Чтение 18–й страницы книги ~Жребий Флетча~

По прошествии какого-то времени Апси приходит в себя и начинает
стонать, наверное, испытывая какие-то неприятные ощущения. Пытается
перевернуться и обнаруживает, что привязан в четырех местах. Тут он уже
оклемался окончательно, дергает за веревки, поднимает голову, понимает,
наконец, что привязан и в пятом месте.

Рассвет еще не наступил, поэтому видно плохо и едва ли он осознает,
где находится, а потому прекращает попытки освободиться и спокойно лежит,
все еще под действием выпивки и наркотика, дожидаясь восхода солнца.

Вы знаете, какие в церквях красивые витражи, из цветного стекла,
синего, желтого, красного. Вот уже в падающем через них свете засверкала
проволока. Апси поднимает голову, насколько возможно, чтобы посмотреть,
куда же уходит второй ее конец.

В церкви становится все светлее, вот появились очертания гардин,
затем двери и, наконец, блеснула и большая бронзовая ручка. Даже Флетч
видит ее от алтаря, как и натянутую проволоку, от мошонки Апси до ручки
двери, весящей не меньше тонны.

Видит проволоку и Апси, смекает, что это означает, начинает
дергаться, в тщетной надежде освободиться от веревок.

Но поначалу он не осознает до конца, что его ждет, что ему уготовано,
и прозревает лишь в тот момент, когда слышит плывущий над Чикаго
колокольный звон. Тут он начинает кричать: "О, нет! О, Боже! О, нет!"

Он вспоминает, что наступило воскресное утро и вот-вот, может чуть
раньше, может, позже, тяжелая дубовая дверь откроется, чтобы впустить
прихожан, спешащих к мессе.

Мужество окончательно покидает Апси. Он обделывается, прямо на полу
церкви, словно скунс, выпускающий зловонное облако в минуту опасности. Он
лежит в собственном дерьме, которое все валит и валит из него. Он потеет,
дрожит всем телом, рвется из веревок.

Он знает, что произойдет, когда распахнется дубовая дверь.

А я упомянула, что ко всему прочему, он и кричит? Кричит во весь
голос. Поначалу: "Помогите! Помогите!" А церковь каменная, с массивными
стенами, превосходной акустикой. Потом приходит черед ругательствам, за
веревки он дергает так сильно, что сдирает кожу, лодыжки и кисти начинают
кровоточить. Крики сменяются всхлипываниями. "Я этого не заслужил, не
заслужил", - стенает Апси. Выворачивает голову к алтарю: "Господи, прости
меня! Прости!"

Флетч выбрал особую церковь, в которой служба начиналась в
одиннадцать утра. Позже, чем в большинстве других церквей. И всякий раз,
когда звонит колокол очередной церкви, Апси еще сильнее бьется в
связывающих его веревках, которые уже прорезали его плоть до костей.

Он даже начинает рвать зубами левую руку, думая, что сможет откусить
ее, но оставляет это занятие, осознав, что с откушенной рукой все равно не
сможет развязать остальные веревки. Это ясно, не так ли?

Звонят все новые и новые колокола, созывая паству к утренней молитве,
а Апси все кричит и кричит, пусть уже и осип, предчувствуя, что его ждет,
по-прежнему дергает веревки, надеясь, что хоть одна да лопнет, весь в
дерьме и крови, с вылезающими из орбит глазами.

В половине одиннадцатого, а после того, как зазвонил первый колокол,
прошел не один час, оживают колокола и этой церкви, и Апси буквально
безумеет от ужаса. Он знает, что еще несколько минут, и тяжелая дубовая
дверь откроется.

Он извивается на полу, насколько позволяют веревки. Даже Флетч не
слышит криков Апси, заглушенных колокольным звоном, но видит его
раззявленный рот, выпученные глаза.

Большая бронзовая ручка начинает поворачиваться. Медленно, медленно.
Апси замирает, руки его инстинктивно тянутся к мошонке, он пытается
оторваться от пола... Разумеется, тщетно.

Между прочим, мы увидимся за ленчем, Боб? В меню говорится о цыплятах
и салате по выбору. Зная себя, я отведаю все...

В каком смысле: "Что произошло?" Я рассказала вам забавную историю.
Флетч вообще большой шутник...

Вы не можете догадаться, что произошло? Боб, да вы совсем как Апси.

