- Ну, чего там у тебя, давай-ка.
- Надо запросить наших товарищей в Южноморске. Небось знают они этих ребят.
- Дело, - кивает Кузьмич. - Что еще?
- Денисову надо другой раз сведения все же перепроверять, - хмуро замечаю
я. - Так и вовсе без головы можно остаться.
- Оба хороши, - сердито произносит Кузьмич. - Вчера уж не хотел тебе
говорить. Этот случай, милые мои, еще разобрать придется. Не каждый день
случается, чтобы одна бабенка двух наших сотрудников так вокруг пальца
обвела. Вот узнает руководство, стыда не оберетесь. Да и весь отдел с вами
вместе. И на Денисова не вали, - строго обращается ко мне Кузьмич. -
Денисов хоть в глаза ее не видел, передал, что ему сказали. А ты... видел,
разговаривал, наблюдал, так сказать... И не смог сути ее понять. Эх...
Мне мучительно стыдно и за допущенный грубейший промах, который мог ведь
стоить мне жизни, между прочим, и за невольную попытку как бы свалить все
на Валю Денисова. Как Кузьмич мог так подумать!
- Моя вина, - хмуро цежу я и, забывшись, чуть не закуриваю от расстройства.
Петя Шухмин сочувственно придерживает мою руку, когда я лезу в карман за
сигаретами. Угадал мое состояние.
- М-да... - сокрушенно качает головой Кузьмич и спрашивает Валю: - Кому же
это ты доверился, а? Вроде на тебя это не похоже.
И тут мы все видим, как Валя начинает медленно краснеть и в смущении
отводит глаза, чего с ним в жизни никогда не случалось.
- Одному товарищу, - негромко говорит он с подчеркнуто безразличным видом
и серьезно добавляет: - Своей вины тут я, Федор Кузьмич, не отрицаю. Ввел,
конечно, Лосева в заблуждение, чего уж тут говорить. Это еще та, видно,
артистка.
Почему-то мне кажется, что последние слова он произносит с таким чувством,
словно Муза эта своим притворством подвела не только его и меня, но и еще
кого-то, и вот это ему особенно неприятно.
- Да, - подтверждаю я, - артистка она будь здоров какая.
- Между прочим, - вмешивается присутствующий тут же Петя Шухмин, - по тому
району, у Елоховской, крупная квартирная кража вчера по сводке прошла.
Помните?
- Да, - вспоминаю я. - Точно. Была, - и подозрительно смотрю на Петю. -
Ну, и что ты хочешь этим сказать?
Петя, особенно рядом с щуплым Валей Денисовым, выглядит очень эффектно.
Огромной фигурой своей он немного напоминает мне Леху, только тот
бесформенный какой-то, неуклюжий, а Петя как-никак чемпион московского
"Динамо" по самбо, а потому вид у него подтянутый и спортивный, несмотря
на мешковатый костюм и вечно расстегнутый ворот рубахи на могучей шее.
А пока что Петя мне отвечает, пожимая широченными плечами:
- Ничего я не хочу сказать. Просто напоминаю: была кража.
- Небось с ребятами уже говорил, кто занимается ею? - спрашиваю я.
- Ну, говорил.
Вот еще одна Петина особенность. Он всегда все знает. У него всюду
приятели, притом иной раз в самых неожиданных и нужных местах. Контактен
необычайно.
- И что взяли? - спрашивает Валя.
- Квартира академика какого-то. Взяли главным образом антиквариат,
картины. Обычные дела.
- А как вошли? - интересуюсь я.
- Очень аккуратно вошли, - говорит Петя. - Квалифицированно. Тут никакие
замки не помогут.
- Вот, кстати, - замечает до этого молчавший Кузьмич, - надо будет
посмотреть, что еще за эти дни в том районе произошло. Да не по сводкам.
Туда надо поехать и на месте поговорить. Вот так, значит...
Кузьмич на секунду умолкает и, хмурясь, смотрит куда-то в пространство
перед собой, машинально крутя в руках очки, потом, вздохнув, говорит:
- Ну что ж. Давайте-ка, милые мои, подведем кое-какие итоги. Правда, они у
нас не ахти какие пока. Но поначалу всегда так. И хуже бывало. Однако
раскрывали. Итак, что мы с вами имеем, так сказать, в активе? Первое.
Вышли на след опасной преступной группы. Это бесспорно. Второе. Группа, по
всему видать, приезжая. И в любой момент может из Москвы сорваться. Цель
ее приезда сюда пока нам неясна. Третье. Знаем, можно сказать, в лицо
двоих членов группы. Это очень важно. Оба оставили свои пальчики в той
квартире. Теперь мы их по всем учетам проверим. Оба ведь судимые. Значит,
все мы о них будем знать. И получим фотографии. Следовательно, из Москвы,
по крайней мере, эти двое уже навряд ли уйдут. Мы все выходы из города уже
ночью для них закрыли, пока по приметам.
- А может, они прямо из квартиры - на вокзал? - спрашивает Петя. - Или в
аэропорт? Вполне может случиться. У них в запасе часов пять было, пока мы
их искать не начали. Так что могли успеть и кое-какие дела закруглить.
Допустим, за этой Музой заехать.
- Скорее всего, они тут не одни, - говорит Валя. - И сами не решают,
уезжать им или оставаться.
