Чтение 58–й страницы книги ~Двойной капкан~

- Не полный, Арни, - успокоил я его. - До полного еще далеко.

- А когда будет полный?

- Об этом ты сам узнаешь.

- Говорит командующий армией освобождения Ичкерии полковник Султан
Рузаев. Я обращаюсь к Президенту и правительству России, ко всем гражданам
России, к правительствам и гражданам всего мира. Довожу до общего сведения,
что моими людьми захвачен и заминирован первый энергоблок Северной атомной
электростанции. К этому шагу нас вынудила лживая и провокационная политика
руководства России, упорно не желающего предоставить независимость Ичкерии.
Наш народ имеет право на собственное государство, как и всякий народ мира.
Наш народ выстрадал это право, пережив сталинский геноцид и депортацию сотен
тысяч чеченцев в Сибирь и Северный Казахстан, пережив вероломное и
варварское нападение федеральных войск России на маленькую Чечню. Мы
победили в этой войне, но политики отняли у нас эту победу. Мы больше не
можем довольствоваться туманными и лживыми обещаниями. Ичкерия станет
свободной. И произойдет это не в будущем, а сегодня, сейчас. Такова воля
Аллаха!

Прежде чем я перейду к изложению своего ультиматума, считаю необходимым
предоставить всему миру неопровержимые доказательства серьезности и
обоснованности моих намерений. Сейчас вы увидите видеосъемку, сделанную на
Северной АЭС сотрудниками Си-Эн-Эн Арнольдом Блейком и Гарри Гринблатом. Я
специально пригласил их для освещения акции, так как их объективность и
политическая неангажированность ни у кого не могут вызвать сомнений. Ведите
репортаж, мистер Блейк!

Гарри перевел объектив камеры на напарника. Блейк подобрался, поднес ко
рту микрофон с надписью "Си-Эн-Эн", изобразил обаятельную голливудскую
улыбку и быстро заговорил по-английски:

- Дамы и господа! Арнольд Блейк и Гарри Гринблат вновь с вами. Мы ведем
репортаж с Севера России, из первого энергоблока крупнейшей на Кольском
полуострове атомной электростанции. Сорок три минуты назад Северная АЭС была
захвачена чеченскими террористами из армии освобождения Ичкерии. Четверть
часа назад на станцию прилетел на вертолете сам командующий, глава
непримиримой оппозиции полковник Султан Рузаев. Смотрите эти уникальные
кадры беспрецедентного захвата и минирования важнейшего стратегического
объекта!

Генрих дал знак прекратить съемку.

- Станция еще не заминирована, - объяснил он Рузаеву.

- Почему?

- Предварительно нам нужно решить один небольшой вопрос.

Генрих обернулся к белобрысому компьютерщику Володе, который стоял на
пороге своей комнатушки и мусолил во рту незажженную сигарету. Казалось, его
гораздо больше волнует невозможность закурить, чем то, что происходило в
кабинете директора АЭС.

- Пойдите погуляйте, молодой человек. А мы на минутку уединимся в вашей
комнате.

Генрих пропустил Рузаева вперед и вошел следом. За ними в компьютерную
шагнул и молодой спутник Рузаева, но чеченский полковник взял у него
дюралевый кейс и что-то приказал. Судя по всему: остаться на страже у двери.

Компьютерщик Володя флегматично вышел в коридор. Проходя мимо меня,
сделал еле заметный знак следовать за ним. Я не заставил себя ждать.

Едва за мной закрылась дверь директорского кабинета, как от
флегматичности компьютерщика не осталось и следа.

- Быстро! - шепнул он и шмыгнул в какую-то дверь. Это был чулан,
заставленный швабрами и ведрами уборщиц. Но там были не только швабры и
ведра. Володя запер дверь и отбросил из угла тряпки. Под тряпками стоял
маленький видеомонитор. Володя щелкнул тумблером, протянул мне один из
наушников и одновременно включил диктофон.

Судя по ракурсу, мини-камера была вмонтирована на потолочном плинтусе. На
экране монитора были видны крупные головы Генриха и Рузаева, а руки казались
маленькими, как у лилипутов. Но изображение было качественным.

- Я понял, о чем вы хотите говорить, - услышал я голос Рузаева. - О вашем
гонораре, не так ли?

- Совершенно верно, - подтвердил Генрих. Рузаев поставил на стол возле
компьютера кейс, набрал шифр цифровых замков и открыл крышку. Чемодан был
доверху заполнен пачками баксов.

- Ровно миллион, - сказал Рузаев. Генрих пролистал несколько пачек, из
одной выдернул наугад купюру, помял ее в руках и посмотрел на свет.

- Вы мне не доверяете? - возмутился Рузаев.

- Успокойтесь, Султан. Я не доверяю никому. Даже себе. Так. Платежка?

- Ксерокопия. - Рузаев протянул Генриху листок. - Как мы и
договаривались. Пять миллионов. На номерной счет вашего банка.

