Александр Абрамов, Сергей Абрамов.
Глаза века
они предпочитают молчать. Кому охота попасть на учет к районному
психиатру!
Путешествием в страну детства? Но случившееся не аллегория. Сказкой? Мне
бы так хотелось, но сказки придумываешь сам, а я ничего не придумывал.
Просто произошел тот редкий случай, когда воображаемое становится
реальным, после чего начинаешь говорить цитатами: "Никогда не забуду, он
был или не был, этот вечер..."
или восемь тому назад, когда Володьке пошел только шестнадцатый год.
Точной даты не помню. Словом, когда наши школьники носили фуражки, как у
реалистов дооктябрьских времен - серо-зеленые с желтым кантом, ремни с
бляхами и суконные гимнастерки с блестящими медными пуговицами.
даже машина времени - обыкновенный московский автобус завода имени
Лихачева, номер девяносто четыре или девяносто шесть. Впрочем, едва ли
обыкновенный - по этому маршруту он вообще не ходил. Заблудившийся
автобус. Как я вскочил на его подножку, было загадкою для меня. Но
вскочил. И даже не один, а с Володькой.
хотя шел он в воскресные часы "пик", по многолюднейшей магистрали - по
проспекту Маркса от "Детского мира" к Дому союзов.
здесь обычно не останавливались.
для меня целью - проверить притчу о "глазах века".
редакцией комсомольской газеты, не получалась. Подобранные материалы и
привычный, стремительный бег мысли, который многие склонны называть
вдохновением, подсказали соблазнительное сравнение нашей десятилетки с
дореволюционной гимназией. Я просидел полчаса, рисуя пляшущих человечков,
и отложил рукопись.
первомайского вечера в школе. Жена ушла к соседке, чтобы им не мешать. Но
мне очень хотелось поговорить. Я помедлил немного у двери и вышел, как
таежный охотник к костру.
Володьки, сдержанно улыбнулся:
нашей гимназией, вы, наверное, не встретили бы затруднений.
была уже заметна к вечеру - и прищурился.
разнообразнее.
Спросите у него, кто такой Перикл? Что за штука "лестница Иакова"? Что
означает выражение: "Омниа меа мекум порта"? Чем примечателен в истории
Франции драматург Арман дю Плесси? Какая разница между гвельфами и
гибеллинами?
я.
тридцать, а другому вдвое меньше, я почему-то не почувствовал между ними
разницы. Но, восходя ко мне, она возрастала, казалось, в геометрической
прогрессии.
союзнически взглянул на Володьку, - но что такое, по-вашему,
образованность?
о кривизне пространства.
гимназисте - его ровеснике. - Он снова посмотрел на Володьку.
одинаковые привычки и склонности - он даже левый глаз щурил так же, как я,
в минуты чем-нибудь обостренного внимания.
Лучше разбирался в явлениях жизни? Вы даже не представляете себе, как вы
ошибаетесь.
латыни. Гекзаметров Овидия наизусть не заучивал, в королях и войнах
средневековья, пожалуй, запутается. И в то же время он знает в сотни раз
больше, чем знали вы в пятнадцать лет, и разбирается во многом лучше,
правильнее этого гимназиста. Самый уровень его умственного развития
гораздо выше.
не ему похвала. Это похвала веку.
всерьез.
ожидая ответа, задал, казалось бы без всякой связи с предыдущим, другой
вопрос: - Помните сочинение вашего сына о предоктябрьской Москве?
повторяя газетные трюизмы о пыли и мусоре, горбатых переулках и
подслеповатых фонарях.
Володьку: не обиделся ли, - пятерочное сочинение. Но плюс - это уже
"экстра". А "экстра" не было. Школьные банальности без души.
умиления. Теперь понимаете, что такое "глаза века"?
точной, не искривленной перспективой. Он видел все глазами своего времени.
А вы видите это глазами своего детства - и Москву, и себя. Вот и возникает
некая аберрация зрения. Вы не обижайтесь, я не только о вас говорю. Все
мемуаристы этим грешат. Вспоминают, а глаза не те. Вам приходилось уже в
зрелом возрасте видеть то, что запомнилось и полюбилось вам в детстве? Ну,
дом, сад, пейзаж какой-нибудь... Приходилось? - И в ответ на мой
утвердительный кивок он победно закончил: - Вот видите! И, конечно,
разочаровались. Все оказалось ниже, меньше, бледнее, невзрачнее. Это и
есть "глаза века".
мальчика еще уроки не сделаны.
правда не мне, а Тане, нашей соседке и своей однокласснице из параллельной
группы. Они вместе пришли из школы и стояли на площадке у лифта. Дверь на
лестницу была приоткрыта, и, хотя они говорили тихо, я все слышал.
смягчалась еще не выраженной, но уже намечающейся округлостью линий
будущей женщины.
Мурич Виктор
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Василенко Иван
Витковский Евгений
Шилова Юлия