- А чтобы вся группа сорвалась, - добавляю я, - этим двоим придется о
своих глупостях сообщить кое-кому. Вряд ли захочется. Я Леху уже
предупредил, что выходы из города для него закрыты. Теперь, значит, и для
Чумы. Он и тогда-то испугался. А сейчас, догадавшись, кто я такой, и
подавно никуда сунуться не решится, ни на один вокзал или там аэропорт.
- Возможно, возможно, - задумчиво соглашается Кузьмич - Будем пока
исходить из того, что оба они еще в Москве. Но на всякий случай... Сейчас,
- он снимает трубку внутреннего телефона, набирает короткий номер и
говорит кому-то: - Подполковник Цветков. Привет. Скажи-ка, вчера с
восемнадцати до двадцати четырех сколько поездов ушло в направлении
Южноморска?.. А самолетов?.. Так. Дайте спецтелеграмму в Воронеж и Ростов.
Пусть проверят поезда на тех двоих, вчерашних. Помнишь?.. Ну, пока, -
Кузьмич кладет трубку и, обращаясь к нам, энергично говорит: - А мы
все-таки будем исходить из того, что они еще в Москве. И беремся, милые
мои, за дело. По всем направлениям сразу беремся, - он оглядывает нас. -
Значит, так. В Южноморск я позвоню сам. И вообще все данные на этих двоих
мы скоро получим. А у каждого из вас есть своя линия работы. - И
обращается к Пете: - Ты, Шухмин, поезжай на квартиру, где Лосева вчера
заперли. Все узнай: чья, где хозяин, что из себя представляет, кого он
знает, кто у него бывает и так далее. Помни, самые неожиданные ниточки
могут от этой квартиры потянуться. Понял ты меня?
- Понял, Федор Кузьмич, - кивает Петя и добавляет: - На той территории у
меня участковый инспектор знакомый, головастый парень. И еще там есть один
парфюмерный магазин...
- Ну, это в данном случае тебе вряд ли пригодится, - улыбается Валя. -
Тебе двух мужиков надо искать.
- А хозяйкой квартиры может быть женщина, даже молодая, - убежденно
возражает Петя. - И ей парфюмерный магазин важней булочной.
- Ладно. Пойдем дальше, - говорит Кузьмич и смотрит на Валю. - А ты,
Денисов, ищи эту Музу. На работе, дома, у подруг, у знакомых. И все, что
можно, о ней узнай. Видишь, штучка какая? Так что изволь сто раз все, что
узнаешь, перепроверить. Вполне возможно, что дальше Кольки-Чумы она нас не
приведет. Но и это немало. Словом, все тебе ясно?
- Все, - подтверждает Валя и, в свою очередь, спрашивает: - А на той
квартире ее отпечатков не нашли, интересно?
- Нашли отпечатки пальцев нескольких человек, - говорит Кузьмич. - Есть
среди них женские или нет, понятное дело, неизвестно. А идентифицировать
можно, как ты знаешь, только судимых. Но вряд ли эту Музу судили, мне
кажется.
- И мне тоже, - подтверждаю я. - Не похоже.
- Кроме того, директор бы знал, - добавляет Валя и усмехается. - А он еще
и приударить за ней решил. Красавица, говорят.
- Это точно, - снова подтверждаю я. - Глаз не оторвешь.
- Вот по затылку и получил, - смеется Петя. - А Светке расскажу, так и еще
раз схлопочешь.
- Погоди, Шухмин, - морщится Кузьмич. - Не время сейчас. Вон, видишь, - он
смотрит на часы, - одиннадцатый час уже. - И поворачивается ко мне: - Ну,
а ты, Лосев, отправляйся в район Елоховского собора этого самого и ищи тот
двор и тот сарай. Убитого ищи. Без этого не возвращайся. Сдается мне, было
там убийство. Ох было! И, видимо, приезжего убили. Вот никто и не
спохватился, никто до сих пор и не заявил.
- Скорей всего, так, Федор Кузьмич, - досадливо киваю я.
- И тут же постарайся установить, кто он такой, убитый-то, откуда шел, от
кого, к кому. И кто чего там, во дворе, видел. Словом, сам знаешь. Только
ничего не пропусти. Ты ведь первым на месте происшествия окажешься. Тут
каждая мелочь в случае чего может сработать.
Я знаю, почему Кузьмич все это мне говорит. Осмотр места происшествия не
самая сильная моя сторона. Я лучше умею и, кстати, больше люблю делать
другие вещи. Кузьмич это прекрасно знает и беспокоится.
- Ну что? - оглядывает он нас - Вроде бы обо всем договорились? Как это он
говорит? - Кузьмич, усмехнувшись, кивает на меня. - Других идей нет?
- Дай бог, с этими справиться, - смеется Петя.
Мы выходим из кабинета Кузьмича. В коридоре торопливо и сосредоточенно
закуриваем. Каждый из нас занят своими мыслями и понимает, что надо
торопиться, всегда в таких случаях надо торопиться. С каждой минутой
обстановка как бы "остывает" - следы, память людей, кто-то может уйти или
уехать, что-то выбросят, что-то сознательно уничтожат. Словом, надо
торопиться.
Петя Шухмин отправился на проспект Мира. Машины не оказалось, и он поехал
на троллейбусе по бывшему Садовому кольцу. Шухмин, хотя и был коренным
москвичом, уже не мог помнить тенистых бульваров, опоясывавших вторым
зеленым кольцом центр города. На его памяти Садовое кольцо, как его до сих
пор называют москвичи, всегда было необъятной и шумной асфальтовой
магистралью, самой, наверное, напряженной в городе. Вообще, как истинному
Пехов Алексей
Перумов Ник
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман