Дуглас Адамс.
Долгое чаепитие
1
никогда не существовало выражения "симпатичный, как аэропорт".
тут может быть только одно: это было сделано нарочно. Аэропорт малоприятен
сам по себе - там полно людей, злых и уставших, к тому же только что
узнавших, что багаж приземлился в Мурманске (мурманский аэропорт -
единственное исключение из правила, в остальном непреложного), а
архитекторы в конечном итоге лишь постарались отразить эти особенности в
своих проектах.
стремились усилить мотив усталости и раздражения, постарались сделать
легкой и не требующей от пассажиров никаких усилий задачу расставания
навечно с его или ее багажом или близкими, всячески запутать их
напичканными повсюду указателями, объясняющими, как пройти к вешалкам для
галстуков, окнам, созвездию Малой Медведицы в ночном небе, везде, где это
возможно, представить их вниманию уборные, а секции для посадки запрятать
так, что обнаружить их можно лишь с большим трудом, на том основании, что
первые, по мнению архитекторов, функциональны, а последние - нет.
сомневалась.
была ни суеверным, ни религиозным человеком, а просто кем-то, кто не
совсем уверен в том, что надо лететь в Норвегию. Но одно ей начинало
казаться все более и более очевидным: что если Бог, если он есть, или
какая-то Высшая сила, отвечающая за движение частиц во Вселенной, имеют
хоть малейшее отношение к управлению движением по трассе М-4, то они
против ее путешествия. Все эти проблемы с билетами, поиски соседки, чтоб
присматривал за ее кошкой, потом поиски кошки, чтоб было за кем
присматривать ее соседке, неожиданная протечка крыши, пропажа бумажника,
погода, неожиданная смерть соседки, беременность кошки - все это
напоминало сопровождаемую боем барабанов кампанию обструкции не без
участия божественных сил.
удивился:
сияниями!" или: "Восхищаться фьордами!" - а даже не нашлась, что ответить
в первый момент, и кусала губы, он заключил:
я вам скажу, пошлите-ка вы его куда подальше. Поезжайте лучше в Тенерифе.
у нее в голове.
том, что здешняя холодная и гнусная погода, наверное, ерунда по сравнению
с тем, что может ожидать ее в Норвегии.
как в Норвегии; льдом, испещренным гейзерами пара, рвущегося из-под земли,
застывающего в морозном воздухе, а потом оседающего инеем меж застывших
громад Шестой авеню".
безошибочно угадать в ней жительницу Нью-Йорка. Однако она редко бывала
там. Большая часть ее жизни прошла довольно далеко от Нью-Йорка. Она жила
то в Лос-Анджелесе, то в Сан-Франциско или Европе, а пять лет назад
провела некоторое время в беспорядочных блужданиях по Южной Америке,
обезумев от горя после потери своего мужа Люка, попавшего под машину в
Нью-Йорке в тот момент, когда они искали такси. Случилось это вскоре после
их свадьбы.
скучает, хотя на самом деле единственной вещью, по которой она на самом
деле скучала, была пицца. Не какая-то обычная черствая пицца, а та,
которую вам приносят на дом по вашему заказу. Только такая пицца была
настоящей. Пицца, из-за которой надо выходить из дома, а потом сидеть,
уставившись в стол с лежащей на нем красной салфеткой в ожидании, пока ее
принесут, - это уже не настоящая пицца, сколько бы перцу и анчоусов туда
ни впихнули.
пиццей, сводившей ее с ума. Почему ни в одном ресторане нельзя было
заказать пиццу на дом? Почему никто здесь не понимал, что весь смысл пиццы
именно в том, чтобы ее приносили к тебе домой в картонной коробке еще
тепленькую? В том, как она выскальзывает из оберточной жиронепроницаемой
бумаги, а ты берешь ее ломтики, сложенные вдвое, и поглощаешь прямо перед
телевизором? Что же это за изъян такой у этих англичан с их тупостью,
ленью и гонором, который мешает им вникнуть в такой простой принцип?
Странно, но это была единственная в ее лондонской жизни вещь, с которой
она никак не могла смириться и научиться обходиться без нее, и вот,
примерно раз в месяц, каждый раз, когда она была в особенно мрачном
расположении духа, Кейт звонила в какой-нибудь ресторан-пиццерию и
заказывала самую огромную пиццу, какую только была способна описать; по
существу, пиццу с еще одной пиццей сверху - и сладким голосом просила
принять заказ на дом.
изощрялись в оскорблениях, после которой Кейт обычно ощущала дрожь и
опустошение, правда, наутро ей уже становилось намного лучше. Во всем
остальном Кейт была одним из самых милейших существ, каких вам только
может посчастливиться встретить.
где-то вдали машина с голубой мигалкой сразу все объяснила: впереди
авария; Кейт вдруг стало не по себе, а когда они проезжали мимо, она
пристально смотрела в ту сторону из окна такси.
недоволен тем, что у Кейт не оказалось нужной суммы без сдачи, и долго
ожесточенно и с раздражением рылся в тесных карманах брюк, пытаясь
отыскать мелочь. Душный воздух сгустился, как перед грозой, и теперь вот,
стоя в главном зале регистрации пассажиров аэропорта Хитроу, Кейт никак не
могла отыскать стойку для вылетающих в Осло.
не думать о Жане-Филиппе.
ехала в Норвегию, но именно поэтому-то ей и не следовало туда ехать. Кейт
думала о Жане-Филиппе, и в голове у нее звенело. Лучше всего, наверное,
перестать думать о нем вообще, а просто ехать в Норвегию, как если бы она
все равно туда ехала, независимо ни от чего. Она страшно удивилась бы,
когда, приехав туда, столкнулась бы с ним нос к носу в гостинице под
названием - ну не важно, - тем, которое он написал ей на карточке, которая
лежала сейчас в боковом кармане ее дорожной сумки.
Скорее всего вместо него она найдет записку, в которой будет написано, что
его неожиданно вызвали в Гватемалу, Сеул или Тенерифе и что он обязательно
позвонит ей оттуда. Жан-Филипп был самым ускользающим типом из всех, кого
она встречала в своей жизни. В этом смысле он явился кульминацией в ряду
своих предшественников. С тех пор, как желтый "шевроле" отнял у нее Люка,
она странным образом была подвержена каким-то выхолощенным эмоциям,
которые породили в ней встречи с чередой слишком поглощенных собой мужчин.
секунду. Как бы она хотела, когда снова откроет их, увидеть прямо перед
собой табличку с надписью "Норвегия" и стрелкой, указывающей направление,
чтоб она могла пойти в ту сторону, не думая больше ни об этом, ни о чем
другом. "Вот так, наверное, возникают религии, - размышляла она. - Теперь
понятно, почему в аэропортах вечно рыскает множество всяких сект в поисках
новообращенных. Они хорошо знают, что люди в высшей степени несчастны и
растерянны и потому готовы последовать за каждым, кто укажет им хоть
какой-то путь".
неожиданно спустя одну-две секунды длиннющая волна сердитых немцев в
каких-то немыслимых майках желтого цвета для игры в поло, то вздымавшаяся,
то опускавшаяся, в мгновение ока куда-то схлынула, и в образовавшемся
просвете мелькнула стойка регистрации пассажиров, вылетающих в Осло.
Вскинув снова свою дорожную сумку на плечо, Кейт направилась туда.
Посняков Андрей
Андреев Николай
Андреев Николай
Каргалов Вадим
Грабб Джеф
Марко Джон