по наблюдению Бориса вел себя немного странно. Он хмурился, потирал лоб,
иногда вдруг вставал из-за стола и начинал ходить по комнате, что-то
бормоча. Стасский глядел на него с еще большим презрением, чем обычно, и
пытался пару раз кинуть оскорбительную реплику, но Колзаков никак не
реагировал, даже отмахнулся невежливо, как от назойливой мухи. Борис видел,
что Колзаков делает все абсолютно искренне, что он действительно озабочен
более важным делом, чем ежедневные нудные перепалки со Стасским. Стасский
наконец тоже это понял и оставил Колзакова в покое, ему стало неинтересно.
Зато капитан Сильверсван внимательно прислушивался к его выпадам и все
больше мрачнел. Бородатый лейтенант смирно сидел в углу и дремал, правда,
один раз Борис перехватил его совершенно несонный взгляд. Сам Борис после
встречи с Юлией Львовной невольно вспомнил все случившееся в Новороссийской
бухте и отвернулся к окну, не боясь показаться невежливым. После
Новороссийска он вообще перестал чего-либо бояться: И желаний у него
осталось очень мало, он стал холоден и равнодушен.
пришедший от самогона или от усиленных воспоминаний в крайне возбужденное
состояние, переглянулся с Борисом и спросил у капитана:
станет сухо. Теперь пятый час, а около пяти к нам обыкновенно наведываются
гости - бронепоезд красных. Давайте, господа, дадим красным морской бой!
еще самогона и пошел к берегу. Моряки шли за ним без энтузиазма.
это судно можно было назвать только с большой натяжкой. Это была небольшая
самоходная баржа, на палубе которой установили две пушки "времен Очакова и
покорения Крыма". Таких старых орудий Борису еще никогда не случалось
видеть.
время на северном берегу появился бронепоезд. Сразу же начался обстрел
канонерки. Снаряды падали близко от корабля, поднимая фонтаны воды и песка,
но точных попаданий не было. Канонерка в ответ молчала: старые
сорокатрехлинейные пушки на большом расстоянии не смогли бы вести прицельный
огонь. На бронепоезде, видимо, решили, что орудия канонерки испорчены, и
захотели подойти ближе, чтобы окончательно ее уничтожить. Колзаков расставил
по местам номера орудийных расчетов. Он дал поезду подойти на дистанцию
прицельного огня и махнул рукой. По его сигналу обе пушки открыли огонь и
стреляли непрерывно, пока не кончились боеприпасы. Бронепоезд тоже стрелял в
ответ, но у красных, по-видимому, не было хорошего офицера-артиллериста, и
точных попаданий по канонерке не случилось. Дуэль тянулась несколько
мучительно долгих минут, потом бронепоезд задымился и ушел к Геническу.
Наверно, он был сильно поврежден, во всяком случае больше уже не
показывался.
берега. Весь песок был вспахан, палуба усеяна осколками, но никто из людей,
как это ни удивительно, не пострадал. Борта канонерки были пробиты в
нескольких местах. Сильверсван поежился:
была на плаву, а не на мели, она бы точно потонула.
борта. Снаряды бронепоезда пробивали их насквозь и взрывались в песке, не
детонируя от удара о борт.
провожая ящики восхищенным взглядом, сказал:
устроить с вами небольшой праздник - отпраздновать нашу встречу и успешный
бой... Как-никак обошлись без всяких потерь, а красным всыпали по первое
число.
заполненных бесплодными перестрелками, ссорами с поручиком Стасским и
отвратительным тошнотворным самогоном, появление на косе новых людей, среди
которых была красивая молодая женщина, само по себе было уже праздником. Сам
он был на Арабатской стрелке всего вторую неделю, и то прошедшее здесь время
казалось ему бесконечным из-за однообразия этих дней, просоленных горькими
испарениями Сиваша.
***
гарью и орудийной смазкой. Юлия Львовна не появлялась. Колзаков бурно
занимался приготовлениями к вечернему ужину, препирался с хозяином, отправил
солдата в деревню за продуктами. В самый разгар, пробегая по двору, Колзаков
вдруг остановился и застыл на месте.
Юлию Львовну, потоптался неуверенно под окном, бросился было в дом, чтобы
постучать в дверь, но укротил себя, оглянулся и тут заметил высокую женскую
фигуру, что стояла под орехом. С этого места открывался вид на море. Юлия
Львовна курила и смотрела вдаль невидящими глазами. Колзаков отмахнулся от
солдата, обратившегося за решением какого-то мелкого хозяйственного дела,
пригладил волосы и решительно зашагал к ореху. В глазах у него застыло
упрямое выражение.
***
дворе.
Задали перцу красным?
красавица, явно предпочитала его общество всем остальным. Борис видел, что
он ей нравится. То есть возможно, она чувствовала себя виноватой из-за
Новороссийска и обрадовалась, что он жив, потому что считала, что они с
Алымовым погибли, но, так или иначе, она явно выделяла его из всех. Борис
прислушался к себе. С некоторых пор его не посещали даже мысли о женщинах.
ему стало все неинтересно. Это со времени Новороссийска. Проклятый город!
Проклятая эвакуация! Черное облако выпустило его из глубины, но забрало себе
часть его души. Он никого не хотел любить, а просто пользоваться удобным
случаем ему было противно. Не такая это была женщина, чтобы можно было
провести с ней некоторое время и выбросить из головы. Она бы никогда этого
не позволила.
чтобы он своим присутствием отвадил таких назойливых поклонников, как
Стасский.
выскочил Стасский, как чертик из табакерки. - Юлия Львовна, дорогая, по
этому случаю нас посетила свежая мысль!
будете его украшением!
как чуть дрогнули губы, стараясь удержать недовольную усмешку, и глаза чуть
сощурились. Определенно, дама не любила Стасского, причем это чувство было
настолько сильным, что не могло быть вызвано назойливостью бывшего
гусарского поручика, его настойчивыми ухаживаниями. Корни этого чувства
лежали гораздо глубже. Они встречались раньше... Чем он успел вызвать ее
неприязнь?
красива, но только сейчас он заметил, что это так и есть. Но красота ее была
особого свойства - очень строгая, какая-то суровая. Такие женщины привыкли
повелевать. Черты лица ее были безупречны, никакой самый строгий ценитель не
нашел бы в них ни малейшего изъяна. Но от худобы и от перенесенных лишений
они казались суше и строже.
показала своего отношения, только легкая тень пробежала по ее лицу. Однако
она ничего не возразила, сухо кивнула Стасскому, более приветливо - Борису и
ушла.
встретил злобный взгляд Стасского.
Львовна, которая не успела отойти далеко. - Давайте договоримся: вы не
будете мне мешать.
знакомы еще раньше... - И поэтому вы полагаете, что у вас есть передо мной
преимущество? - холодно осведомился Борис, Стасский начинал его раздражать.
- И кстати, с чего вы взяли, что будете иметь у нее успех? Насколько я мог
заметить, она не очень-то к вам благоволит. Так что прошлое ваше знакомство
ничего не решает.
все время рядом с ней так и рыщете!
не нянька! Не собираюсь оберегать ее от ваших ухаживаний. Хоть я и мало
знаком с Юлией Львовной, но убежден: эта женщина сама сумеет за себя
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Соломатина Татьяна