- Не надо! - запротестовал Юрка. - Ради бога, не суйся ты в эти корабельные
дела, а то, блин, еще утопишь его невзначай.
- Хорошо, - смилостивилась Полина, - не буду трогать теплоход. Но неужели
тебе все-таки неинтересно знать, как это все получается?
- Ты лучше скажи, что тебе самой хочется мне про это рассказать.
- Хочется. Только не знаю, с чего начать...
- Начни с начала, - посоветовал Таран, - например, с того, как это самое у
тебя проявилось.
- Самое любопытное, что как раз этого-то я и не помню точно. Понимаешь, я
еще маленькая была, а мне иногда казалось, будто я умею мысли читать.
Правда, это не всегда получалось, но иногда мне говорили то, что я уже
знала... Ну, допустим, мама мне хотела подарить набор кукольной мебели на
день рождения, но ничего не говорила, чтоб получился сюрприз. Но я все
равно уже знала, что она именно его подарит. Хотя сама этот набор никогда
не видела и подарить именно такой не просила. Потом в школе я почему-то
всегда знала, когда меня вызовут отвечать, а когда нет. Даже не потому, что
меня уже спрашивали недавно или, наоборот, давно не спрашивали, как все
обычно в школе вычисляют, а просто знала, и все. Почти никогда не
ошибалась.
- Наверно, отличницей была? - спросил Таран с легкой завистью. Для него
школьные годы были не просто недавним прошлым, а вообще едва ли не
вчерашним днем. Смешно сказать, но год назад он в мае еще за партой сидел и
переживал, как экзамены сдаст.
- Ну, не совсем, - ответила Полина. - Так, нормально училась. И в универ
сумела поступить. Там тоже, между прочим, могла угадать билет. Не всегда,
правда, но в семи случаях из десяти - точно. А дополнительные вопросы,
которые профессора задавали, тоже угадывала. Точнее, мне иногда хотелось,
чтоб они мне именно такой вопрос задали, который я лучше всего знала. И
довольно часто так и получалось.
- А у Костика это проявлялось? - спросил Таран.
- Нет, по-моему, у него такого не бывало. Правда, я и сама у него ничего не
спрашивала, и про себя никому ничего не рассказывала. Потому что не очень
понимала, как так получается. Даже боялась, что у меня с психикой не все в
порядке. Меня и так все считали немного заучившейся.
- Но ведь тогда ты так, как сейчас, не могла орудовать?
- Нет. Это у меня совсем недавно проявилось. Буквально вчера или позавчера.
- Может, это у тебя после того, что было зимой?
- Нет, там все было совсем наоборот. И потом, после того как меня отпустили
домой, я ничего необычного, кроме потери памяти, не ощущала.
- А что вчера произошло?
- Вчера я окончательно поняла, что могу подчинить себе любого. Даже
Магомада. Понимаешь, он никуда не собирался нас посылать. Он хотел
позвонить Коле или Васе, чтоб они приехали и с нами разобрались.
Таран припомнил: действительно, Магомад вначале явно подводил к мысли, что
ему неохота ссориться ни с Колей, ни с Птицыным, да и о Васе он кое-какое
представление имел. По крайней мере, заметил, что тот, кто хочет навредить
Зубу, не захочет вредить Птицыну. И очень боялся, что Коля наведет на него
СОБР через своих друзей в ментуре.
- Это ты его заставила? - удивился Таран. - Зачем?
- Понимаешь, эти его племянницы, когда начали со мной говорить, смотрели
как-то странно. И тогда я стала читать их мысли...
- Ты уверена, - спросил Юрка, - что это ты их мысли читала, а не они тебе
их передавали?
- Нет, - помотала головой экстрасенсиха. - Они, наоборот, не хотели, чтоб я
догадалась, почему они мне вопросы про предков задают. Оказывается, они
вычислили, что я им дальняя-предальняя родня. У нас с ними - общий пращур
был, а у меня какая-то прапра... и так далее бабка Мадина, которая вроде бы
унаследовала от какого-то шейха некую особую силу. Вот эту, которая у меня
проявилась.
- Восточные сказки какие-то... - недоверчиво произнес Таран. - А почему же
она раньше так мало замечалась?