- Минутку.

Генрих сел за компьютер. Экран монитора не попадал в обзор камеры, видны
были только руки Генриха, словно бы порхающие над клавиатурой.

- Все в порядке? - нетерпеливо спросил Рузаев.

- Да. Кроме одного. Деньги поступили. Но у отправителя есть доступ к
счету.

- Не думаете же вы, что я хочу отозвать вклад?

- Да, именно это я и думаю. Введите код и отмените свой доступ.

- Я не умею работать на компьютере.

- Очень жаль, Султан. Я вас предупреждал: не пытайтесь хитрить. Ни со
мной, ни с мистером Тернером. Акция прекращается. Досадно, я работал над ней
около четырех лет.

- Вы уже не можете прекратить акцию.

- Могу. Вас мы передадим российским властям, а я доложу совету директоров
Каспийского консорциума о том, что их поручение о проверке системы охраны
стратегических объектов России выполнено. Оставьте в покое кобуру, я стреляю
быстрей. Итак?

- На компьютере работает мой советник Азиз Садыков. Он знает код.

- Так зовите его. Но говорите с ним только по-русски.

Появился Садыков.

- Выйди на банк, - приказал Рузаев. - Отмени мой доступ к счету. Секунду.
Я тоже хочу получить гарантии, Генрих.

- Какие гарантии вам нужны? Станция захвачена, уложить заряды - двадцать
минут. - Он показал плоский блок. - Вот пусковое устройство. Через полчаса
вы будете держать за горло весь мир! Вам этого мало?

- Достаточно. Работай, Азиз.

Володя наклонился ко мне и азартно зашептал:

- Они сотрут запись, а я потом восстановлю на диске! И мы узнаем
реквизиты банка и номер счета!

- Ты передал, что станция захвачена и прилетел Рузаев? - спросил я.

- Ну да, сразу же.

- Как только они уйдут, передашь: взрывчатка настоящая, семтекс. И сигнал
идет на три или четыре спутника связи. Генрих производил проверку, все
пашет.

- Иди ты! - сказал Володя. - И что теперь будет?

- Увидим.

- Готово, - через несколько минут доложил Садыков.

Генрих снова сел за компьютер, пальцы его заскользили по клавиатуре.

- Другое дело, - наконец сказал он и встал. В руках у него появился уже
знакомый мне австрийский "глок". Громыхнули три выстрела. Монитор и
процессор разлетелись на куски.

- Есть много способов уничтожать информацию из памяти, - объяснил Генрих
и спрятал "глок" в карман пиджака. - Но этот - самый надежный. Интернет нам
больше не понадобится.

- С-сука! - простонал компьютерщик Володя.

- Тихо! - приказал я.

- Вы не отдадите мне пусковой блок? - спросил Рузаев.

- Он вам ни к чему, вы не знаете шифра. В дверях показалась копна
белокурых волос.

- Что тут за стрельба? - спросила Люси.

- Очень кстати, заходи, - пригласил Генрих. - А вы. Султан, и вы, Азиз,
подождите меня в кабинете. Я быстро. А потом мы продолжим.

Рузаев и Садыков вышли.

- О Господи! Компьютер-то зачем разбил? - изумилась Люси.

- Заткнись! - приказал Генрих. - И отвечай быстро. На кого ты работала?

- Геночка! - еще больше изумилась Люси. - Да ты посмотри, что у меня в
руке!

Мы с компьютерщиком Володей чуть носами не влезли в маленький экран. Но
ничего увидеть не смогли - руки Люси закрывала ее спина.

- Медленно положи блок на стол, - жестко приказала Люси. - И отойди на
три шага. Только тут мы увидели в руках Люси ПСМ. Генрих выполнил приказ. В
поле обзора камеры оказалась коробочка пускового блока.

- Так и стой. Шевельнешься - стреляю.

- Неужели убьешь? - спросил Генрих.

- Нет, миленький. Рада бы, но ты нам нужен живым. Прострелю тебе ноги.
Обе. Потом мы тебя вылечим, посадим под стеклянный бронированный колпак в
Тель-Авиве и будем судить. И весь мир увидит тебя, выродка. А потом мы тебя
повесим. Как Эйхмана. И тысячи неотмщенных душ упокоятся в мире.

- Блядь! - процедил сквозь зубы Генрих.

- Мне пришлось через это пройти. И я знала, на что иду. На пароме,
который ты взорвал, была вся моя семья. Вся. Они все погибли. Спаслась одна
я. Мне было тогда пятнадцать лет. Но уже тогда я поклялась, что найду тебя.
А теперь, гаденыш, я вырву из твоей пасти ядовитый зуб.

Она нацелилась в пусковой блок, и это было ее ошибкой.

Я даже зубами скрипнул и машинально подался вперед.

Но.

Генрих выстрелил через карман. Голова Люси с копной пшеничных волос
дернулась назад. Генрих вытащил "глок", прозвучало еще два выстрела. Все