Кузьмич. - Прекрасно ты это знаешь, Шухмин. А тут мы еще три дня потеряли.
- Так я же не возражаю, Федор Кузьмич Я только констатирую.
- Ты лучше констатируй на пользу делу. Вот с машиной, скажем, это пункт
серьезный. Машина должна быть. Где-то она непременно стояла.
- И час уточнить можно, - добавляю я. - Леха сел в такси к Володе около
двух часов дня. К этому времени, выходит, кража была уже совершена и вещи
куда-то отвезли.
- Точно, - подхватывает Мещеряков. - И по нашим данным кражу они совершили
в первую половину дня.
- Словом, так, милые мои, - говорит Кузьмич, прихлопывая ладонями по
столу. - С руководством и прокуратурой договоримся, и дела эти, по
убийству и по краже, видимо, надо объединять. Совместно будем работать,
так, что ли, Мещеряков, не возражаешь, я думаю?
- Думаю, что так, Федор Кузьмич.
- Вот и хорошо. А линии у нас пока такие, - Кузьмич обращается к нам. -
Ты, Денисов, продолжи поиск этой Музы. Думаю, не все ее связи выявлены и
отработаны. И хотя она сейчас с этим самым Колькой, однако где-то все-таки
должна появляться, одна или с ним. Кого-то видит, кому-то звонит. Все это
узнать можно. Понял ты меня?
- Понял, Федор Кузьмич. Узнать-то это все, наверное, можно, если только...
если не уехали они уже.
- Навряд, - задумчиво качает головой Кузьмич. - Не так это просто теперь
для них. И Колька этот лучше выждет. Он же знает, что его стерегут всюду.
Он опытный, Колька этот. И хитрый. Из прошлого дела то видно. И потому ищи
Музу, она скорей высунется. И приведет к нему. Плохо, конечно, что дочку
свою она мало любит. Плохо. И не для нас, мы ее все равно найдем. Для
дочки плохо. И для нее самой, для Музы этой.
Он досадливо трет ладонью седой ежик волос на затылке и продолжает
рассуждать:
- Значит, так. С тобой ясно, Денисов. Теперь ты, - обращается Кузьмич ко
мне. - Лучше познакомиться с тем домом, с жильцами, с той квартирой,
конечно. И двор не забудь. Особенно двор. Надо разобраться, кто там все
эти дни кружил. И в уме еще машину держи. Их машину. Она, конечно,
московская. А значит, в банде есть еще и москвич, у которого своя машина
или казенная. Улавливаешь?
- Как-нибудь улавливаю, - бодро отвечаю я. - Не в первый раз.
- Ишь ты, - усмехается Кузьмич. - Тут на двадцать восьмом году не все
всегда улавливаешь, а у тебя на пятом, я смотрю, никаких уже сомнений нет.
- Ну что вы, Федор Кузьмич! Я их просто про себя держу, чтобы другим
настроение не портить, - довольно неуклюже пытаюсь оправдаться я.
- Гуманист, - смеется Петя Шухмин. - Как нас бережет-то!
- А вообще, милые мои, что-то меня с этой кражей жмет, - задумчиво
произносит Кузьмич. - Заурядное дело вроде бы. Так? И все как будто
сходится. Но... есть какие-то мелкие неувязочки. Ну, во-первых, состав
шайки этой. Какой-то он... - Кузьмич делает неопределенный жест рукой -
Допустим, Гвимар Иванович тот - наводчик. А седой кто? И еще какой-то
москвич с машиной... И убрали они этого самого Гвимара там же, где наутро
предстояло... М-да...
Он качает головой.
- А во-вторых, что? - спрашиваю я.
- А во-вторых, Леха тебе говорил про свои дела как-то не так. Когда вы в
квартире Чуму ждали. Помнишь? Мол, живут люди с громадными деньгами, а где
берут, туда нас с тобой не пустят. Нам они копейки бросают. И попробуй,
мол, поближе сунься.
- Да, да, - подтверждаю я. - Помню. Еще он сказал, что как мы с Чумой
того, так они и каждого кончат, если сунется. Они!
- Вот, - кивает Кузьмич. - Что-то не похоже это на обычную квартирную
кражу, пусть даже самую крупную.
- Но Чума и Леха все же ее совершили, - убежденно замечаю я. - И убитый
Семанский на той квартире бывал.
- Все так, - вздыхает Кузьмич. - Все так. И потому кражей этой нам
придется заняться. Но... как говорится, три пишем, а один в уме. Или даже
наоборот, милые мои.
- Федор Кузьмич, - спрашивает Денисов, - а что, из Южноморска пока ничего
не поступало на наш запрос?
- Нет пока. Сегодня напомним, - отвечает Кузьмич.
- Может, у них что-нибудь есть и на этого Гвимара Ивановича? - продолжает
Валя. - Тоже хорошо бы запросить.
- Дело, - соглашается Кузьмич. - Вы пока действуйте, милые мои. К вечеру
авось тут уже новости будут ждать. А может, и сами чего добудете. Это еще
важнее.
Мы выходим в коридор и все как по команде закуриваем, кроме Вали Денисова.
В кабинете Кузьмича мы по-прежнему ни одной сигареты не выкуриваем. При
этом замечаем, что и сам Кузьмич закуривать стал гораздо реже.