- Потому что я просто ничего не понимала. А потом, когда в нее поверила,
эта сила развилась и окрепла.
- Но почему ты Магомада не заставила просто-напросто нас домой отпустить? -
недоуменно спросил Юрка.
- А зачем? - лукаво прищурилась Полина. - На фига мне эти родители? Они
меня не понимают, я - их. Конечно, я бы могла их сделать совсем послушными,
чтоб они мне на мозги не капали и не нудили, почему я до сих пор не
работаю, не выхожу замуж и детей не рожаю. Но выше головы не прыгнешь,
больше того, что у них есть, они мне не дадут. Трехкомнатная квартира - вот
и все состояние, если по большому счету. А мне хочется очень многого,
понимаешь? Я хочу мир посмотреть и себя показать.
- И для начала, - хмыкнул Таран, - ты решила под конвоем Алика и Тины вниз
по матушке по Волге?
- Под каким конвоем, слушай? - Полина умело изобразила кавказский акцент, и
Таран в первый раз за все время их знакомства увидел в лице Полины какие-то
восточные черты. - Все то, что вчера говорил Алик, насчет того, что в трюм
с крысами пересадит, - это лажа. Это я сперва придумала для Магомада, а
потом для него. Просто так, чтоб проверить, насколько точно смогу
продиктовать им слова. Все эти "меры безопасности" прежде всего для того,
чтоб ты лично не удрал, пока я сплю, и не попытался меня убить. Понимаешь?
- И что, мы в принципе можем в любом порту на берег сойти?
- Да. И по палубе прогуляться, и вообще как угодно с ума сходить. Только ты
должен меня слушаться и любить, что бы я ни вытворяла.
- В том смысле, что, если ты пять мужиков сюда приведешь, я тоже должен
буду улыбаться? - нахмурился Таран.
- Ну, улыбаться ты будешь даже в том случае, если я тебя заставлю с мужиком
спать! - сказала Полина заметно более жестким голосом. - Ты ведь тоже в
моей власти, пойми это. Если я захочу по-настоящему, ты ляжешь на пол,
откроешь ротик и, когда и тебе туда пописаю, проглотишь как нектар... Но
мне не хочется с тобой такие грязные штучки проделывать. Я тебя
по-настоящему люблю, понимаешь? И хочу, чтоб ты меня тоже любил.
Добровольно, без всякого гипноза.
- Полин, - внутренне ужаснувшись тем радужным перспективам, которые сулило
дальнейшее путешествие с этой очковой змеей, почти пролепетал Таран, -
неужели ты думаешь, что можно насильно заставить любить?
- Как раз насильно заставить - это для меня раз плюнуть, - усмехнулась
Полина. - Ты видел вчера этих бугаев? Они таких девок, как я, поимели
множество. И делали это без нежности, по-животному, ничего не видя, кроме
сисек и дырок. А я заставила их видеть в себе высшее существо, от которого
даже получить удар ремнем - великое счастье. Они меня обожали в самом
прямом смысле слова! Я бы могла и с тобой то же самое сделать, но я хочу,
чтоб ты сам стал меня обожать. Чтоб тебе передалась моя любовь.
Юрка понял: если он еще разок вякнет что-то поперек, Полина опять применит
против него свое невидимое но страшное оружие. То ли она это уже по своей
телепатии передавала, то ли Таран просто так догадался. Что придет в эту
головенку с каштановыми кудряшками? Судя по всему, фантазии у нее на все
хватит. Кроме того, Юрке показалось, что Полина, должно быть, немало
натерпевшаяся по жизни от братков Зуба, которые дрючили ее, когда хотели, в
какой-то мере еще и мстит за свои унижения. А раз так, то она вполне
способна до таких "высоких степеней безумства" дойти, что сам покойный
маркиз де Сад в гробу перевернется.
Такого жуткого бессилия и невозможности повлиять на свою судьбу Таран еще
никогда не испытывал. Хотя и в наручниках бывал, и в заваленном подземелье,
не говоря уже о тех многочисленных случаях, когда оказывался под дулом
пистолета. Здесь ни пистолета не было, ни наручников, и Полина выглядела
Шломо Вульф
Чернецов Андрей
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Нортон Андрэ