назад меня окрестили и нарекли Кевином, и, к твоему сведению, отречение
пока что не входит в мои планы.
религии, которую исповедывал последние два десятилетия, хотя никогда не
был особенно набожным.
политических, а из чисто идейных соображений.
увлеклась, защищая Александра, что совсем забыла про Харальда.
поджала губы и потупилась.
твоего исчезновения, но долгое время никто не знал о его существовании.
родственника по этой линии.
что её мысли были далеки от радостных, и искренне сочувствовал ей.
и угостил меня одной. Пенелопа тут же сотворила простенькое заклинание, и
на кончике сигареты затлел огонёк. Я затянулся, выдохнул дым и сказал:
с силами.
Боюсь, мои нервы не выдержат, попытайся я манипулировать даже самыми
примитивными силами.
убил меня... - Вдруг я кое-что вспомнил, и это воспоминание поразило меня,
как громом. Однако я сдержал первый порыв и не стал делиться своей
невероятной, ошеломляющей догадкой с родными. Только что возникшая в моём
мозгу мысль была ещё слишком сырая, к тому же я не был полностью уверен,
что не стал жертвой игры собственного воображения, когда находился на
грани помрачения рассудка. Но если это действительно было, то мне придётся
в корне пересмотреть свои и без того туманные представления об Источнике.
Нужно будет поразмыслить об этом на досуге - а сейчас не время, других
забот хватает.
именуем жизнью, появилась новая фигура - сын моего старшего брата
Александра.
Датском, а тут ещё Харальд, как чёртик из табакерки... Надеюсь, он хоть
ублюдок?
форме зарегистрировал свой брак в Доме Теллуса. Так что, согласно Договору
о взаимопризнании культов, Харальд - законный сын Александра и
полноправный принц Света.
как сын нашего старшего брата, имеет больше прав на престол, чем мы с
тобой или Эрик.
Амадиса, то весь порядок наследования рушится.
давний спор, - если с Амадисом вдруг произойдёт несчастный случай.
наиболее рьяными сторонниками Брендона попытки физического устранения
Амадиса. Теперь ясно, что их удерживает... Если удерживает.
пост в его ордене, но пять лет назад, видимо, что-то не поделив с
Александром, покинул свой мир и явился ко двору в Царстве Света.
провёл обряд его посвящения Митре...
Оценил?
кашель прошёл, я продолжил свои расспросы: - Итак, он принял посвящение
Митре и отрёкся от Христа. Что было дальше?
стал одним из лидеров радикальных митраистов.
Брендон. - Политическая партия с сильным религиозным уклоном. На словах
радикалы декларируют лояльность к существующему режиму, но втайне
противодействуют ему.
расправляется с ними поодиночке, преследуя самых неугодных ей. В прошлом
году против Харальда было выдвинуто обвинение в государственной измене, но
он скрылся, не дожидаясь суда.
Полагают, что он возвратился к отцу.
наконец Юнона, - он утверждал, что это не так. По-моему, он был очень
обеспокоен исчезновением Харальда, хотя умело скрывал это.
обеспокоен тем, что замыслил его сын.
родственничек с претензиями на престол.
это разные вещи.
жаждут крови друг друга.
я вернулся в Солнечный Град, победив в бою Александра и едва не убив его,
и в лицо мне бросилась жгучая краска стыда.
появлении поблизости посторонних. Я в отчаянии застонал и не очень
прилично выругался.
оказались слишком беспечными...
мгновение померк в моих глазах и закачался со стороны в сторону, как
палуба корабля в штормовую погоду. Передо мной повис Образ Источника, а
издали, будто сквозь плотный слой ваты, донёсся голос Юноны:
родственников из Сумерек. На всякий случай.
заботливой мамой, недавно обретённой дочкой, братом и сестрой, ставшими за
время моего отсутствия взрослыми мужчиной и женщиной, и с идущими на
подмогу родственниками из Сумерек, от которых в данный момент я не ждал
никаких каверз, я почувствовал себя в полной безопасности и, наконец,
позволил себе отключиться.
дугах и чёрная с проседью борода. Он был коренастый, среднего роста,
гораздо ниже меня, но я всегда смотрел на него снизу вверх. Фигурально
выражаясь, конечно.
завораживал, гипнотизировал, казалось, проникал в самые глубины моего
существа, разгадывал самые потаённые мысли. Он был почти ясновидец, ибо
был мудр, и за свою долгую жизнь научился понимать людей лучше, чем они -
сами себя. Я считал его добрым, и так оно было в действительности, потому
что он не смог бы прожить столько веков, если бы не любил жизнь и людей,
принимая их такими, какие они есть. Возможно, на определённом этапе своего
существования он был циником, но впоследствии его характер стал настолько
сложным, что первоначальный цинизм под давлением филантропии постепенно
сменился глубоким и благожелательным знанием человеческой натуры, всех её
сильных сторон, слабостей и недостатков.
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Андреев Николай
Перумов Ник
Прозоров Александр
Быков Василий