подошли к входу в расселину и заглянули внутрь. Там было темно и сыро.
Сначала путники ничего не увидели, но потом различили какой-то
бесформенный комок, который дергался и приглушенно пищал. Что там
находилось внутри - судить трудно, Паутина опутывала это непроницаемой
пеленой.
наш приятель.
добычу, и теперь не двинется с места, хоть ее на куски рви.
двигалось с большим трудом, как в очень густом клее. Если бы Паутина
сопротивлялась, она ни за что не дала бы себя разрезать. Однако тварь
упрямо цеплялась за добычу, не думая больше ни о чем. Прошло еще полчаса,
и перед ними, наконец, предстал помятый и всклокоченный Грифон. Сначала он
только ошалело хлопал глазами и крутил головой, не в силах поверить в свое
освобождение, а затем начал вылизывать и вычесывать шкурку. Паутина
изрядно пощипала его, и казалось, что мех Грифона сильно потратила моль.
Кроме того, он весь был перемазан клеем, к которому пристали непонятные
сучья, сухая трава и просто грязь. Но Грифон кое-как оправился, с хрустом
потянулся и церемонно сказал:
случай. - Он глубоко и проникновенно вздохнул и скептически оглядел
пролысины на боках. - Чуть заживо не съела, др-рянь, - выбился Грифон из
торжественного стиля. - А меня есть нельзя, меня надобно охранять и
беречь, потому как я есть животное редкое и уникальное. - Он немного
подумал и добавил: - Реликтовое.
возникает никаких сомнений в моем самом скором освобождении. Да если бы вы
мне не помешали... Ух бы я ее! Растоптал бы!
встопорщившийся на макушке хохолок опал.
передернул крыльями, расправил их и внимательно посмотрел, не пострадали
ли перья. Крылья были в порядке, только немного помялись.
что не впутываясь. Так не удалось. М-да. Прилетел, знаете ли, с
Брикенхаверноста. Лечу, понимаете ли, лечу... Прекрасное место для отдыха.
Солнышко светит, песочек шуршит, пальмочки растут, дракончики летают...
Ой! То есть что это я плету?! Скверная дыра! Солнце печет, песок повсюду
скрипит, пальмы колючие, драконы тоже... Того и гляди - слопают... Вы
никогда не бывали на Брикенхаверносте? И не советую. Отдохнуть не удастся.
Я вот никого не трогал, а на меня - с зубами... Чуть не проглотили. Но я
увернулся... То есть победил их. Прилетел сюда. Думал поначалу, что нашел,
наконец-таки, уютное местечко. Пересижу, перележу. Заснул. Просыпаюсь... О
ужас! Можно смело сказать - меня почти обглодали. До костей, - Грифон
кокетливо помахал крылышком. - Просыпаюсь - кошмар. Только собрался ее
победить, как вы помешали.
воскликнул он. - Нет-нет-нет... И не просите даже. В Сумеречный Край я не
ходок. И не леток, то есть не летун. Это значит поссориться с Хозяином
Тумана... - Грифон вздрогнул. - Что обо мне подумают... Что может из этого
воспоследовать?! Нет-нет-нет, не впутывайте меня в ваши сомнительные
затеи. - Он от ужаса даже закрыл глаза крыльями. - И не просите.
только постарайся не попадаться.
чесаться, видимо, пощипанные Паутиной места сильно зудели.
сколько веселое. Но следующий день, проведенный в отрогах Туманных гор,
оказался совсем иным. С самого утра с вершин дул холодный порывистый
ветер. Вообще Хани уже начал удивляться: вроде бы лето в разгаре, а погода
не балует теплом. Ветер то шипел по-змеиному, трепля длинные редкие космы
желтоватой травы, то начинал пронзительно свистеть, пролетая по скалистым
ущельям. Вместе с ним по небу мчались клочковатые облака, часто закрывая
тревожно-красное солнце. Над далекими пиками собирались тяжелые черные
тучи, сверкавшие молниями. Доносились глухие раскаты грома. Собиралась
гроза, и Рюби, озабоченно поглядывая на небо, подгоняла братьев. Она
хотела как можно скорее покинуть предгорья и выбраться на равнину. Но
дорога по горам была нелегкой, приходилось то и дело обходить особенно
крутые склоны. Постоянные подъемы и спуски были крайне утомительны. Хани
скоро запыхался и взмолился о пощаде.
ними вырос строй всадников в пышных зеленых одеждах. Хани сразу вспомнил
воинов Келхоупа. Да, это снова были они. Но на сей раз воины облачились в
доспехи. Кольчуги сверкали и искрились самоцветными каменьями, на шлемах
колыхались разноцветные пышные страусовые перья, длинные зеленые плащи,
вышитые серебром, покрывали крупы коней и свешивались до земли. Сначала
Хани даже померещилось, что они снова встретили Изумрудов, но он
моментально убедился в своей ошибке, не увидев дрожащего лучистого
свечения, сопровождавшего Радужников. Увы, это была всего лишь попытка
походить на них, не более.
магистрат. Только кому они пытаются нас продать?
обжигал. И глухо, как из бочки, крикнул:
неприветливо спросил Чани.
вооруженную стражу, чтобы только не пропустить нас в город даже на одну
минуту. А буквально два дня спустя те же самые воины получают приказ
схватить нас. Ничего не понимаю.
Сдавайтесь и не заставляйте нас применить оружие! - крикнул воин, опуская
копье так, что его острие оказалось нацеленным в грудь Рюби.
всадника. Мало что ему взбредет в голову?! Он резко рванул Рюби за руку
назад с такой силой, что она едва устояла на ногах, и толкнул ее к брату,
одновременно выхватывая меч.
коней.
брат прав. Доблесть не всегда полезна для здоровья. Отбросив прочь
гордость, он повернулся и побежал по ущелью. Каменные стены то и дело
круто изгибались, это мешало всадникам скакать во весь опор, и какое-то
время беглецы держались впереди. Но вот ущелье раздвинулось и превратилось
в бескрайнюю равнину. В тот самый момент, когда это было меньше всего
нужно. Пытаться убежать здесь от конников было совершенно бессмысленно.
Топот копыт по камням становился все громче, приближался. Скоро они
появятся из-за поворота, и тогда конец...
когда-то от горы откололся кусок и откатился в сторону, потому что лежала
эта глыба в конце глубокой борозды с рваными краями. По отвесным бокам
глыбы взобраться наверх невозможно, лишь в одном месте откос был не таким
крутым, и на вершину вело жалкое подобие тропинки. Рюби начала карабкаться
по ней.
равнину, путники уже стояли на вершине камня, глядя на растерянно
закрутившихся преследователей. Однако вскоре их предводитель опомнился -
это был уже знакомый десятник, - по его приказу несколько человек
спешились и разбежались в стороны, ища следы. Чани пригнул брата вниз,
чтобы их не было заметно, но Хани неловко сдвинул обломок камня, тот со
стуком полетел вниз, едва не проломив голову десятнику. Прятаться после
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Трубников Александр
Акунин Борис
Апраксина Татьяна
Никитин Юрий