мертвом виде я представлял ценность только в том случае, если Доминго Косой,
подсчитав число лиц, явившихся воздать последние почести товарищу Бернардо,
убедится в плачевности своего положения и спокойно уйдет в отставку. Тогда
из чувства уважения к ветерану криминального труда и в качестве морального
поощрения за долголетнюю, самоотверженную работу в мафиозных структурах
Эктор мог преподнести гражданину Косому мою голову на блюдечке с голубой
каемочкой. Естественно, подобное могло произойти лишь в том случае, если
сеньор Амадо не нашел бы ничего полезного в моем дальнейшем пребывании на
этом свете.
часто показываюсь на людях, не люблю лишних знакомств и хорошо знаю цену
времени. Поэтому сейчас я вкратце сформулирую свои позиции.
правда, обратила на него внимание только после того, как он попытался
вытащить из воды бедного дона Хименеса и угодил на первые полосы газет. И
оказалось, что он очень похож на Анхеля Рамоса, мужа революционерки Эстеллы
Рамос, три или четыре дня называвшей себя президентом Хайди, а затем
бежавшей на американском самолете и погибшей в авиационной катастрофе.
Анхель Рамос тоже бежал, но на другом самолете и исчез где-то на территории
США.
обнаруженным в Верхнем парке "Каса бланки де Лос-Панчос". Мне любезно
рассказал об этом сеньор Фелипе Морено, который поехал мыть машину
Сифилитика намного позже, чем сообщалось в печати...
для выполнения заданий, которые поставил перед ними отец Дмитрия сеньор
Серхио (выговорить "Сергей Сергеевич" Эктору было не по карману). Я все
изложил верно?
чем сказали.
встречу я планировал именно на сегодня, хотя и чуть-чуть не так, как
получилось на деле.
прошлой ночью, но и отслеживали нас до дома Эухении. Наверняка все таксисты,
и Марсиаль Гомес в том числе, работали на них. Возможно, что и вся болтовня
с Марсиалем по дороге к гадалке шла в эфир и записывалась где-то на борту
"Маркизы". Понятно, что нас вне очереди пропустили к Эухении вовсе не из-за
особо ужасного расположения звезд или иной тому подобной фигни, а потому что
Эктор Амадо дал своей тетушке (вполне возможно, родной) соответствующую
команду... А вот там, как видно, Сесар чего-то напортачил, выскочил не
вовремя. Ему небось вообще не положено было высовываться. Скорее всего нас
аккуратно усыпили бы и на той же самой "Дороти" отвезли к Эктору. В
принципе, изменилось мало, кроме одного - теперь мы знали о Сесаре Мендесе,
а Эктор еще нет. То, что Эухения хотела сделать своим козырем, пришлось
разделить с нами.
представление о возможностях вашего отца, сеньор Баринов, но даже то, что я
знаю, очень впечатляет. Но я знаю и о том, какие силы ему противостоят -
поверьте на слово, весьма серьезные. Сейчас у меня впереди напряженные дни.
Меня ждет весьма интенсивная и очень опасная работа. Вы уже в курсе дела, и
мне не стоит долго объяснять, какая. Однако то, что мы будем делать здесь,
должно быть подкреплено тихими, но очень чувствительными ударами в Европе и
других местах. Там у "старых койотов" немало денег, которые им могут
понадобиться здесь. Если "сеньорес" их лишатся, то здесь прольется намного
меньше крови...
в желание оставить противника без финансов - очень даже. Но о возможностях
Чудо-юда я и сам имел представления очень смутные. Насчет того, что в Москве
он кое-что стоит, - это мне было известно, а вот какое он имеет влияние в
Европе и "других местах" - хрен его знает!
Хотя, как выяснилось уже спустя минуту, не так чтобы очень.
сигарами, - что у нас есть и альтернативный вариант. Пока там нас не
устраивают финансовые условия. Но если ваши условия будут еще менее
приемлемы, то придется согласиться с тем, что нам предлагают ваши
конкуренты...
что он закашлялся, глотнув сигарный дым. - Но ведь эта контора в прекрасных
отношениях с Доминго Косым. Вас надуют, сеньор Амадо, можете не сомневаться.
поэтому мы и ищем тех, кому можно доверять.
замечания мне было трудно. - Тем более что вам, наверное, не хотелось бы
потерять капиталы "старых койотов".
