Чтение 59–й страницы книги ~Ломовой кайф~

Справа и слева от входа начинались лестницы, ведущие на второй этаж, а
прямо впереди находился выход во внутренний дворик, обсаженный пальмами и
прочей благоухающей зеленью. Посреди этого дворика вокруг не очень
маленького бассейна стояли красивые шезлонги и зонты от солнца. А дальше
начиналась лестница, спускающаяся к берегу моря - точнее, наверное, лагуны
какой-нибудь! - и ведущая к небольшому причалу и маленькому пляжу. К
причалу был пришвартован не то катер, не то прогулочная яхта - в общем,
какая-то не очень большая, но и не маленькая посудина, а на пляже
просматривался водный мотоцикл "Бомбардье". Там же, на пляже, имелось
что-то вроде горки, чтобы съезжать с нее в воду на пузе или на заднице.

У Тарана и Надьки аж глаза разбегались на все это великолепие. Юрке то
хотелось в бассейн плюхнуться, то прямо на пляж сбегать, то на мотоцикле
прокатиться. Наверное, и Надька примерно те же чувства испытывала. Но
Полина с хитрющей усмешечкой повела их осматривать все остальные помещения.

Кроме холла, на первом этаже оказался еще один бассейн, крытый, опять же,
наверное, на случай непогоды, а также тренажерный зал, душевая и, как ни
странно - на фига она в тропиках? - сауна. А еще там обнаружились массажный
кабинет, видеосалон с огромным экраном, бильярдная и небольшой кегельбан.

Потом, когда поднялись на второй этаж, то обнаружили там огромную столовую,
в которой можно было обеды на сто персон устраивать, несколько гостиных и
спален. К каждой из последних прилагались совершенно роскошные ванные
комнаты - наверное, такие, о которых вчера мечтала Полина, площадью если не
в сорок, то уж в двадцать квадратных метров точно! С таким набором всякой
моющей парфюмерии и техники, что Надька как открыла рот, так и не закрывала
его от восторга. Имелись и туалеты. С музыкой и даже с телевизорами! Не
говоря уже о том, что там распылители дезодорантов стояли. Хошь розами себя
попрыскай, хошь фиалками или там гвоздиками. Специальный электронный пульт,
почти что целый компьютер по сортирной части!

Что же касается самих спален, то там Надька от одних туалетных столиков
могла бы с ума свихнуться, не говоря уже о кроватях. Там места было человек
на восемь!

Но самое любопытное, что ни у Юрки, ни у Надьки, кроме всяких восторгов и
восхищений, почти не прорывались вполне закономерные вопросы. То есть
вопросы они, конечно, задавали, но в основном такого плана: "А это что? А
это для чего?" Но ни разу они не поинтересовались тем, на какие шиши,
извините, Полина все это великолепие сняла, арендовала или вообще купила?
Хотя, казалось бы, даже полный идиот мог догадаться, что все эти
королевские апартаменты не могут стоить меньше нескольких миллионов
долларов и даже суточная аренда всего этого хозяйства не обойдется меньше
чем в пять, а то и десять тысяч баксов. Соответственно, следующим вопросом
должен был стать такой: "Откуда деньги?" Но и этот вопрос так и не
прозвучал.

Опять же, пусть даже задним числом, чета Таранов не стала допытываться у
своей благодетельницы, как они все-таки сюда прилетели. Без
загранпаспортов, виз, наконец, даже без авиабилетов, кажется. И хоть бы кто
из двоих поежился: а вдруг нас тут полиция заарестует или еще чего? Нет,
Юрка и Надька просто приняли все, как есть, с восторгом и изумлением от
невиданного и нежданно привалившего счастья, но без малейшего сомнения в
том, что все это - на законных основаниях.

Из их памяти начисто стерлось все, что Юрка знал об экстрасенсорных
свойствах Полины, и то, что успел рассказать Надьке. Они даже не помнили,
между прочим, что у них были какие-то текущие дела и заботы. Например, о
том, что Надьке надо было сегодня идти работать на "тайваньский" рынок, а
Юрка уже несколько часов числился в МАМОНТе не вернувшимся из отпуска. Ведь
они сюда прилетели больше чем через сутки после того, как покинули Надькину
квартиру, но даже не задумывались над этим. Более того, и Юрка, и Надька
перестали помнить о том, что есть такое место - Стожки, где в данный момент
находятся Надькины родители и бабушка. И про Лешку, сынулю годовалого, тоже
забыли.

Если бы Таран мог хоть чуть-чуть задуматься над тем, что творится на его
глазах, и хоть немного контролировать свои действия, если бы он мог более
или менее трезвым взглядом поглядеть со стороны на Надькино поведение, то
наверняка он . догадался бы, насколько Полина подчинила их своей воле. Там,
дома, у Надьки на квартире он еще кое-что соображал, давал какие-то оценки
себе и окружающей действительности. Даже совсем недавно, в самолете, в
автомобиле, у него появлялись какие-то проблески сознания и он пытался
мыслить самостоятельно. Теперь же все это было подавлено начисто. Надька,
как видно, еще раньше утратила способность отдавать себе отчет в том, что
делает. Теперь в их душах безраздельно господствовала Полина.

