все экстрасенсы и маги, все одной космической энергией питаются? опять же
Тибет с Индией близко? - Дик наклонился ко мне и, заговорщицки подмигнув,
прошептал:
- кивнул я и спрятал в нагрудный карман бумажку с координатами банка
?Хоттингер и Ги?. - Договорились, ежели по десять тысяч за раритет и
пятьдесят - за формулу. Формулы, как и рога, нынче в цене. Мы ударили по
рукам, и Бартон пообещал, что в Петербурге меня непременно разыщут. В самом
скором времени, как только появятся вышеозначенные раритеты. Медлить не
станут, сразу найдут. ?Не представитель ли некой религиозной конфессии?? -
поинтересовался я. ?Очень может быть?, - ответствовал Бартон, тщательно
удаляя жвачку с сумки Бориса. Потом он щелкнул по заклепке ногтем, заставив
Льва подпрыгнуть на лежаке, и громко произнес:
открывается дверь и входит ее благоверный. Во-от с таким гаечным ключом? Я
обернулся. К нам шествовал Боря-Боб - могучий, рослый, сероглазый, с влажно
поблескивающей кожей и победительной улыбкой на устах. Потом он взглянул на
загрустивших лейтенантов, и его улыбка поблекла.
Глава 9
для разнообразия, бутылочка сладкой ?Сангрии?), я обнаружил, что третий день
гощу в испанском королевстве, а, собственно, не видел ничего. Ровным счетом
ничего, кроме моря, пальм, отеля ?Алькатраз? и его постояльцев - если,
разумеется, не считать вчерашнего тукана. Согласен, он был весьма забавной
птицей, но все же не мог заменить соборов, башен, витражей, дворцов и прочих
местных достопримечательностей. А потому я быстренько собрался, взял на
набережной такси и, несмотря на сиесту, покатил в Малагу. Боб, конечно,
увязался со мной. Я не возражал. Во-первых, как всякий бывший советский
человек, я не чужд духа коллективизма, въевшегося в кости, плоть и кровь, а
этот дух подсказывал мне: бродить одному по заграницам нехорошо, лучше
гулять в компании. Под надлежащим, так сказать, присмотром. Во-вторых, я все
еще надеялся, что смогу разговорить Бориса, что в какой-то момент спадет с
него маска болвана и олуха и слабое дуновение истины долетит до меня,
позволив ясней разобраться в подоплеке событий. Это совсем не исключалось:
ведь самый опытный актер не может рядиться изо дня в день в отрепья идиота,
являясь, в сущности, неглупым человеком. Конечно, Боря-Боб не был гигантом
мысли, но у меня бродили подозрения, что парень он не простой - поумнее, чем
кажется на первый взгляд. Итак, мы отправились в Малагу и осмотрели собор,
дворец епископа, бульвары и портовые причалы, мавританскую крепость под
названием Хибральфаро, арену для боя быков, полуразрушенный замок последнего
арабского эмира и римский амфитеатр. Из всех этих сокровищ испанской
культуры я с наибольшим энтузиазмом осмотрел дворец. Снаружи было под сорок,
мозги плавились и растекались манной кашей, а здесь, под защитой
полутораметровых стен, царила приятная прохлада. Вдобавок вход был
бесплатным, и посетители могли бродить тут в тишине и холодке, попутно
любуясь современной скульптурой (сталь, бронза и бетон), а также огромным
фикусом, который рос в патио. По крайней мере, я решил, что это фикус, но не
исключалось, что то была кокосовая пальма или нечто другое, не менее
экзотическое.
гостеприимных стен, мы отправились за подарками, обследуя одну за другой
узкие городские улочки. Мне нравится делать подарки. Это большое искусство,
в котором я изрядно преуспел и знаю: чтобы найти подходящую вещь, надо
напрячь воображение и не жалеть ноги. Итак, мы искали сувенирную лавку - не
с туристским ширпотребом, как в районе отелей, а что-нибудь более солидное,
с испанским колоритом, однако доступное по цене. Последний фактор был
решающим, и, посетив ряд заведений, где торговали натуральной кожей,
фарфором, хрусталем и прочими брошками-сережками, мы несколько приуныли.
шляпой и изучая очередную витрину. - Враз не ущучишь, где и чего купить? и
чтоб без нажигаловки? без крепкой нажигаловки, каленый пятак тебе к пяткам?
Нажгут все равно, усатые гниды, так хоть не втрое, не вчетверо? Вот хотя бы
браслетик этот взять, серебряный, с зеленым камушком? Сорок тысяч песюков, с
ума сойти! Ты говоришь, изумруд? И даже наклейка есть? И в ней написано, что
изумруд? Написано, ха! Чтоб я так жил! Доверчивый ты, Дмитрий? сокровища
тебе мерещатся, дружбишься с кем попало, в наклейки веришь? а там стекляшка
вместо изумруда, и серебро небось разбавлено? За полуразрушенным римским
амфитеатром нашлось заведение поскромней, и Боря, насупившись и шевеля
бровями, стал пристально разглядывать витрину. То была лавочка всяких
скандальных штучек, какие люди состоятельные и эмансипированные держат
где-нибудь на каминной полке, дабы изумлять друзей. За толстым прозрачным
стеклом располагались: гипсовый муляж слоновьего фаллоса в натуральную
величину, раскрашенный с неподражаемым искусством; чучело летучей мыши с
имплантированной крохотной женской головкой, смутно напоминавшей какую-то из
голливудских кинозвезд; маска графа Дракулы с оскаленными клыками; сатир,
совокупляющийся с нимфой на танковой броне - нимфу я не признал, а вот рожа
сатира носила явное сходство с незабвенным Лаврентием Палычем Берией. Кроме
того, там были выставлены наши родимые матрешки - Блин Клинтон со всеми его
женщинами, причем Хиллари, законная супруга, была из них самой крошечной.
