицейскому может не понравиться ваша невольная защита. Согласитесь,
это настораживает. А когда он узнает подробности моей биографии, он
вообще может решить задержать меня. Шпион с Востока, скрывающийся под
чужой фамилией, убивает одного из известнейших людей Европы - какой
сюжет для шпионских романов.

- Вы все время шутите, - вздохнул Росс, вставая, - а завтра Дюбуа
может действительно поинтересоваться вами в первую очередь. Спокойной
ночи, если эта ночь вообще может быть спокойной.

С этими словами Росс вышел из гостиной. Следом за ним поднялся
Холдмен.

- Я тоже пойду. Всего хорошего, мистер Леживр. А вы действительно
шпион с Востока? - спросил он.

- Действительно. Просто я бывший эксперт ООН.

- Тогда не страшно, - улыбнулся Холдмен, - у вас дипломатическая
неприкосновенность.

Оставшись один, Дронго еще долго сидел у камина. Прибывший утром Пьер
Дюбуа развил бурную деятельность. По его приказу приехавшие вместе с ним
полицейские начали простукивать комнату, где был убит Эдвард Харрисон.

Первым на допрос Дюбуа вызвал Дронго, справедливо считая его главным
свидетелем.

В комнате, кроме Дюбуа, находился также Стивен Росс, встревоженный и
взволнованный происходящим. Для него, блестящего ученого и специалиста,
такое жестокое преступление было ошеломляющим событием.

Допущенный на допросы, он молча сидел в углу, стараясь не мешать
Дюбуа.

- Вы не привезли особой документов? - спросил Дюбуа. - Еще вчера я
обратил внимание, что, несмотря на вашу французскую фамилию, вы не
знаете французского.

- Я действительно знаю недостаточно ваш чудный язык, но это скорее
моя беда, чем вина, - ответил Дронго.

- Вы приехали сюда по просьбе мистера Харрисона?

- Да. Об этом меня просил и мистер Росс. Росс, сидевший в углу,
кивнул головой, не решаясь прерывать допрос.

- Вы понимаете, как это все некрасиво выглядит? - спросил Дюбуа,
пристально глядя на Дронго своими маленькими проницательными глазками. -
Вы не знаете французского, но выдаете себя за француза; впервые
приезжаете на виллу, и тут же происходит убийство; вы впервые вчера
увидели Харрисона, и его сразу убивают. Очень неприятные совпадения.
Простите, мистер... Леживр, но я послал запрос насчет вас в ООН и
Интерпол. Надеюсь, вы правильно понимаете мои мотивы?

- Не беспокойтесь, мистер Дюбуа. Я все понимаю правильно. И потому
отвечу на любые ваши вопросы.

- Благодарю вас за понимание ситуации, - вздохнул Дюбуа. - Мне очень
хотелось, чтобы в этом щекотливом деле мы поняли друг друга.

- Я был свидетелем данного дела, причем главным свидетелем. При
подозрениях в убийстве нельзя исключать любые, даже самые невероятные
версии, - предположил сам Дронго.

- Вы действительно слышали крики Харрисона? - спросил Дюбуа.

- Конечно, я узнал его голос.

- И вы сразу выбежали в коридор?

- Да, почти сразу. Марта Холдмен была со мной. Мы услышали крики и
выбежали в коридор. Затем добежали до двери, и здесь, я это точно помню,
мы услышали крики еще раз. Вот тогда я начал выламывать дверь.

- А когда вы ворвались в комнату, Харрисон был мертв? - Да, он лежал
на полу весь в крови, не подавая никаких признаков жизни. Здесь Марте
Холдмен стало плохо, и я побежал в гостиную позвать людей и взять стакан
воды. Едва я Добежал до гостиной, как здесь уже были Стивен Росс и Боб
Слейтер.

- А какое впечатление производит на вас этот Слейтер?

- Он художник, творческая личность. Видимо, тайно вздыхает по Анне
Харрисон. Но ничего серьезного у них наверняка нет. Слейтер слишком
мягок и нерешителен, а Анна Харрисон явно не захочет рисковать своим
положением, связываясь с таким любовником.

- А ваш друг Стивен Росс? - спросил Дюбуа, бросая быстрый взгляд на
своего учителя. Дронго покачал головой:

- Мы знакомы более десяти лет. Это абсолютно исключено.

