чужой слабости.
рысью припустил по коридору, только каблуки засверкали.
которому ничто не грозило, немного помедлил, прежде чем переключить обзор.
Наконец к медотсеку прибыла спешно сформированная группа захвата. Кто-то
опрометчиво предложил сначала кинуть внутрь газовую гранату, но его
вовремя остановили. Начальник штаба решил проявить мужество и героизм.
Щелкнув предохранителем автомата, он скомандовал:
закрыли ее, чтобы обезопасить себя от возможных последствий подвига.
Прогремела длинная очередь, раздался звон бьющегося стекла, и все смолкло.
Фролов положил дрожащую руку на переключатель.
а потом бешено захохотали. Было в этом смехе нечто истерическое, мы
снимали напряжение.
пылью. Но стрелял начальник штаба единственно с перепугу. Врага не было.
разложены три гремлиньих тушки. Насколько я мог судить, у них были
перекушены шейные позвонки. Покойники до омерзения походили на странных
зеленоватых крыс, неведомо зачем принесенных в святая святых медицины. Не
удивительно, что помешанного на чистоте доктора едва не стошнило при виде
подобного кощунства. А в изголовье стола сидел наш Оберст и старательно
вылизывал шерстку. Только недовольно морщился, принюхиваясь к пороховому
дыму.
подобной сентиментальности. С чего бы? Или события последних дней наложили
неизгладимый отпечаток на его психику?
внимания на застывшего статуей начальника штаба. Тот уставился на
волка-гремлина ошалелыми глазами и, неестественно высоко поднимая ноги,
вышел из медотсека, тихонько прикрыв за собой дверь.
решил вздремнуть.
Разве Оберст сумеет их всех передавить?
только крысиный волк - самое верное средство избавить корабль от крыс раз
и навсегда. Как волки справляются с крысами - не ведаю. Однако, думаю,
через самое малое время на борту не остается ни единой.
странным выражением добавил Фролов.
Оберстом и снова принялся его опекать. Тем более что наш волк-гремлин с
первого дня приобрел странную привычку раскладывать трофеи очередной охоты
исключительно на операционном столе. Доктор для порядка добродушно ворчал
на него, но потом всегда менял гнев на милость и угощал охотника
чем-нибудь вкусненьким - печеньицем, ложечкой сгущенки, яблочком, ласково
приговаривая:
проведенная в панцире реактора, определенно перевернула что-то в его
бедной головенке, и Оберст стал убежденным вегетарианцем. Он плевался и
фыркал при одном только запахе котлет и колбас, а сырое мясо повергало его
в форменную истерику. Он визжал, царапался и стремглав бежал прочь. Как
такое вегетарианство сочеталось с неистовой свирепостью - непонятно.
Только Оберст душил любого гремлина, попавшегося ему на глаза.
началась форменная паника. Днем и ночью из-за переборок доносились шорохи
и топот, резко усиливающиеся в часы промысла Оберста. До нас долетали
перепуганный визг и отчаянная грызня. Однако волк-гремлин неизменно
выходил победителем из всех поединков. А гремлины так перепугались, что
позабыли обычную осторожность. Они стали бегать коридорам станции даже
днем, чего раньше себе не позволяли. Верхом нахальства было происшествие
на совещании в штабе, когда, спасаясь от разъяренного Оберста, один из
гремлинов взлетел на стол, перебежал под носом у опешивших офицеров прямо
по бумагам и прыгнул на плечо зама по вооружению. Толстый и краснолицый
майор завопил, как первоклассница, обнаружившая у себя в портфеле лягушку,
и опрокинулся на пол вместе со стулом, набив на затылке изрядную шишку.
проворнее, настиг его в углу отсека и прокусил затылок. Потом, польщенный
вниманием собравшихся, торжественно взгромоздил тушку прямо на колени
Фролову.
Оберста, ласково пробормотал:
дальше произошло и вовсе неожиданное. Командир станции достал из стола
шоколадку и протянул гремлину:
многострадальные техники. Если помните, "Хорс" долго мучился от различных
неполадок в инженерных системах. Но вот снова в трубах зажурчала горячая
вода - и мир не рухнул. Отремонтировали систему снабжения холодной водой,
и оказалось, что ежедневное умывание не подрывает дисциплину.
Фролова. Хотя вредительство прекратилось, было очевидно, что опасное
соседство таит в себе постоянную угрозу новых нападений. Да и Главный
Маршал, сначала удовлетворенный обнадеживающими рапортами Фролова, теперь
начал гневаться. Я клятвенно заверил, что через три дня даже ищейка на
станции гремлинского духа не учует, если только мне развяжут руки. Главный
Маршал почесал усики, хмыкнул и приказал Фролову исполнять любые мои
приказы в течение трех дней, после чего препроводить под стражей в
распоряжение военной прокуратуры. Фролов уточнил: в любом случае? Главный
Маршал поправил: если гремлины не выведутся.
две станции - "Сварог" и "Хорс", а ему все мало. Я вызвал Ерофея, с
головой ушедшего в печные дела.
домовой.
Когда я сделал заказ, начальник отдела снабжения отказался его выполнять.
Я прикрикнул, он помчался к Фролову.
вина, экзотические сакэ и пулька. Не знаю, сколько его усохло по дороге на
станцию, только весь экипаж ходил очень веселый. А я лихорадочно
экспериментировал над трупами гремлинов. Они так похожи на зеленых чертей,
что несомненно должны появляться и исчезать в алкоголе. Но в каком
напитке? Приходилось лихорадочно составлять таблицы растворимости
гремлинов в спиртном. После ряда экспериментов выяснилось, что лучше всего
на них действует наш родной первач. Американские чертенята не устояли
перед ним!
Оберсту настрого запретили заходить в этот отсек, да он и сам не рвался.
Гремлины, естественно, искали убежища именно там. А дальше... Бульк - и
нет!
осталось ни одной твари кроме Оберста. Это событие мы хорошо отметили, и
на разговор с Главным Маршалом в центральный пост меня принесли.
расстрелять, но ты все-таки справился. Благодарю за службу, генерал.
меня маршал.
прервалась.
из него. Поэтому...
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Доставалов Александр
Андреев Николай