Чтение 14–й страницы книги ~Потому что потому~

нее успеть хотелось...

- Как вы узнали? - повторил Вадим.

- Вот это как раз волшебство, - неожиданно засмеялась
Тая. - Ну сами подумайте: пошли бы вы у всех на виду, с че-
моданами в охапке?

- Он у меня один. Маленький, - совсем глупо сообщил Ва-
дим.

- А хоть бы и так... Вы же у нас го-о-ордый... - отошла
от Вадима, прислонилась к дверному косяку. - А работаться
вам теперь будет лучше некуда. Знаете почему?

- Почему? - послушно спросил Вадим.

Она несколько секунд помолчала, потом скороговоркой отве-
тила:

- Потому что потому кончается на "у".

Возможно, Вадиму почудилось, но что-то другое она хотела
сказать - всерьез, а не в шутку.

- Это мне не объяснение, - упорствовал он.

- Почему? - сама невинность.

Ответ искать не пришлось:

- Потому что потому... - как она, так и он. Тем же мето-
дом.

- А по мне - прекрасное объяснение! - опять засмеялась
Тая. - Вы заметьте, Вадим Николаевич, что оно все на свете
объяснить может. И нас, и флейту, и неудачи ваши... - И сно-
ва серьезно: - Будем считать, что они окончились - неудачи.

- Вы Кассандра? - усмехнулся Вадим.

- Кто это?

- Так... Была пророчица...

- Какая ж я пророчица, Вадим Николаевич? У меня женская
логика, - сие она не без гордости заявила. - По ней: человек
не может один. А вы все один да один. Как упырь.

Упырь - это, иными словами, вурдалак. Вампир. Сравнение
покоробило Вадима.

- А теперь я не упырь, потому что нас много... Попытался
поиронизировать, но Тая оставалась серьезной:

- А теперь нас много.

Тогда и он на серьезный - не в тон беседе! - вопрос ре-
шился:

- Зачем же вы меня столько времени мучили? - И не хоте-
лось, а прозвучала в голосе жалостливая нотка: мол, в чем же
я провинился, сирый и неприютный?..

- Мальчики... - неопределенно сказала Тая. - Им же скуч-
но... А потом: я ждала момента.

- Какого момента?

- Когда вы флейту найдете... - кинула напоследок фразу,
опять все запутавшую, и скрылась за дверью.

А Вадим так и остался стоять с полотенцем в руке: чаш-
ку-то она еще раньше у него отобрала.

В коридоре он наткнулся на деловую девицу Зинаиду. Она
шла с полным ведром, вся перекосившись набок, и Вадим попы-
тался перехватить у нее ношу. Не дала. Поставила ведро на
пол, утерла лоб тыльной стороной ладони - упарилась, труже-
ница! - сердито сказала:

- Только зря время тратите... Тая велела передать, чтоб
вы работать шли...

- А где она?

- По делам ушла. Дел у нее, что ли, нету?

Вадим смутился.

- Конечно-конечно... А где все? Мальчики?..

- Тоже по делам. А Константин варенье ест. На террасе.

- У него же диатез! - воскликнул Вадим, ужасаясь спокойс-
твию Зинаиды.

- У него?! Он может этого варенья бочку слопать - и хоть
бы что.

- Но ты же сказала... - Вадим не договорил: Зинаида не
дала.

Перебила:

- Мало ли что я сказала! Это было до _того_, - голосом
слово выделила, сделала весомым, значительным.

- До чего? - праздно поинтересовался Вадим - так, на вся-
кий случай: вдруг Зинаида, Таей не инструктированная, свою
версию "того" выложит.

Но Зинаида на провокацию не поддалась.

- Сами знаете... - И вдруг закричала тоненько: - Дадите
вы мне делом заняться или нет?!

- Ты что орешь? - растерялся Вадим. - Кто тебя трогает?
Занимайся, пожалуйста... Каким делом-то?..

- Пол я помыть собралась. Живете всего ничего, а весь пол
изгваздали, смотреть тошно... Идите-идите отсюда. Работайте.
Вам Тая велела.