Над головой президента висел запаянный в пластик марочный блок
несуществующей республики Нагаленд - с тем же Клинтоном и Моникой Левински в
интересных позах.
подумал я, борясь с искушением приобрести этот шедевр. Но, с одной стороны,
тянул он на пять тысяч песет, а с другой - завещать его мне было абсолютно
некому. Я посоветовался со своим бумажником и смирился.
лесбийскими мотивами, бисерный веер с ?Обнаженной махой? и раскрашенную
статуэтку Колумба: великий мореплаватель стоял в полный рост, а перед ним
согнулся индейский касик, протягивая гроздь бананов. Думаю, эти бананы и
соблазнили Борю - в отличие от Колумба и касика, они были похожи на
оригинал. Я, после долгих размышлений, купил для Дарьи палисандровую
шкатулку, инкрустированную серебром. Она была небольшой, тщательно
сделанной, изящной, и внутри нашлось бы место только для пары колец.
холостяка! Мужчина в тридцать шесть не молод и не стар, он - личность
ответственная, самодостаточная, закаленная жизнью, и это хорошо. Хорошо в
том смысле, что он созрел, но не успел подгнить, и может без иллюзий
распорядиться своей судьбой. Например, решить, какие кольца лягут в
палисандровую коробочку? Но, с другой стороны, его гнетет боязнь перемен. Он
понимает, что наступила пора целовать кого-то в щечку, кого-то качать на
коленке, однако такие метаморфозы внушают ему панический страх. Ужас, скажем
начистоту! И я, признаться, не был исключением.
он поморщился и пробурчал:
шмурдяки? и этот жлоб из Манивоки? Доберусь я до него, почищу перышки!
Печень вырву!
испанском королевстве. Ну, станешь ты печень рвать? Мужик он здоровый, без
шума не обойдется? А в результате - международный скандал. Скажут, русская
мафия за чернокожих взялась. Нехорошо! Мы ведь все-таки интернационалисты! -
Лично я - без ?интер?, - сказал Боб, вдруг становясь серьезным. - А что до
чернокожего, так он не простой угнетенный негр, а хмырь из Лэнглипусы. И
тебя, кретина, охмуряет? Гляди, охмурит! Был ты дурик, а будешь жмурик.
Ясно? Куда уж ясней! Особенно про Лэнглипусу, где штаб-квартира ЦРУ? Я
принял эту информацию к сведению и простодушно улыбнулся. - С чего ты решил,
что меня охмуряют? Боб поиграл бровями, сплюнул на торчавшую у обочины
пальму, задумчиво посвистел сквозь зубы. - Знаем мы охмуряльные методы,
знаем! Вначале - изолировать фигуранта, лишить гласности и связей с
общественностью, потом - наобещать с три короба, а под занавес отправить на
погост, кормить червей. С веночком на гробике. - Если быстро и
безболезненно, так не столь уж плохая перспектива, при нашей-то нынешней
жизни, - заметил я. - Опять же венок? Может, еще и похороны оплатят.
поглядел на него, одобрительно хмыкнул, закрыл и, пользуясь веером вместо
клинка, стал объяснять мне, куда положено колоть и резать, чтоб фигурант
быстрей переселился в мир иной. Потом - куда положено бить: в висок, в
глазницы, под основание черепа, по горлу? Нельзя сказать, что я совсем уж
неофит в таких делах: в студенческие годы, в промежутках между моргом,
лекциями и ленинградской товарной, я успел позаниматься ?рестлингом?.
?Рестлинг? - это мы так его называли для пущей важности. На самом деле то
была борьба без правил, и суть ее заключалась в краткой формуле: дать в
зубы, чтоб дым пошел. Поэтому, внимая Борису, я не слишком ужасался и не
впадал в прострацию, а размышлял о том, что хомо сапиенс, если брать
по-крупному, делятся не на расы, народы и племена, а всего на две категории:
одним угробить ближнего что муху раздавить, другим же этот подвиг не по
силам. К тому же большинство людей не знает, к какой категории относится,
пока им не сунут автомат и не отправят в афганские горы или вьетнамские
джунгли. И слава Творцу, что не знает! Я представил Боба с топором в руках -
с тем самым, что висел в моей прихожей, - и содрогнулся.
***
Дальнейшая программа была кристально ясной: бассейн и променад до бара. Я
Лукин Евгений
Орлов Алекс
Каргалов Вадим
Березин Федор
Конюшевский Владислав
Володихин Дмитрий