Чтение 10–й страницы книги ~Успеть, чтобы выжить~

беглый взгляд на улицу: машина, подвозившая Сергея, сворачивала за поворот,
больше никого, все тихо.

Заперев калитку, Голубков пошел за Сергеем к дому. Следом затрусил
Мартин.

- Чай будешь? - спросил полковник, когда они вошли в дом и оказались на
большой веранде с огромным столом и плетеными креслами.

- Константин Дмитрия, давайте сначала закончим дела. Кажется, возникли
проблемы.

Голубков остановился и внимательно посмотрел на своего посланника:

- Тебя Крупица встретил?

- Скорее я его встретил. Но дело не в этом.

- Что значит - ты его встретил?

- Просто я ждал его в машине.

- То есть Крупица был во Внуково?

- Конечно.

Голубков знал своего капитана, как дисциплинированного офицера, бывшего
сотрудника КГБ, и если он должен был привезти к своему начальнику агента, то
его не могло сейчас не быть здесь! Между тем Крупицы не было...

- Он высадил меня в городе, - пояснил Пастух, - и отправился, как он
сказал, "исправлять положение". Я же вам говорю, что возникли проблемы...
Да, вот бумаги.

Пастух положил кейс на стол.

- Бумаги? - переспросил Голубков.

- Какие-то бумаги. Он сказал, что вы в курсе. Пленка тоже здесь. Он не
доверяет мне. - Пастух усмехнулся. - Устал я, Константин Дмитрич, сутки по
всей Европе скачу. Может, присядем?

- Да-да, конечно, пойдем.

Все это было более чем странно.

После короткого раздумья полковник оставил кейс лежать на столе и вслед
за Пастухом вошел в гостиную. Там они расположились в креслах у камина, и
Голубков закурил сигарету. Десятую за последние три часа. Это было много для
него.

- Рассказывай, Сережа, что случилось. С наслаждением растянувшись в
кресле, расслабившись, Пастух начал подробно и обстоятельно рассказывать обо
всем, что произошло с ним за эти три дня, начиная с посадки в Ливорно и
заканчивая дорогой в Переделкино. Голубков слушал его не перебивая.

- Только один вопрос, - сказал под конец Пастух. - Если вы знали о том,
что меня будут пасти, почему не предупредили?

- О чем ты говоришь, Сережа...

- Вы предлагали обычный гонорар. Это слишком много за простую поездку.

- А что я должен был делать? Ведь я говорил тебе о работе и хорошо знал,
насколько она важна. Но даю тебе слово чести, что я не предполагал,
насколько она окажется опасной... Черт знает что такое! Они вели тебя с
самого начала, а стало быть, знали о тебе заранее!

- Я об этом и говорю. Ладно, проехали, - хмуро отозвался Пастух. -
Кстати, эти черти профессионально сработали. Не могу сказать, что сразу
заметил слежку. Так, чувствовал что-то... Ну что, я еще нужен?

- Пока нет.

- Что значит "пока"?

- Ты должен понимать, что дело очень серьезное и с тобой наверняка еще
захотят поговорить...

Неожиданно раздалась тонкая трель мобильного телефона. Голубков, так и не
вышедший на веранду, подошел к кривоногому маленькому столику и взял трубку.

- Да?.. Я понял.

Видимо, ему что-то сообщили или отдали какое-то распоряжение, потому что
он ограничился только этими словами и положил трубку. Едва заметная тень
озабоченности пробежала по его лицу и исчезла. Он на мгновение задумался, а
потом перевел взгляд на Пастуха:

- Сережа, ты говорил, что Крупица отправился в Управление.

- Он мне сам так сказал. А в чем дело, Константин Дмитрия?

- Ты ничего не путаешь?

- Нет. В конце концов вам лучше знать, куда он делся.

- Почему?

- Потому что он с вами разговаривал по телефону перед тем, как мы
разбежались.

Голубков молча прошелся до своего кресла и снова сел.

- В чем все-таки дело, Константин Дмитрич? - встревоженно спросил Пастух.

- Дело в том, что он не мог уехать в Управление. Он кадровый разведчик.
Ты прекрасно знаешь, что у нас так не поступают...

- Это ваши проблемы, - с неожиданным раздражением перебил Пастух, - и
если ваш зам поступает так, как не надо, сделайте выговор своему отделу
кадров!

- Это еще не все, Сережа. Дело в том, что Крупица не звонил мне.
Понимаешь?

- Об этом вам только что по телефону сказали? - Пастух кивнул на
кривоногий столик.

- Мне не до шуток сейчас...