Впрочем, даже если бы Юрка мог, как говорится, "адекватно оценивать
ситуацию", то противостоять влиянию Полины ему бы не удалось. Даже при том,
что он уже знал, на что она способна. А уж Надьке, которая впервые
столкнулась с подобными штуками, - и подавно.

Так или иначе, но сейчас, в данный момент, Тараны пребывали в эйфорическом
восторге и восхищении тем невиданным раем, в который внезапно, будто в
сказке, перенеслись из мрачноватой российской повседневности. Словно
маленькие дети на Дедушку Мороза, они зачарованно глядели на очкастую
"волшебницу", которая устроила им это чудо, и всей душой жаждали новых
чудес и наслаждений.

А Полина только скромненько улыбалась, хотя если бы Юрка или Надька были в
состоянии повнимательнее приглядеться к ее глазам, они увидели бы, что и
она сейчас испытывает не меньшую эйфорию от сознания своей силы. Огромной,
во много раз превосходящей ту, которая проявилась у нее весной прошлого
года и быстро иссякла. Тогда, весной, впав в странное, ни на что не похожее
состояние, которое одни медики оценивали как кому, а другие - как
летаргический сон, Полина вовсе не находилась между жизнью и смертью, как
казалось всем, кто наблюдал ее со стороны. Нет, она жила, но жила внутри
себя, в своем внутреннем мире. Сперва Полина занималась самопознанием,
точнее, познанием возможностей своего мозга. Как ни удивительно, Птицын был
до определенной степени прав, когда говорил Юрке прошлым летом после
освобождения из "зиндана" Дяди Федора: "Грубо говоря, малолетнего ребенка
посадили за терминал некоего суперкомпьютера и дали возможность баловаться
с клавиатурой. Вот он и жмет на всякие пимпочки и радуется, когда на
мониторе меняются картинки..."

Да, все было именно так или почти так. Поначалу Полина видела внутренним
зрением некую беспорядочную мешанину из расплывчатых или более четких
образов, слышала внутренним слухом какофонию звуков, вдыхала букеты
запахов, где самые утонченные ароматы смешивались с омерзительной вонью,
пробовала самые невероятные смеси вкусовых и осязательных ощущений. Это
было подобно кошмару, жуткому и бесконечно длинному, ибо эта "каша"
вертелась в Полининой голове многие дни и недели. Как она тогда нажимала на
"пимпочки" - неизвестно, но именно эти судорожные, случайные "нажатия"
оказались роковыми для Коли с Фроськиной дачи, который стал бегать голышом
по дачному поселку, а потом застрелился, для Васи с катера "Светоч",
который привязал себе на шею камень и утопился в канале имени Москвы, для
господина Антона, который внезапно впал в детство, для Магомада и его
племянниц, которые потеряли рассудок... Могли бы эти самые "нажатия" стать
роковыми и для Птицына, его приемной дочери Лизки, Ирины Колосовой,
старшины Ивана Муравьева и несчастного придурка Вани Пуха, если бы не Таран
и кошка Муська.

Но это было год назад. Постепенно, "методом тыка" Полина научилась
осознанно "включать" те или иные программы в своем мозгу, поддерживать
устойчивые контакты с "абонентами" - то есть читать мысли других людей,
легко, словно опытный хакер, "взламывая" все защитные системы и "пароли".
Она научилась экономно расходовать энергию своего мозга и быстро восполнять
ее недостаток. Наконец она научилась защищать свой мозг от проникновения в
него тех людей, которые ее наблюдали все это время. Теперь эти люди со
своей хитроумной техникой, анализируя мозг Полины, видели то, что она
позволяла им видеть, - не более того. Вместе с тем сама Полина, не
пользуясь никакой техникой, кроме собственного мозга, и не выходя из своего
"пограничного состояния", изучила их "от" и "до". Причем не только тех, что
занимались непосредственно ею, но и тех, кто стоял над ними и
непосредственно с Полиной не контактировал.

В принципе Полина могла бы давно "проснуться", может быть, еще три-четыре
месяца назад. Однако она не торопилась, желая еще и еще раз проверить,
насколько сильна и каковы ее нынешние возможности. И лишь тогда, когда она
убедилась, что легко может подавить волю большой группы людей, обнаружив,
что может заставить их видеть вместо себя другого человека или не видеть
вовсе, узнав все коды и ключи от электронных и механических систем, которые
охраняли помещение, где она находилась, Полина решилась уйти.

И ушла, миновав все посты и ворота, да так, что об ее исчезновении
догадались лишь через сутки, ибо дежурная смена, которая должна была
контролировать ее состояние, глядя на мониторы, продолжала видеть ее
лежащей на койке, обклеенной датчиками! А на экранах приборов, снимавших
показатели с этих датчиков, эта смена продолжала видеть знакомые кривые