образовалось движение в одну сторону; возможно, что солдаты задних
рядов, до которых еще не докатились волны паники, видя картину всеобщего
смятения, побежали назад и увлекли за собой других. Этот поток обратного
движения все рос. Казалось, люди нашли путь к спасению, и они побежали
все в одном направлении с такой бешеной скоростью, как будто их
преследовали тысячи пулеметов.
человека, не знавшего страха. Генерал без каски, в разорванном мундире,
с безумными глазами, перескакивал через груды упавших тел, пробивая
дорогу огромными кулачищами.
все ширилась. Она захватила собой и здание, в котором заседал комитет
общественного спасения. Члены комитета и все правительство бежали.
город.
никто не верил. Когда члены комитета разыскали друг друга, в соседней
деревушке был устроен военный совет. "Железный генерал" был совершенно
подавлен неудачей и находился в полном отчаянии...
ни один деспот в мире.
Глава 9
"ДРУЖЕСКАЯ ПОМОЩЬ"
немецкого правительства со Штирнером. Французские и английские банкиры
не скрывали своего удовольствия, когда телеграф и радио приносили
известия о разорении и гибели крупнейших немецких банкиров - конкурентов
на международном денежном рынке.
подсчитывали будущие барыши.
уверены, что он в конце концов сорвется, как сорвался когда-то выросший
как на дрожжах концерн Стиннеса. Могущество Штирнера росло, превосходя
все ожидания, всякую меру. История капитализма не знала такой быстрой и
головокружительной карьеры, какою оказалась карьера этого финансового
Наполеона. "Солнце Аустерлица" разгоралось над ним все ярче, и не было
никаких признаков, указывающих на приближающееся "Ватерлоо".
имеет какие-то необычайные причины, что в его руках есть какие-то
таинственные средства воздействия на людей, которых он обезволивает,
подчиняет своему влиянию, делает игрушкой в своих руках.
зашевелились не только иностранные банкиры, но и государственные
деятели.
ошеломляющее впечатление во всем дипломатическом мире.
единого выстрела - и он вышел победителем из борьбы!..
государствам приходилось определить свое отношение к узурпатору.
политики и даже колониальных войн. Событиям в Германии выли посвящены
специальные закрытые заседания совета министров и палаты депутатов.
Собрания эти носили бурный характер.
решение: принципиально участие в борьбе со Штирнером признать
необходимым, предложив свою помощь Германии, но активно выступить,
только обезопасив себя со стороны Англии.
внимательно наблюдала за ходом борьбы со Штирнером. Английский кабинет
министров довольно скоро установил единство мнения.
развал Германии может нарушить европейское равновесие. Штирнер, по
мнению кабинета, непосредственной угрозы для других стран в настоящий
момент не представляет, может быть, его властолюбие не идет так далеко.
Если во Франции смотрят иначе, это их дело. Но нельзя допускать, чтобы
Франция единолично вмешалась во внутренние дела Германии, хотя бы и с
согласия последней. Кроме того, хотя Штирнер и узурпатор, но он,
по-видимому, не плохой хозяйственник. Нужно посмотреть, как он поведет
дело. А как вывод изо всего этого: следует предложить Франции обождать с
выступлением. Если же Штирнер проявит намерение вмешаться в дела
иностранных государств или затронет их интересы, выступить совместно с
Францией.
милитаристов, которые взывали к достоинству нации.
немедленному выступлению, хотя бы уже только для того, чтобы доказать
независимость французской политики.
дипломатического свойства. Германское правительство, не без основания
опасавшееся, что "искренняя помощь" со стороны Франции обойдется слишком
дорого, не торопилось принять руку этой помощи.
Штирнером собственными силами.
еще большим авторитетом в военных и министерских кругах, а он был
решительным противником иностранного вмешательства.
унижения и новых налогов? Я уже предлагал на военном совете пустить в
ход дальнобойные пушки, чтобы снести с лица земли проклятое гнездо... Но
мне возражали: это поведет к напрасной гибели, быть может, нескольких
тысяч наших граждан, ни в чем не повинных мирных жителей. Такой
сентиментализм вреден! Лучше обречь на гибель несколько тысяч, чем все
государство!
военный министр, в душе завидовавший популярности "железного генерала".
- Решающим мотивом, который заставил нас отказаться от применения
артиллерийского огня, было выдвинутое мною соображение, что, уничтожив
тяжелой артиллерией до основания дом Готлиба, мы вместе со Штирнером
начисто уничтожим и его изобретение. А оно... Его жалко уничтожить! Если
бы нам удалось овладеть орудием Штирнера, ого! - министр даже
мечтательно закрыл глаза. - Мы посчитались бы с Францией, мы уничтожили
бы всех наших врагов, мы...
за малым: захватить живьем Штирнера. Я уже пробовал. Пусть попробуют
другие!
была решена.
снаряд в два человеческих роста длиною и он, разрезая воздух с
потрясающим шумом, понесся по направлению столицы, "железный генерал" не
мог скрыть своего восторга. Для него этот громовой удар был сладок, как
симфония.
заставьте свернуть этот гостинец с пути!
переселился на небо.
устоять на ногах. И только "железный генерал", как бог войны, стоял с
сияющим лицом. Казалось, он стал еще выше. Морщины около глаз собрались
в хищно-веселую улыбку.
услышал: потрясенные барабанные перепонки отказывались воспринимать
слабые звуки человеческого голоса.
занялась подготовкой к следующему выстрелу, но вдруг, будто обессилев,
артиллеристы склонились и стояли неподвижно на своих местах.
двигались.
солдат как будто даже не заметил этого.
сознание леденила мысль о том, что Штирнер жив и уже пустил в ход свое
невидимое орудие Так же неожиданно артиллеристы ожили и стали вдруг
поворачивать орудия, стоявшие на круглых площадках, в обратную сторону.
Никогда еще они не делали этого так четко, автоматично и быстро.
Ошеломленный генерал не успел прийти в себя, как пушки были повернуты и
грянул залп, один, другой, третий... Залпы не смолкали, пока не был
расстрелян весь запас снарядов И снаряды летели один за другим, неся
смерть соседним городам и мирным селениям.
что его приказы напрасны перед этой неведомой силой, сковавшей волю
солдат. Сознание катастрофы подавило, ошеломило его Он сам чувствовал
себя скованным неведомой силой. В изнеможении опустился он на землю и
низко склонил побледневшее лицо.
Смит Кордвейнер
Гюго Виктор
Якубенко Николай
Жюль Верн
Посняков Андрей
Прозоров Александр