Чтение 45–й страницы книги ~Косово поле: Россия~

кармана скальпель в кожаном футляре. - С пластырем на роже человека можно
держать не больше шести часов. Иначе есть опасность, что сдохнет. А этого
оставили на ночь. Несчастный бизнесмен застонал. Димон отметил для себя
полезную информацию о правилах содержания заложников. Жизнь - штука
непредсказуемая. И братанам будет невредно узнать, как беречь здоровьe
пленников. А то действуют на глазок, без учета научных данных.

Он с уважением посмотрел на Влада. Биолог осторожно взрезал скотч и
освободил губы толстячка.

- Не дергайся... И молчи. Сейчас я попробую снять изоленту сзади. -
Рокотов покопался в аптечке и извлек пробирку.

Заложник разлепил губы и вдохнул полной грудью.

Тут же ему под нос был поднесен огромный кулак.

- Ты слышал, чо тебе сказали? - зловещим шепотом спросил Димон. - Вякнешь
- задавлю.

Толстячок быстро закивал.

- Хорош башкой трясти! - разозлился Владислав. - Сиди смирно!

- Я только хотел поблагодарить... - захрипел пленник, горло которого
сжала здоровенная пятерня.

- Тебе сказали - молчи! Бизнесмен замер.

Рокотов полил скотч растворителем и быстрым движением сорвал ленту.
Заложник зашипел от боли. Димон посветил ему в лицо.

- На Гильбовича похож, - сказал он. - Такая же жирная свинья...

- Знакомая фамилия. - Влад разрезал веревки и помассировал руки толстяка.
- Не вставай еще минут пять. Растирай ноги и жди, пока лодыжкам не станет
тепло... Гильбович - это журналист?

- Мудак он, а не журналист. - Чернов прислонился плечом к стенке
контейнера. - Его главная идея - проложить по России автостраду на двадцать
полос, а для ее охраны вокруг поставить войска НАТО.

Бывший пленник недоуменно перевел взгляд с одного своего освободителя на
другого.

- Действительно не умно. - Рокотов спрятал скальпель. - А зачем вообще
трасса?

- Торговый путь из Азии в Европу. Вроде Великого Шелкового...

- Морду за такие предложения бить надо.

- Уже...

Толстяк попытался встать, сморщился и принялся снова растирать ноги.

- Тихо! - Влад повернул голову и прищурился.

С улицы раздались голоса.

Много голосов.

И все они говорили не по-русски.

- Туда! - Биолог вскочил на ноги. - Хватай этого - и за ящики!

Гоблин не стал ждать, пока заложник придет в себя, рывком поднял его за
шиворот и перебросил тело через плечо. Толстячок затрепыхался.

- Бегом!

Димон в несколько прыжков преодолел открытое пространство и нырнул за
ящики.

Рокотов попятился, направив ствол на дверь ангара.

У ворот раздался вопль, и створка поехала в сторону...

***

В семь тридцать утра Секретарь Совета Безопасности России переступил
порог кабинета Верховного Главнокомандующего.

О необходимости встречи он сообщил Главе президентской Администрации
вечером предыдущего дня и подчеркнул, что рандеву является срочным, чем ввел
бородатого чиновника и состояние легкой паники.

Срочности Глава Администрации не любил.

Точнее сказать - боялся.

Ибо за каждой встречей Президента с приближенными чиновниками, которые по
соображениям безопасности происходили в отсутствие Главы Администрации,
вороватый профессор математики подозревал интригу в целях смешения его с
хлебного и доходного поста.

Но отказать Секретарю Совбеза не посмел.

Невысокий полковник запаса был Главе Администрации не по зубам.

Чиновник, в отличие от подавляющего числа граждан России, прекрасно знал,
что скрывается за внешне мягкими манерами Секретаря и какими делами тот
занимался, будучи на должности начальника клуба офицеров в Западной Группе
Войск.

Концерты, стенгазеты, митинги, собрания личного состава, духовой оркестр
и прочее были камуфляжем. Нынешний полковник запаса, а тогда - просто майор,
курировал вербовку западногерманских офицеров и некоторые "острые акции".
Причем иногда самолично принимал в них участие, не передоверяй исполнение
подчиненным.

Подробности, как и положено. Главе Администрации были неизвестны.

Но их и не надо знать, чтобы испытывать страх.

Даже наоборот.

Чем меньше знаешь - тем страшнее.

Потому просьба полковника о безотлагательной встрече была доведена до
Президента моментально.