- В таком случае, - раздраженно сказал Пьер Дюбуа, - мне остается
предположить, что этот убийца испарился, исчез, не оставив никаких
следов. Не мог же его унести на самом деле дьявол.

- Конечно, не мог, - согласился Дронго, - надо думать. Здесь скрыта
какая-то тайна.

- Как этот чертов убийца мог выстрелить и куда он дел оружие? - зло
сказал Пьер Дюбуа. - Может быть, он стрелял из окна?

- Не получается, - покачал головой Дронго, - я сразу же осмотрел оба
окна. Вы напрасно так волнуетесь. Может быть масса способов уйти
незамеченным даже из закрытой комнаты. Если бы дверь не была закрыта
изнутри, я бы мог предположить, что голос и крики Харрисона просто
записали на магнитофонную лету. Сначала убийца стреляет в Харрисона, а
затем, выходя из комнаты, включает магнитофон. И когда мы прибегаем, там
уже никого нет.

- Здорово, - не удержался Дюбуа, - я об этом даже не подумал.

- Но этот вариант полностью исключается. Во-первых, я четко слышал
именно голос Харрисона и даже шум борьбы. Во-вторых, дверь была закрыта
изнутри. Значит, убийца ушел через окно или в этой комнате есть еще
какой-то ход.

- Мои люди мучатся там с самого утра. Как только они найдут хоть
небольшой тайник, я сразу сообщу вам, - пообещал Дюбуа.

- Во всяком случае, я хочу, чтобы вы знали, господин комиссар. Все,
находящиеся в доме, включая жену и сына покойного, не любили его.
Потенциально убийцей может быть любой из них, даже я сам, настолько он
сумел вызвать у меня антипатию за несколько часов нашего знакомства. Так
что подозреваемые мы все.

- Я знаю, - вздохнул Дюбуа, - можете быть свободны. Вторым был вызван
Роберт Харрисон. Сын покойного держался уже более уверенно, очевидно
соображая, какое именно наследство получит он в результате этой смерти.
От вчерашнего испуга почти не осталось никаких следов.

- Где вы были в момент убийства, господин Харрисон? - спросил у него
Дюбуа.

- Я надеюсь, вы не подозреваете меня, - немного обиделся Роберт, -
моя жена плохо почувствовала себя, и я был вынужден проводить ее наверх,
в нашу комнату.

- Вы слышали крики своего отца?

- Не очень хорошо. Я думал, он, как обычно, громко смеется. Но
Клаудиа вдруг испугалась и стала уверять меня, что это крики о помощи.

- Вы сразу спустились вниз?

- Да, то есть нет, - немного поколебавшись, ответил Роберт, - моя
жена была так напугана, что не отпускала меня от себя. Мне пришлось
сказать ей несколько ободряющих слов. После чего я спустился.

- Вы не заметили ничего подозрительного?

- Нет, господин комиссар. В комнате уже стояли почти все наши гости.
Я, едва увидев труп отца, сразу бросился звонить в полицию.

- Вы раньше отдыхали на этой вилле?

- Один раз были здесь проездом. Отец не любил, когда к нему часто
приезжали, - развел руками Роберт.

- Я хотел бы поговорить с вашей женой, - сказал Дюбуа.

- Она себя очень плохо чувствует и, наверно, не сможет с вами
разговаривать. Впрочем, она не сообщит вам ничего нового, - покачал
головой Харрисон.

- И все-таки пусть она спустится вниз, - попросил комиссар.

- Хорошо, - недовольно сказал Роберт, - я попрошу ее спуститься вниз.

После его ухода Росс покачал головой:

- Здесь кроется какая-то загадка, Пьер. Я чувствую, что здесь
какая-то нелепость. Преступление не укладывается в обычные рамки
человеческих представлений. Убийца же не мог исчезнуть сам по себе. Мы
где-то ошибаемся.

- Мои люди уже третий час исследуют эту комнату, пытаясь обнаружить в
ней какой-либо тайник. Но пока безрезультатно, - вздохнул Дюбуа. -
Кажется, в эту комнату можно было попасть только через дверь.

Следующей комиссар вызвал Клаудиу Харрисон. Испуганная женщина
подтвердила рассказ мужа почти дословно, добавив, что господь бог
покарал Эдварда Харрисона за его грехи. Последняя фраза очень