скрючило.
ассистент все еще синего ныряльщика совал нам в руки свой жалкий сбор. Его
благодарности, сливавшиеся для моего иностранного уха в жалкий клекочущий
лепет, раздражали своей настырностью и непонятностью. Боцман отвесил малому
умелую отцовскую затрещину. Взял у меня свою куртку, вынул из нагрудного
кармана стодолларовую купюру и вручил ее прибитому импресарио с
назидательной речью:
Передашь своему дружку. Всех денег не заработаешь, меру надо знать, -- и
обратился за поддержкой ко мне: -- Не просох еще, дурак, весь в коже гусиной
-- и снова прыгать! Как тебе это нравится?! Молокосос!
воду нырнуть?
через час уже мертвого. Сбоку я бы в струю не вошел. Кстати, так оно и вышло
-- ко дну его прижало. А силенок оторваться не хватило, ногу-то свело...
почти в темноте. Здесь мы с Боцманом разделились. Боцман, потратив битый час
времени, употребив все свое красноречие и то и дело приоткрывая карман, чтоб
соблазнить американскими купюрами, уболтал владельца облупленного джипа
везти его по ночной дороге в Сколе. Я же без проблем договорился с водителем
попутной машины и подался вверх по горной дороге, поднимаясь выше Яремчи.
Мне предстояло с утра снова тащиться в горы -- я хотел разыскать Муху.
Задание мы выполнили если и не на сто процентов, то все же по максимально
возможному варианту. Теперь меня больше волновали жизнь и здоровье моих
ребят. В самом деле, в Карпатах для заброски в Чечню готовилось чуть не две
тысячи боевиков. По грубым расчетам, на базах, подвергшихся ракетному удару,
было размещено больше половины этого числа. Все они выведены из строя. Из
двух оставшихся банд по двести человек выведена из строя одна. Эшелон из
Сколе, скорее всего, все-таки ушел. Но на всякий случай я отправил туда
Боцмана. Если Док жив, он наверняка будет контролировать погрузку
сколевского эшелона и дожидаться нас. Есть большая вероятность, что Боцман
соединится с ним, и вдвоем они приложат все усилия, чтобы помешать отправке.
Оставались, правда, еще две диверсионные группы в самом Львове. Но в любом
случае мне нужно было для начала собрать вместе всю группу, а потом уж
действовать. Вот я и трясся в "Москвиче"-башмачке по грунтовке, ведущей к
ракетному дивизиону. Не доезжая примерно трех километров до воинской части,
я отпустил машину. Здесь уже можно было нарваться на солдат. Я предпочел
прогуляться пешком.
что противник, вернее, то, что от него осталось, сейчас занят чем угодно, но
только не поиском моей группы. Я беспрепятственно дошел до дивизиона, обойдя
расплющенный "газон". Обгоревшую пусковую уже куда-то утащили. Из-за гор
показался узкий серп луны, он почти не освещал гор. В таких условиях
карабкаться на камни было неразумно. Я выбрал удобное место и лег спать до
рассвета.
на большие силы противника, вроде бы успешно ушел и тут, снова-таки
по-дурацки, нарвался на кабаний клык. И теперь вся команда, кроме него,
дерется с врагом, пускает ракеты, отходит, прикрывает друг друга, а он как
будто тащится в тыл на санитарном поезде. Обидно.
от злости, что ничем не может им помочь. И еще ему было обидно, что с
ребятами не было Дока. Он бы скоренько поставил Муху на ноги. Муха
прислушивался к звукам боя, стараясь вычислить, что же там происходит. Они
со Светой пока не двигались с места, только отошли немного по хребту, чтобы
скрыться за камнями и не торчать на открытом месте. Отходить дальше в горы
не хотелось -- долго потом возвращаться, но и спускаться было рано, можно
было нарваться на неприятеля.
догадывался, что Пастух с ребятами нарвался на численно превосходящего
противника и теперь они отходят в горы, прикрывая друг друга. Наконец
стрельба стихла.
дороге могут прочесать окрестный склон. Если будем сидеть тихо, то, может
быть, пронесет.
вышла на склон и двинулась прямо на Муху. Муху со Светой они пока не видели,
те расположились там, где хребет сворачивал. Если бы Муха мог быстро
перемещаться, они могли бы уйти дальше и скрыться за еще какой-нибудь
преградой. Вряд ли боевики стали бы прочесывать все Горганы. Но рана
гноилась и болела по-прежнему, а на одной ноге далеко не ускачешь.