которому с ним можно связаться.
По-моему, он не был особенно доволен тем, что тетушка старается помочь
гостям из России. Я представил себе, какой может быть логика его
размышлений.
подготовился до конца к решающей драке. Если бы он был уверен в успехе, то
постарался бы сам ускорить кончину Сифилитика. Мой "подарок" застал его
врасплох. Может быть, бедняга ночь не спал, мучился сомнениями. А потом
вспомнил, что тетушка Эухения предсказала ему успех, пообещав помощь от
"Москвы", и решил идти ва-банк. Не поехал с соболезнованиями, не почтил
память дорогого и незабвенного Бернардо Вальекаса, тогда как "старая
гвардия" уже с утра поперлась плакаться на груди покойного. Впрочем, он еще
не совсем опоздал. Можно было переодеться в черный костюм, убрать с палубы
"Маркизы" голых баб и мужиков, приспустить флаг и ошвартоваться у
осиротелого жилища неутомимого борца за денежные знаки. Пустить слезу и
по-сыновнему обнять Доминго Косого: "Дяденька, больше не буду, прости
засранца!" Ну, а этого гадского "русо", который милому дедушке Бернардо
всадил пулю в животик, принести на алтарь вечной и нерушимой дружбы...
прикидывал, что будет, если эти мыслишки перетянут. Тут, пожалуй, и тетке
Эухении перепадет на орехи. Ясно, что Эктор сначала искал поддержки у "G &
К" и уже продвинулся в этом направлении, хотя наверняка еще не достиг
полного понимания. Потом добросердечная тетушка Эухения (узнать бы точно,
племянник он ей или кто!) подсказала: есть, вишь ты, на Москве Чудо-юдо
такое, что враз все устроит и больших денег не возьмет. Вот приедет Барин,
Барин нас рассудит... Барин приехал и от борзоты душевной с ходу разменял
Бернардо на пятаки. Теперь перед Амадо, как перед всяким юным дарованием,
встал вопрос, который у нас в России лучшие умы задавали: "Что делать?" То
ли лизать Косому задницу без особых гарантий личной безопасности, то ли
оборзеть в крайней степени, но уже абсолютно без всяких гарантий.
засомневается, нужен ли такой помощничек. Начнешь давить и форсировать -
подумает, что мы его надуть хотим. Прямо как при игре в "очко", или,
по-американски, в "Блэк-Джек": и недобор плохо, и перебор не годится...
может. Обещалкиных нигде не любят, в любой части света.
поинтересоваться, какую конкретную помощь мог бы оказать ему отец, но
досказать не успел.
сидели, подскочили на полтора метра в воздух, а стаканы с коктейлем от
страшного толчка снизу улетели в потолок и разбились о люстру... Страшный
грохот и скрежет разрываемого чудовищной силой металла был последним, что я
запомнил.
как позже стало известно, словно спичку, разломил кильсон "Маркизы" и
разорвал трехсоттонную посудину пополам, это было бы вполне логичным
исходом.
полезла было в нос и в рот. Удалось чихнуть и открыть глаза, в которых
крутились какие-то оранжево-рыжие сполохи, а затем инстинктивно сплюнуть ту
дрянь, которая вот-вот могла бы политься мне в глотку и дыхалку, прожечь
пищевод соляром, забить трахею всплывшей из-под трюмных сланей гадостью и
доставить массу приятных ощущений перед смертью.
три-четыре секунды я даже не мог врубиться, где нахожусь. К тому же я ничего
не слышал, будто в вакуум попал.
Эктора. Условно говоря, как Мамай прошел, хотя это, конечно, не то слово.
диваны, стулья, пуфики, тумбочки, ковры, сползло по уклону, дошедшему уже
градусов до двадцати. Куча мебели навалилась на ту стену каюты, что была
ближе к корме. В этой куче, приваленный несколькими стульями, - слава Богу,
что не чем-то более тяжелым! - на опрокинутом кресле лежал я. Ноги у меня
были гораздо выше головы, примерно так, как при детском гимнастическом
упражнении "березка", а голова упиралась в мягкий пуфик, который сюда,
должно быть, занесло из спальни. Снизу, то есть со стороны кормы, клокоча,
вливалась вода, которая залила мне уши и могла бы утопить, если б я не сумел
Чернецов Андрей
Смит Кордвейнер
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Володихин Дмитрий