взгляд, чисто риторический вопрос: почему бы не разрешить создание
политических ассоциаций, которые могли бы участвовать в выборах наряду с
уже действующими партиями? Такие ассоциации, не ограниченные ни
численностью, ни направлением, способны были бы объединить
евангелистско-католические круги, студенчество, кое-какие прослойки в
обеих сенатских партиях, которым уже становится тесно в официальных
партийных рамках. Подтекст здесь был ясен. Билль о политических
ассоциациях расколол бы не "джентльменов", а популистов. Церковные круги,
получив самостоятельность, блокировались бы в сенате с правыми.
Студенчество - разномастное политически - вообще не смогло бы образовать
единой организации, а выделение трудовиков "джентльменам" ничем не
угрожало бы из-за малочисленности левого крыла. Но самое интересное было
не в этом. Газета не упоминала о Мердоке и его "реставраторах", а ведь
билль о политических ассоциациях именно ему и открывал путь в сенат.
"Брэнд энд баттер". Говорилось в ней тоже о выборах, только в ином
аспекте: о шантаже и подкупе избирателей, о покупке голосов оптом и в
розницу в городских пивных, салунах и барах. Упрекнуть автора можно было
бы лишь в чересчур развязной и крикливой манере. Но писал он правду,
подтверждая то, о чем рассказывал Мартин, только не называя имен. Газета
обещала назвать имена и представить документальные доказательства подкупа,
если потребуют обстоятельства. Она выражала надежду, что обе сенатские
партии учтут все это в предстоящей избирательной кампании и сумеют
обойтись без мошенничества.
доказательства". Какие цели преследовал такой выпад? Скомпрометировать
популистов и "джентльменов"? Зачем? Ведь у Мердока еще не было партии.
Только популистов? Это имело бы смысл, если бы он рассчитывал на победу
правых: судя по осторожному выступлению "джентльменской" газеты, у него
были связи и в их лагере. Но почему обещание скомпрометировать
адресовалось деятелям обеих партий? Может быть, это - угроза возможным
соперникам, чтобы побудить их к принятию билля о создании политических
ассоциаций? Или Мердок заранее знал о "джентльменской" статье, и билль
этот уже кем-то придуман, отредактирован, и кто-то предложит его на одном
из заседаний сената?..
у стойки портье.
гостиницы ждет фиакр. Через четверть часа вы будете в моей городской
"берлоге". Я угощу вас нежнейшим вудвилльским полусухим и отпущу с тем же
кучером. Потеряете час, не больше. Удружите, мсье Ано. Не огорчайте
отказом.
цветника, окруженного декоративной жимолостью. Мердок, в элегантном
домашнем халате, встретил меня на крыльце и провел в кабинет.
дело.
гербовый лист с его подписью и печатью. Туда можно вписать что угодно.
он один знал о нашем с Мартином отъезде и знал все: и по какой дороге мы
должны были ехать, и то, что мы поедем верхом. И только через него Стил
мог отправить свое письмо с бланком.
расторопен. Но у меня есть свои люди и в отеле "Омон". Скрывать от вас это
я не собираюсь - лишний раз убедитесь в моих возможностях. И, как вы сами
понимаете, я распорядился после вашего отъезда заглянуть к вам в комнату и
достать для меня этот чистый лист. Он мне понадобится скорее, чем вам. Но
не пугайтесь - другие документы я приказал не трогать. Все останется на
месте.
имени Стила просьбу к директору избирательных кампаний партии популистов
допустить молодого научного работника Питера Селби к партийной
документации по прошлым выборам: Селби, мол, пишет книги о популистской
партии и нуждается в изучении ее архивов. Ни один из документов не будет
вынесен из канцелярии директора, молодой ученый все просмотрит у него на
глазах.
доверенности на ведение дел во время отъезда сенатора?
и понял, куда он клонит: скомпрометировать популистов и получить
необходимые кресла в сенате - вот что нужно Мердоку.
"джентльменской" газете?
работает на меня. Да и вам будет легче убедить Стила в поддержке билля о
политических ассоциациях, чем о легализации моей партии. Пусть-ка
потягается с церковниками из своего лагеря!
попытаюсь. Но об агентурной информации забудьте. Я привык работать честно.
комнате, я приму свои меры.
подъезда.
отодвинуты в сторону, одна из них валялась на полу. Заполненный мной
гербовый лист с подписью Стила лежал поверх других бумаг, прочитанных и
брошенных за ненадобностью.
находился у меня.
невозмутим.
доказать, что в течение часа, пока меня не было в отеле, он не покидал
своего места за стойкой. Да и я сам не очень-то рассчитывал на успех
следствия. Серебро Мердока действовало и в отеле, и в полиции.
сенатора и объяснил, что с ним делать.
историей партии популистов с момента ее основания - после победы
Сопротивления в десятом году. Большая часть книги уже написана. Сейчас вы
подходите к истории избирательных кампаний партии, но изучать документы
будете не с начала, а с конца, с последней предвыборной кампании - пять
лет назад. Просматривайте все, что вам покажут, но отбирайте только то,
что говорит о мошенничестве, шантаже или подкупе избирателей.
счета партии дважды снимались крупные суммы. И каждый раз - без
вразумительных объяснений. Только в одном случае в ведомости сделана
краткая пометка: "для использования в привокзальном районе". Подозрения
Мартина подтверждались.
сенатском клубе...
Если в "Омоне" бронза и медь, то в клубе серебро, если в "Омоне" плюш - в
клубе ковры редкой ручной работы, если в "Омоне" свиная кожа на диванах и
креслах - в клубе шелк, сукно и цветной сафьян. Камины топят не дровами, а
углем.
похожий на памятник, вынужденный сойти с пьедестала, подводит меня к
столику Стила. Стил в табачного цвета сюртуке, сидит не один, с ним
элегантный господин лет сорока пяти, в начинающей входить в моду черной
тройке с высоким, почти до горла, жилетом.
и сенатский коллега, от него у меня нет секретов.
советника ему не найти.
Увольте вашего управляющего имением, сенатор Стил.
Мердоку.