- Тогда разбирайтесь, Константин Дмитрич, со своим Крупицей сами! И не
надо меня впутывать в ваши проблемы, я свою работу сделал!

- Я еще не все рассказал, Сережа. Послушай меня внимательно. -
Встревоженность Голубкова словно неожиданно вырвалась наружу, и он больше не
скрывал ее. - Я не должен тебе этого рассказывать, но не могу позволить себе
молчать. Только что мне сообщили, что я обязан тебя задержать до приезда
людей из службы собственной безопасности Управления. Они сказали, что
возникли серьезные осложнения и им необходимо задать тебе несколько
вопросов.

- Прекрасно, пусть едут. Чем смогу - помогу.

- Боюсь, что ты что-то недоговариваешь.

- Мне скрывать нечего.

- Сережа, неужели ты не понимаешь, насколько это серьезно? Неужели ты не
понимаешь, что они тебя в чем-то подозревают! Что случилось?

- Вы меня подозреваете, Константин Дмитрич, вы. Или уже забыли, что сами
там работаете?

- Не кипятись. Давай во всем спокойно попробуем разобраться, пока их нет.
Расскажи мне еще раз все, что было...

- Неужели вы думаете, что я веду какую-то свою игру? Что я скрываю
что-то? Ну уж нет! Теперь я из принципа дождусь ваших головорезов и сам
выясню, какие там у них проблемы возникли... Это мы еще посмотрим, кто из
нас с ошибками пишет...

- Сергей!..

Голубков не успел возразить. К дому подъехал автомобиль, и, услышав его
приближение, они оба замолчали и переглянулись. Сеттер Мартин снова бросился
к двери.

- Сережа, не глупи, - тихо сказал полковник и пошел вслед за псом.

Пастух поднялся из кресла, но остался стоять в центре гостиной. Вскоре он
услышал на веранде шаги и приглушенные голоса. Дверь открылась, в гостиную
вошел Голубков, а за ним Сергей увидел и приехавших. Их было двое. Один,
плотный, бритый наголо, остался на веранде, а другой, чуть повыше ростом, с
жиденькими усами, вошел вслед за полковником и остался в дверях.

- Капитан Пастухов? - недобро спросил "усатый", как будто в комнате был
кто-то еще.

- Смотри-ка догадливый какой, - буркнул Пастух.

- Не надо хамить, Пастухов. Не усложняй себе положение.

- Вот как? Может, потрудитесь объясниться?

- Некоторое время назад, - потрудился объясниться "усатый", - нам
позвонил Крупица и сообщил, что ты угрожал ему, нанес увечья и завладел его
оружием. Он подозревает тебя в предательстве и опасается за жизнь полковника
Голубкова. Мы обязаны выяснить все обстоятельства и допросить тебя. Пошли,
Пастухов...

- Не кажется ли вам, Константин Дмитриевич, - усмехнулся Пастух, - что
это больше похоже на арест?

Полковник промолчал.

- Ну! - поторопил "усатый". - Только без резких движений. Спокойно
выходишь и садишься в машину, понял?

Пастух не двинулся с места. Он чувствовал, что если эти ребята будут
настаивать, то придется их немного помять, потому что другого выхода у него
теперь не было.

Прошла секунда.

"Усатый" напрягся, и как-то непроизвольно рука его чуть потянулась к
кобуре под расстегнутым пиджаком.

- Одну минуту, - сказал вдруг Голубков. - Сережа, ты передал мне пакет от
Крупицы. Что там?

- Бумаги.

- Какие?

- Понятия не имею. Только не забудьте, что там еще кассета.

- В таком случае... Ребята, расслабьтесь. В ковбоев будете играть на
улице, ясно?.. Итак, если ты не знаешь, что там, я обязан это проверить
немедленно.

- Мы сами проверим, - тут же вставил "усатый". - Где пакет? В дипломате
на столе? Петр...

Лысый Петр, безмолвно стоявший на веранде, взял со стола кейс и открыл
его.

- Это просили передать лично полковнику Голубкову, - напомнил Пастух.

- Заткнись, Пастухов.

Тем временем лысый Петр уже достал толстый пакет из кейса и, не обращая
внимания на недовольство Голубкова и на сеттера, крутившегося на веранде,
решительно впился в него пальцами, собираясь вскрыть. Они все так и стояли -
лысый у стола с пакетом, сеттер Мартин в его ногах, усатый у косяка двери в
гостиную, Голубков рядом с ним и Пастух в центре гостиной у кресел. В то
мгновение, когда лысый вскрыл пакет, раздался оглушительный взрыв, полыхнуло