Чтение 14–й страницы книги ~Светопреставление~

комнате, незаметно приближаясь к кровати.

- Я вам все объясню. Лейтенант вошел в комнату так неожиданно, что
действительно мог уложить меня на месте. Но все же я услышал и узнал его
шаги и успел отбежать в сторону. Пули пролетели так близко от моего лица,
что я почувствовал удар воздуха. Чтобы ввести лейтенанта в заблуждение, я
застонал. - Марамбалль счел лишним сообщать Лайлю маленькую подробность
этого происшествия о том, как он нырнул под стол. - Так вот. Сделав свое
злое дело, лейтенант поспешил уйти. А я, успокоив соседей, приготовил свой
фотографический аппарат, который, по обыкновению, у меня всегда заряжен, и
начал ждать проявления. Таким образом, я заснял всю последовательность
событий: себя, сидящего за столом, и лейтенанта, стреляющего в пустое
кресло. Вы понимаете, что когда проявился "призрак" лейтенанта, то меня уже
не было на кресле, хотя лейтенант в момент выстрела и видел мое отражение.
Эти последовательные снимки являются бесспорным доказательством
преступления лейтенанта - покушения на убийство. Если оно не окончилось
настоящим убийством, то только благодаря "фокусу" светопреставления,
давшему мне возможность избегнуть опасности в последний момент. Для большей
убедительности я сложил два негатива: один с изображением меня, сидящего на
кресле, и другой - с изображением лейтенанта, стреляющего в меня. Так как
обстановка комнаты была неизменна, то получилась полная картина покушения
на убийство.

Марамбалль уселся на краю кровати, опустил руки и, раскачиваясь, незаметно
запустил пальцы под матрац.

- И эту фотографию вы поднесли лейтенанту?

- Целых три снимка: меня, его и один снимок "синтетический". Теперь вам
должно быть все понятно. Лейтенант предупрежден, что в моих руках есть
документ, который может изобличить его в каждую минуту, если только он
начнет преследовать меня. Идти из-под венца в тюрьму не очень-то приятно.

- Лейтенант имеет слишком большие связи. Он может потушить дело.

- Едва ли. Ведь фотографии я могу опубликовать в иностранной прессе. Такой
скандал, если он даже не дойдет до судебного процесса, повредит лейтенанту
весьма ощутительно. Этого мало. Копии фотографий я могу передать также
Вильгельмине. Она узнает, что ее муж преступник. Помимо того, что это
испортит их отношения, Вильгельмина всегда сможет пустить в ход это орудие
против мужа, и он окажется в руках своей жены.

Марамбалль все глубже запускал пальцы под матрац, но, к его ужасу, не
нащупывал папки. Лайль сидел вполоборота к нему и дымил.

- И в ваших руках? Чего доброго, вы сделаетесь другом дома, - иронически
сказал Лайль.

- Это... будет видно... - несколько растерянно сказал Марамбалль.

Папка исчезла... Но Марамбалль еще не терял надежды, что она случайно
сдвинута, и продолжал ерзать по кровати.

- Но отчего же вы сразу не предъявите в суд ваши изобличающие фотографии?

- На это у меня есть свои соображения. Лайль вдруг круто повернулся к
Марамбаллю и, глядя прямо ему в глаза, сказал:

- Не ищите, там нет папки.

Марамбаллю показалось, будто скорость света вдруг уменьшилась до нуля. В
глазах его потемнело.

- Как?.. пап?.. какой папки?.. - пролепетал он заикаясь.

- Ну, разумеется, той самой, которую вы положили мне под матрац.

- Я не клал никакой папки!

- Тем лучше, - спокойно ответил Лайль. - Значит, папка сама пожаловала ко
мне, и я могу распоряжаться ею.

- Послушайте, Лайль, - взмолился Марамбалль, - мой друг, верните мне папку!
Я с опасностью для жизни похитил ее из дома Леера.

- Послушайте, Марамбалль, - ответил Лайль, - вы мой друг, и вы поступили
так вероломно, подкинув мне краденый документ...

- Но мне ничего больше не оставалось делать... за мной гнались, я не был
уверен, что мне удалось замести следы... Ваша квартира...
экстерриториальность.

- Вы могли скомпрометировать не только меня, но и все английское
посольство. Почему вы не воспользовались экстерриториальностью вашего
посольства, которое находится рядом? Никаких оправданий! Уж если дело номер
сто семьдесят шесть попало ко мне, я не выпущу его из рук.

- Дело номер сто семьдесят шесть? - переспросил Марамбалль. - Простите, вы
ошибаетесь! Дело номер сто семьдесят четыре.

- Никакого дела номер сто семьдесят четыре у меня нет, - ответил Лайль.

- Вы лжете!

- Что-о? - Лайль сжал сухой жилистый кулак, покрытый с тыльной стороны
веснушками. - Я лгу?

Если вы не возьмете обратно своих слов, то сейчас же перелетите с
территории английского посольства на территорию французского, - угрожающе
сказал он. Их дружба не выдержала серьезного испытания. Марамбалля так
взбесило поведение "друга", что он готов был померяться с ним силами:
раздвинув локти, он тоже сжал кулаки, готовясь отразить удар.

Но в это время неожиданно заговорил рупор радиоприемника, и первые же
слова, которые раздались в комнате, заставили друзей-врагов остановиться и
прислушаться.

- Алло! Алло! Всем, всем, всем! Слушайте! Слушайте! "Светопреставление"
окончилось, но оно может повториться!

"Этого еще недоставало!" - подумал Марамбалль и, опустившись в кресло,
начал слушать.

- Чтобы попять, какие причины вызвали замедление света, необходимо прежде
всего выяснить сущность света.

Марамбалль совсем не был расположен слушать научные лекции, в особенности в
решительный момент борьбы за обладание делом номер 174. Но...
"светопреставление" может повториться! А если оно повторится, все дела
потеряют смысл. Во всяком случае интересно знать, каковы шансы на повторное
"светопреставление"... И он покорился необходимости выслушать скучные
сообщения, под которыми, однако, скрывались самые жизненные интересы. Лайль
молча стоял, прислонясь к столу, и тоже слушал.

- В настоящее время, - говорил радиорупор, - существует две теории света:
атомная и волновая. Атомная теория утверждает, что всякий источник спета
представляет собою нечто вроде батареи, обстреливающей окружающие тела
ураганным огнем, причем снаряды посылаются равномерно по всем направлениям
и летят прямолинейно. Скорость их полета обычно постоянна и равняется в
пустоте тремстам тысячам километров в секунду. В случае же прохождения
света в другой среде - воздух, стекло, - скорость света хотя и очень
велика, но несколько иная.

При попадании в какую-нибудь материальную мишень световые атомы не
разрываются, как артиллерийские снаряды, но или застревают в этой мишени
(поглощение света), или отскакивают от нее рикошетом (отражение света), или
же, наконец, проходят внутрь и распространяются далее, но уже в несколько
отличном от первоначального направления (преломление света). Так в общем
смотрел на природу света Ньютон. Взгляды эти господствовали в течение века,
но были вытеснены волновой теорией, о которой скажем ниже, и вновь
возродились в так называемой квантовой теории света (от латинского
"квантум" - "количество, порция").

По квантовой теории, "атомы света" являются материальными частицами и
отличаются от обыкновенной материи только тем, что не имеют той прочности,
"вечности", которой обладают все материальные атомы. Атомы света
"рождаются" за счет переизбытка энергии того атома, который их выбрасывает,
"живут", то есть существуют, во время своего полета от выбросившего их
атома до другого и, наконец, "умирают", то есть исчезают, превращаясь в
энергию последнего.