держать вас.
тебе приказываю отходить. Я прикрою. Я с ними справлюсь.
как услышат стрельбу.
замереть, стараясь причинять ей как можно меньше неудобств. Двигались,
разумеется, крайне медленно. Муха уже знал, что им не успеть, поэтому он на
ходу инструктировал Свету.
Стрелять нужно короткими очередями. Старайся целиться, но сильно не
высовывайся. Даешь пару очередей и откатываешься. По моей команде делаешь
перебежку. По моей команде падаешь и тут же откатываешься в сторону. А я
постараюсь под твоим прикрытием тоже отползать. Их шестеро. Если не
примчатся остальные -- отобьемся. Но если к ним придет подкрепление, нам не
выкрутиться. Тогда ты точно уходишь одна, тогда ты мне будешь только мешать.
Понятно?
очередь. Боевики попадали на камни. Один, кажется, навсегда. Света, строго
соблюдая Мухину инструкцию, отползла от него и тоже изготовилась к стрельбе.
Муха сменил позицию и махнул ей рукой. Света побежала по склону, а Муха,
найдя прицелом место, где, по его наблюдению, лежал один из боевиков,
спустил курок. Крикнув Свете, чтобы она залегла, он откатился, обстрелял
позиции противника и теперь тоже начал отползать назад. Света все же
обеспечивала кое-какое прикрытие -- он успешно прополз полтора десятка
метров и занял новую позицию. Муха хотел, чтобы Света отбежала как можно
дальше: тогда бы он вызвал весь огонь на себя и постарался отбиться в
одиночку. Но Света вторую перебежку сделала совсем короткой -- не хотела
оставлять Муху одного. Ну что с дурой делать!
осторожничали, были уже просвещены Пастухом со товарищи, что такое русский
спецназ. Муха отполз еще раз, чтобы поравняться со Светой.
какого хрена я тебя прикрываю! Сейчас по моей команде перебегаешь вон за тот
камень. Ясно?
скомандовал Свете:
коленный сгиб, разорвала суставную сумку, раздробила головку берцовой кости,
срикошетила от внутренней стороны мениска, расколов его, и вышла наружу
сбоку. От боли девушка упала на камни, бросила автомат и скорчилась. Она
лежала на открытом месте, и Муха ничем не мог ей помочь. Он дал еще одну
очередь, откатился и стал ждать, что будет дальше. Сильнее всего его
угнетало, что он больше рискует девчонкой, нежели собой. Он ждал, когда
бандит, ранивший Свету, пожелает добить подранка и высунется. От Мухи
требовалось все внимание, чтобы не дать боевику выстрелить первым.
чуть не на полкорпуса и прицелился. Муха для большей точности выстрелил
одиночным. Герой все же выстрелил, но уже куда-то совсем в белый свет,
видимо, рука в предсмертной судороге все же спустила курок.
уроком остальным бандитам. Резвости у них поубавилось, они начали отходить.
К удовольствию Мухи, они отползали ногами вперед и стреляли из-за камней не
высовываясь, держа автоматы на вытянутых над головами руках. Муха бил
прицельно, но все же не мог их достать, так они вжимались в землю. Теперь
Муха боялся трех вещей. Во-первых, что там будет со Светой. Насколько
серьезна рана, удастся ли доставить ее в город хотя бы живой. Во-вторых, он
не мог отделаться от опасения, что герои отступают потому, что им светит
подкрепление. И в-третьих, он очень боялся, что эти четверо уйдут, а он,
Муха, так и не перебьет их, как паршивых собак.
живыми боевики от Мухи не ушли. Сначала ему удалось попасть в руку, •
высовывавшую автомат из укрытия. Нервы у подстреленного боевика не
выдержали, и он побежал, подставив спину под Мухины пули. Паника, как
известно, передается по цепной реакции. Через секунду сдали нервы еще у
одного. Муха не упустил и этот шанс. Теперь бандитов оставалось всего двое,
а такого числа врагов Муха не боялся, даже будучи лишенным возможности
Пехов Алексей
Панов Вадим
Суворов Виктор
Круз Андрей
Сертаков Виталий
Орлов Алекс