Дверь открывалась вовнутрь. Боб. Из-за гардин Апси не мог этого
видеть...

Флетчер? О, он ушел через ризницу.

А я-то думала. Боб, что вы хорошо знаете Флетчера.

ГЛАВА 16

С магнитофонной ленты.

Приемный блок 22

Номер 42 (Леона Хэтч)

- К ленчу готова?

- Уже надеваю шляпку.

- Зачем она тебе? Нам же нет нужды выходить из здания.

- Будь у тебя такие же жидкие волосы, как мои, Нетт...

- Я бы никогда не выходила из номера, - ответила Нетти Хорн. - Как
будто кто-то смотрит на наши волосы.

- Мне нравится носить шляпку.

- Я удивляюсь тебе, Леона. При твоем-то тщеславии и так напиваться.

- О чем ты говоришь?

- Вчера ты так набралась, что не дошла до столовой.

- А ты?

- Я дошла.

- А как ты вела себя после обеда?

- Точно не помню. Кажется, пела у пианино...

- Нетти, вчера вечером я просто легла спать пораньше. Легла, как
полагается. Разделась, аккуратно повесила одежду, даже сняла корсет.
Причем полностью расшнуровала его. Сделать это, уверяю тебя, весьма
непросто. Ума не приложу, зачем мне это понадобилось. Сегодня я битый час
зашнуровывала его. А где ты спала этой ночью?

- Проснулась я в кресле в своей комнате.

- Полностью одетая?

- Ну...

- Я знаю тебя, Нетти. Кто-то втащил тебя в номер и бросил в кресло.
Скорее всего, коридорный. А я спала в кровати со снятым корсетом. Так что
не тебе говорить, что я напиваюсь на людях...

Флетч выключил чудо-машину, чтобы ответить на телефонный звонок.

- Флетчер, старина, дружище ты мой!

- Дон?

- Да, сэр. Я здесь.

- Если это Дон Джиббс, то позвольте напомнить вам, что в ходе нашего
разговора, когда я звонил вам из Вашингтона, мы установили, что никогда не
были близкими, тем более закадычными друзьями, и наши отношения подпадают
под категорию "случайные знакомства".

- Как ты можешь так говорить? Перестань. Разве мы не разучивали
вместе марш Северо-Западного университета?

- Мне не удалось продвинуться дальше первого куплета. Что это с
тобой, Дон? Ты сегодня само добродушие.

- И как оно на вкус? Чем-то напоминает бербон "Дикая индюшка"?

- Вы там на государственной службе привыкли к изысканным напиткам.

- Лично мне редко предоставлялась возможность выжать хоть цент из
кошелька налогоплательщика. Как идет конгресс?

- Если я спрошу, где ты сейчас, могу я надеяться на ответ?

- Попробуй.

- Откуда ты говоришь. Дон?

- Отсюда.

- Потрясающе. Не можешь ли ты расшифровать термин "отсюда", дать
конкретную привязку к местности?

- Плантация Хендрикса, Хендрикс, Виргиния, Соединенные Штаты Америки.

- Ты здесь?

- Наконец-то до тебя дошло.

- И что ты тут делаешь?

- Да вот решили подъехать, посмотреть, как у тебя дела.

- Решили?

- Да, со мной Боб.

- Какой еще Боб.

- Боб Энглехардт, глубокоуважаемый и всеми любимый начальник моего
отдела.

- И каким ветром вас сюда занесло?

- Убили Уолтера Марча, Флетч. Естественно, нас это тревожит.

- Почему? Причем тут ЦРУ? Убийство гражданина Соединенных Штатов на
их территории - сугубо внутреннее дело.

- У "Марч ньюспейперз" есть зарубежные представительства, не так ли?

- Чувствуется ваше нетривиальное мышление.

- Между прочим, ты что-нибудь выяснил насчет убийства?

- Даже знаю, кто прикончил Марча.

- Правда?

- Будь уверен.

- Поделись.

- Еще не время.

- Подожди, Флетч. С тобой хочет поговорить Боб. А потом я снова
возьму трубку.

- Мистер Флетчер? - Роберт Энглехардт пытался изгнать из голоса
начальственные нотки. - Могу я называть вас Флетч?

- Валяйте.

- Так вот, нам нужно, чтобы вы нас прикрыли. Потому-то Дон и звонит
вам заранее, чтобы, внезапно увидев нас в отеле, вы от удивления не