- Раз Тая... - Вадим усмехнулся. Слово Таи - закон. И для
него, выходит, тоже закон?.. Бочком-бочком, по стеночке, по-
шел мимо свирепой Зинаиды: она его, тунеядца, так и ела сво-
ими разноцветными... Спросил напоследок, стараясь, чтобы
вопрос безразлично прозвучал, как бы между прочим: - А
сколько лет вашей Тае?

- Девятнадцать, - с непонятной гордостью сказала Зинаида.
- Она уже взрослая. Она в техникуме учится. В медсестринс-
ком... - И, сочтя разговор оконченным, снова за ведро взя-
лась.

А Вадим в своей комнате скрылся.

Сел на кровать, аккуратно застеленную Зинаидой. Куртка,
служившая им одеялом, висела на своем гвозде. Пол в комнате
еще мокрым был: Зинаида уборку с нее начала.

Тая велела...

Зачем девятнадцатилетней умной и красивой девушке верхо-
водить мальками? Для самоутверждения? Для облегчения собс-
твенного быта? Один - то сделает, другой - другое... Или к
Тае, как когда-то к деду Василию, мальки сами тянутся, как
на свет?.. Зинаида сказала, что Тая учится в "медсестринс-
ком" техникуме. Иначе - в медицинском. Будет медсестрой. Ва-
диму, любителю старины, больше нравилось забытое: сестра ми-
лосердия. Милосердие - это не только жалостливость, сердо-
больность, но, и как Даль замечает, готовность делать добро
всякому, кто в нем нуждается. А кто, скажите, в нем не нуж-
дается? Нет таких...

Дети, как никто, чужую доброту чувствуют. Вон их сколько
вокруг Таи. Эти семеро - самые верные? Самые близкие? Или
просто они в "деле Вадима" заняты были, а остальные - Вадим
не сомневался, что остальные тоже существуют: поселок велик!
- в других Тайных предприятиях участвуют? Какая, в сущности,
разница.

"Дело Вадима"... Термин-то какой сочинился! А все "дело"
выеденного яйца не стоит. Захотелось красивой девчонке прив-
лечь внимание заезжего таланта, снарядила она на подвиги
свою пажескую гвардию, а когда терпение таланта истощилось,
явилась спасительницей.

"Тая работать велела..."

А если он, Вадим, работать не хочет? Если он, давно опоз-
давший на утреннюю первую электричку, дневной отбудет?..

Не отбудет. Вадим знал, что сейчас возьмет этюдник и пой-
дет писать, потому что самым загадочным во всей нынешней
гофманиане было вновь возникшее острое желание работать. И
еще уверенность, что теперь-то все пойдет преотлично.

А все остальное Тая объяснила: по-своему, с шуточками, с
чертиками в зеленых глазищах, но вполне реалистично, как и
требовалось Вадиму, любителю логически рассуждать. Дед Васи-
лий у местных ребят своим человеком был, они про все в его
доме знали. И про флейту наверняка. Кто-то принес ему инс-
трумент: подклеить, подлакировать, голос исправить... А го-
лос-то дед исправить не смог. Или не успел, смерть помешала.
Хрипит флейта, это и бесслухому Вадиму ясно...

Да, насчет бесслухости: как же он _играл_? А играл ли?
Вон Тая вежливо усомнилась. А он на стену полез от возмуще-
ния... А разве ему никогда не казалось, что он и поет пра-
вильно, мелодично - особенно в ванной комнате, когда ванна
водой налита? Тогда почему-то голос слышится особенно чистым
и сильным - что твой Карузо... А между тем та, на которой
Вадим чуть было не женился, с раздражением ему говорила: ес-
ли б ты себя слышал - удавился бы...

Если б слышал...

Не так ли с флейтой?..

Но почему он не мог закончить мелодию, когда они появи-
лись на улице?..

А если как следует подумать? Хотел ли закончить? Не тогда
ли в подсознании всплыла легенда про крысолова-мстителя, и
так сладко, было чувствовать себя им...

А почему они явились полураздетыми?