только в случае острейшего кризиса. Как в октябре девяносто третьего, когда
нужно было срочно и кардинально решать проблему с Хасбулатовым, Руцким и
мятежным Верховным Советом. Или в прошлом году - перед штурмом Грозного. Или
недавно - после взрыва вертолета командарма Гришина. Но сейчас ничего
подобного не происходило и произойти в ближайшее время не могло.
подчиненных ЧП. Он бы даже понял: приказывают. Из Кремля могли выйти на него
через Управление, хоть это и необычно. А что означает бесполое "надлежит"?
не взяли.
сказать, выходило из ряда вон. Потому что такого не могло быть. Поскольку не
могло быть никогда.
Отчетливо понимая нелепость собственных действий, все-таки прошел в
гостиную, согнал с телефона дочь, великовозрастную дурищу, которая могла
часами болтать с подругами и - как их? - бой-френдами, одновременно глядя по
телевизору какую-нибудь очередную "Марию". Набрал номер Управления. Гудки.
Бросил трубку на колени дочери, потрепал по плечу в знак извинения и
вернулся в кабинет.
Московская городская телефонная сеть владеет официальной и самой актуальной
информацией. Хотите в этом убедиться? Купите телефонный справочник "Москва".
диспетчер? Он не сможет ответить. Диспетчерская находится в информационном
центре, туда его даже не пустят.
третий...
разобраться".
перед зеркалом галстук, заглянула жена:
двадцать восемь лет семейной жизни пора бы отвыкнуть от пустых вопросов. Но
сумел сдержаться. Хоть и не без труда. Ни к черту стали нервы, просто ни к
черту!
ненужными, но она поняла, что он хочет сгладить ими едва не вырвавшуюся
наружу резкость, и с сочувствием улыбнулась.
отмахнулся:
медленно прошел по дорожке, проложенной от ворот вдоль просторного газона,
за которым следили два солдата. Они были по должности положены Волкову для
охраны, но на деле, как всегда велось, выполняли все хозяйственные
обязанности.
Архангельское или в Барвиху - на госдачу с охраной и спецобслуживанием. Он
отказывался. Не из опасения, что в случае слома его карьеры будет в день
выселен оттуда, как не раз бывало с деятелями куда крупнее его. Нет, чужое -
это чужое. А этот крепкий, на высоком каменном фундаменте, хоть с виду и
неказистый дом, построенный отцом незадолго до начала войны, - это было
свое. Здесь он вырос, здесь выросли его дети, здесь с больной матерью и
двумя старшими сестрами он пережил самые трудные годы, когда отец, чем-то не
угодивший Берии, был расстрелян как японский шпион, а его семью вышвырнули
из "дома на набережной". Но дачу почему-то не отобрали - то ли
бюрократическая машина дала сбой, то ли просто не до того было: умер Сталин,
у Берии появились другие заботы.
квартиру в Москве, но для десятилетнего Анатолия Волкова, не понимавшего,
что с ними происходило, но ощущавшего, что происходит что-то страшное, этот
подмосковный дом так и остался единственным и настоящим домом. Здесь он
чувствовал себя в безопасности.
Управление". Удобно устроился на заднем сиденье, в углу - чтобы голова была
поменьше видна в просвете лобового и заднего стекол.
друзей отца, в свое время слова не сказавших в его защиту, открыла ему двери
в Академию КГБ, а дальше он пробивался сам.
самых талантливых работников "конторы". Его разработки часто вызывали
недовольство начальства многоходовостью, переусложненностью, обилием
запасных вариантов, но практика всякий раз доказывала его правоту. И
наоборот: операции не достигали своей конечной цели, когда изначально его
план корректировался начальственным пером.
быстро, в условиях мгновенно меняющейся обстановки. Оттуда он вернулся
генерал-майором, а следующий толчок его карьере дал путч девяносто первого
года.
его обязанностью было не обсуждать стратегические замыслы высшего
руководства, а выполнять приказы. Так он действовал в Афганистане, так
намерен был действовать и теперь. Но приказов не поступало. Ни накануне
путча, ни в первый, имеющий решающее значение, день. К вечеру этого дня он
прорвался к председателю КГБ Крючкову и заявил:
еще будет. А сейчас нужны только действия, очень быстрые и очень
решительные!
куда-то в сторону. - Ты прав, нужно действовать!.. Так что иди к себе и жди
приказа!
дом, окруженный молодой и словно бы праздничной толпой, доложился Руцкому:
воздуха, ни из-под земли - никаких "альф", никаких "вымпелов". Выполняй!
Белого дома не было. Путч провалился. Он провалился по одной-единственной
причине: у ГКЧП не было воли к власти. А у Ельцина она была. Волков и мысли
не допускал, что он кого-то предал или к кому-то перебежал. Нет, он
оставался на своем месте, просто руководство страной перешло к тому, кто
доказал свое право на власть.
коллеги. Это должно было произойти. В эпоху атомных подводных лодок и
авианосцев нет места махинам дредноутов. Такой махиной и был КГБ. Слишком он
был громоздким, слишком инерционным. Просто обреченным рухнуть. На его
обломках, из уцелевших балок и сохранивших свою прочность кирпичей, должно
было создать нечто принципиально новое - организацию мобильную,
высокопрофессиональную, способную быстро выполнить любой приказ.
подавления первого путча. Он не форсировал его рост, не пробивал увеличение
финансирования. Знал: это само придет. Так и происходило. Но по мере того
как росли авторитет и возможности Управления, происходил и другой процесс,
наводивший Волкова на нелегкие размышления. Из практика он помимо своего
желания и воли превращался в политика. Причем в самом невыгодном варианте.
Преимущества практика: он не обязан думать о политических последствиях
порученной ему акции. Преимущества политика: его не заботит, кто и каким
образом реализует его идеи. Волков же должен был заботиться обо всем. И за
все отвечать.
подтверждением. Волков был уверен, что он правильно понял указание взять
Назарова в оперативную разработку, внедрить в его окружение своих людей и
регулярно докладывать о ходе наблюдения за его деятельностью, в том числе и
за политическими выступлениями. Сообщение о вербовке Розовского и внедрении
Ларссон Стиг
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Аникина Наталья
Березин Федор
Андреев Николай