У меня в комнате мы с Петей Шухминым делим работу, и мне кажется, что я
беру на себя более трудную часть - то, что сказал Кузьмич насчет хозяев
ограбленной квартиры, а также двора, особенно двора, и странных событий,
которые там происходили. А Шухмину достается не такое уж сложное дело, по
нашим понятиям - встретиться со всеми четырьмя водителями машин, которые в
день ограбления квартиры покойного академика Брюханова побывали во дворе
этого дома, и выяснить, не видел ли кто-нибудь из них некую пятую машину в
том дворе и кто в ней сидел, что на ней привезли или увезли и что это
вообще за машина была. Ну, и вообще, что эти четверо водителей заметили в
том дворе и кого заметили. Вот, собственно, все, что от Шухмина требуется.
Список этих машин, с номерами, фамилиями водителей и наименованием
организаций, кому эти машины принадлежат, мы взяли у Паши. Словом, самое
простое задание получает Шухмин. Но если бы я только знал, чем оно для
него кончится...
Итак, в списке было четыре машины, все легковые "Волги"
"двадцатьчетверки", все учрежденческие, вернее, три из них, четвертая была
такси. Все четверо водителей ровным счетом никакого отношения не имели к
ограблению квартиры, ребята из группы Паши Мещерякова установили это
абсолютно точно. И потому разговаривать с ними можно было вполне
откровенно и рассчитывать на их помощь тоже было можно. Так заверил нас
Паша, и так оказалось на самом деле, с некоторыми поправками, однако.
...Петя Шухмин отправился выполнять полученное задание.
Первый из водителей, Владимир Павлович Храмов, которого Петя застал дома
по случаю полученного им отгула за какие-то переработанные дни, оказался
человеком немолодым и хмурым. Одет он был по-домашнему, в старых брюках и
шлепанцах.
Узнав, что Шухмин из милиции, Владимир Павлович нахмурился еще больше и
через силу пригласил его раздеться и пройти в комнату. Там на чисто
прибранном столе лежали очки и развернутая газета. В маленькой квартире
никого больше не оказалось.
Выслушав Петю, Храмов почесал за ухом и мрачно изрек:
- Я, между прочим, там галок не считал. По делу приехал.
- По какому же делу? - спросил Петя с единственной целью хоть немного
"разговорить" своего собеседника.
- Велено было профессора Томилина Валерия Алексеевича на совещание
привезти, для доклада. В путевке все отмечено, можете проверить, если
желаете.
- Не желаем, - весело ответил Петя. - Желаем узнать другое: вы долго
товарища профессора ждали там, во дворе?
- Кто его знает. Ну, минут, может, двадцать, полчаса.
- Кого видели за это время в том дворе, кто проходил, не помните?
- Всякие проходили. Разве запомнишь.
- Ну, все-таки. Хоть кого-нибудь запомнили? - настаивал Петя.
- Да никого я не запомнил. А так, знаешь, лепить я не привык. Отвечай
потом. Ведь затаскаете, что, я не знаю?
- Да что вы, Владимир Павлович! Зачем мне вас таскать? - взмолился Петя. -
Мне бы только ниточку какую-нибудь, чтобы ухватиться. Ведь как раз в это
время четыре, а то и пять чемоданов вынесли с крадеными вещами,
представляете? И непременно в машину должны были погрузить.
- Не видел, не видел, - замотал лысой головой Храмов. - Никаких таких
чемоданов не видел. Я вон газету читал, - он кивнул на лежавшую перед ним
газету.
- Не может быть, чтобы вы ничего не видели, - сердито возразил Шухмин. -
Вы просто не хотите помочь. В чем дело, Владимир Павлович? Вы же честный
человек.
- Честный, - с достоинством согласился Храмов. - Вот уже пятьдесят два
стукнуло, а я за всю жизнь не только под судом, но и в свидетелях никогда
не был. И не желаю. Нервы беречь надо, еще в "Здоровье" писали. Они на всю
жизнь одни, не восстанавливаются.
- Так ведь и я не ради себя стараюсь.
- У вас работа такая. У меня вот тоже, слава богу, работенка нервов
требует. Ведь каждый норовит под колеса сунуться. Тут во нервы как дрожат.
А мне до пенсии еще восемь лет трубить.
- Да разве нужны нервы, чтобы сказать, что вы во дворе видели? Тут совесть
нужна, а не нервы, - начал закипать Шухмин.
- Как же тут без нервов? А если они на суд придут?
- Кто придет?
- Да эти, которые, значит, с чемоданами перли?
- Их приведут. Они не сами придут. И вы-то тут при чем? Вас же на суде не
будет.
- Вытащите. Что, я не знаю? Вам слово скажешь...
- Ну, хватит, Владимир Павлович, - прервал его Петя. - Не хотите помочь,
не надо. Больше я уговаривать вас не буду.
- Так я же со всей душой, - спохватившись, торопливо произнес Храмов,
видимо встревоженный какими-то злыми нотками в голосе Пети.
- А если со всей душой, то давайте рассуждать по-другому, - с новым
Куликов Роман
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Конюшевский Владислав
Сертаков Виталий
Круз Андрей