Верховный Главнокомандующий тяжело поднялся с кресла, сделал пару шагов и
пожал ладонь Секретарю Совбеза, одновременно похлопав того свободной рукой
по плечу, что являлось признаком доброго расположения к собеседнику.

- Присаживайтесь...

"Штази" устроился за маленьким квадратным столиком напротив Президента.

В чиновничьем мире важен каждый нюанс. Кто как посмотрел, что сказал при
встрече, куда посадили, куда сел Сам, предупредили ли об ограниченности
времени рандеву, что именно подали из напитков. По мельчайшим деталям
опытные бюрократы сразу определяют статус встречи и даже с точностью до
нескольких дней предсказывают, сколько тому или иному должностному лицу
осталось занимать свое кресло.

Совсем недавно Президент пересадил вице-премьера поближе к себе, сделав
суровый публичный выговор Председателю правительства - и вот уже одного нет,
а второй занял освободившийся пост.

Секретарь Совета Безопасности прочистил горло.

Верховный Главнокомандующий строго посмотрел на своего секретаря и двух
телохранителей и повелительным жестом приказал им удалиться.

Естественно, разговор останется на звуковом носителе. Это неизбежно. Все
без исключения слова Президента пишутся на тончайшую проволоку спецтехники
отдела контроля.

Таковы правила.

И ни один Глава Государства не может их изменить. Даже отдать приказ об
уничтожении записи. В случае поступления такого распоряжения начальник
спецотдела обязан сохранить копии и доложить об этом следующему Президенту,
представив тому для прослушивания именно те разговоры, которые его
предшественник пытался скрыть.

О многих мелких подробностях работы Управления Охраны не знают даже
охраняемые персоны.

Но и широкой публике некоторые слова Президента никогда не услышать.

Слишком строг контроль. Кем бы кто ни был на иерархической - лестнице,
вынести материал наружу из Кремля ему не пол силу. Будь этот человек хоть
начальником Охраны, Сохранность аудиоархива контролируется тремя
независимыми подразделениями - непосредственно Управлением Охраны, ФАПСИ и
ФСБ. Заодно присутствуют ряд офицеров из ГРУ. В обязанности каждого входит
наблюдение за остальными.

Как бы сказали трепачи из демократической прессы, в Кремле все живут в "
- обстановке всеобщей подозрительности и недоверия".

Но иначе нельзя.

Не вс" и не всегда стоит обнародовать. И даже не нагому, что это нанесет
вред какой-то конкретной личности, а из более серьезных соображений
государственной безопасности.

Конечно, многие пытались эту систему сломать.

Взять хотя бы предыдущего Главного Охранника. Перейдя в своей
коммерческой деятельности все грани приличия и почувствовав, что под ним
начинает горсть земля, красномордый генерал-полковник попытался обезопасить
свое будущее и вынести из архива несколько кассет. И ему это почти удалось.

Однако в тамбуре спецотдела его вежливо попросили положить кассеты на
место. В противном случае, как объяснил молодой капитан ГРУ с добрыми синими
глазами, у генерала "вдруг" случится сердечный приступ. Причем тут же, в
тамбуре. И помахал перед носом жирного ворюги небольшим шприцем,

Генерал открыл было рот, но сразу его захлопнул.

Ибо кроме капитана обстановку контролировали два "волкодава" из личной
охраны Папы, формально подчинявшихся генералу, но на самом деле не
обращавших никакого внимания на его распоряжения и проходивших по совершенно
другому ведомству.

- Информация получена и обработана, - Секретарь Совбеза сразу приступил к
делу.

Президент милостиво кивнул. Мол, не сомневаюсь.

- Означенные в документах боеголовки находятся на вооружении. Их мощность
- от двадцати килотонн в варианте морского базирования до трехсот в случае
модернизации и установки на сухопутные носители. Представленные восемь
изделий могут находиться в двух местах - в космосе и в шахтах системы
"Маятник". Допуска к данным программам у меня нет, так что для дальнейшего
изучения проблемы мне требуется ваше добро.

- Получите, - прогудел Глава Государства, - это, понимаешь, не вопрос...
Обратитесь к командующему ракетными войсками. Если возникнут проблемы, пусть
позвонит лично мне.

- Вы говорили, что военные сами в затруднении...

- А-а! - Президент раздраженно скривился. - Устроили, понимаешь,
конкуренцию... Каждое ведомство одеяло на себя тянет. Разберитесь там с ними
построже. А то уже в прессе какие-то, понимаешь, статейки про ядерные