Константин Бояндин

Ступени из пепла

(Шамтеран I)

c 2001 Константин Юрьевич Бояндин

Email: contact@ralion.net, ralionmaster@geocities.com

Страница Проекта Ралион http://ralion.ru

Почтовый адрес: Россия 630090 Новосибирск-90 а/я 315

Не публиковалось

Модификация данного текста, его использование в коммерческих целях
запрещены без предварительного письменного согласия автора

По всем вопросам, касающимся данного или иных произведений просьба
обращаться к автору лично

Часть 1. Плачущие небеса

1. Призрак

Дядю Хельта я встретила случайно. После того, как меня вынудили, "как
олицетворяющую сплав традиций древности и веяния прогресса", выстоять перед
всеми выпускниками, прочитать заранее подготовленную речь и совершить
прочие положенные формальности, я была готова взорваться.

Ушла с возвышения, не особенно заботясь о приличиях. Тетушка говорит,
что меня любит весь город, и на этот раз она права. В том не только моя
заслуга: мой прапрадед немало сделал для того, чтобы Университет возвышался
"в величии своем" над остальными зданиями города. И пусть еще хоть три
Реформы, еще сто Парламентов - а Университет Тегарона, столицы графства
Тегарон, останется самый знаменитым на всем нашем континенте. Так-то.

Выглядела я, вероятно, странно: мантия выпускника, вышитая золотом
шапочка и перчатки - как-никак, я отличница. Подо всем этим - белое платье.
Сапожки из змеиной кожи - тетушка настояла. Она у нас одна знает все до
одной традиции, без которых, как известно, никуда ни шагу.

А на улице - жара. Хотя за многие столетия вся "уличная" одежда стала
удобна и в жару, и в стужу; в ней всегда прохладно и удобно. Но у
простолюдинов, одевающих "уличные" виды одежда только по большим
праздникам, мое облачение всегда вызывает сочувствие.

Спокойно, Майтенаринн. Полминуты блаженной прохлады - в подземном
переходе, выход из Университета в парк. Вообще-то, этот выход давно пора
замуровать - то канализацию прорывает, то крысы обнаруживаются. Большие,
много и голодные. В иной день я ни за что бы не осмелилась пройтись здесь
одна. А перед Выпуском, понятно, все вычистили, починили, привели в
порядок.

Офицер охраны (еще одна из множества традиций) отсалютовал, улыбаясь.
Только мне. У выхода - входа? - два старых металлических зеркала - створки
ворот, гладкие латунные листы. Надо же, как отполировали! Глянула в них -
сама себе понравилась. Действительно, дочь древнего рода - волосы прямые,
русые, глаза большие, зеленоватые, кожа бронзового цвета. Лицо только
чуть-чуть длинновато.

Теперь меч мне и кольчугу. Впрочем, зачем? Со мной и так все
считаются.

Раз отражаюсь в зеркале, значит - человек, не призрак и не нечисть. Я
едва не рассмеялась в голос, еле сдержалась.

Впрочем, я уеду отсюда в любом случае. Прочь, за океан. Буду копаться
в песке, изучать руины, кости, черепки. Я устала от этого крохотного
городка, который старается казаться центром мироздания. Пусть мои предки
жили и правили здесь долгие века - я так не хочу.

Сбегу. Даже, если придется бежать одной.

* * *

Майтенаринн Левватен эс Тонгвер эс ан Тегарон стояла на тропинке в
парке и кормила с руки синицу-синехвостку. Самую мелкую из собравшихся на
угощение.

Прочие пытались суетливой шумной компанией опуститься на ладонь, но
девушка велела им держаться в стороне. Птичка клевала торопливо,
оглядываясь на нетерпеливых сородичей. Потом, конечно, они зададут ей
трепку, но будет поздно: семечки уже будут недосягаемы.

Майтенаринн улыбалась. Она знала, что позади нее, на почтительном
расстоянии - как всегда - собрались жители городка, участвующие в ритуале.
Только отпрыскам правящих фамилий графства удавалось повелевать не только
людьми, но и живыми существами вообще. Знали бы они, как это просто. Ну, не
совсем просто... ее, Майтенаринн, обучали этому довольно долго, но ведь
обучили! И строго-настрого велели никогда, никогда не открывать тайны.
Старые, неведомо кем выдуманные традиции навязали ей с момента рождения
диадему Утренней Звезды - талисмана и символа процветания города и
графства...

Сколько синиц собиралось разом - столько новых лет спокойствия и
процветания добавляли Владыки Мира графству. Раз в лунный месяц положено
приходить сюда, в сердце города, испрашивать для государства благоденствия.
Всякий раз слеталось все больше синиц.

Первый раз, много-много лет назад - только пять, самых смелых.
Сегодня, сейчас, Майтенаринн окружало не менее двух сотен. Отвлекаться и
считать их нельзя - хрупкая ниточка, заставляющая священных птиц
подчиняться, могла оборваться от неосторожного жеста.

Майтенаринн улыбалась, но ей было невесело.

Пока училась в Университете, пользовалась хотя бы и ограниченной, но
свободой.

Теперь что? Тетушка неоднократно повторяла, что семья Тонгвер не может
позволить ей, надежде всего графства на возвращение аристократии к власти,
жить в свое удовольствие. Пора платить по счетам... По счетам за будущее,
надо полагать - в Университете не было поблажек. Наоборот, спрашивали
строже остальных.

И все равно она - первая...

Заморыш, наконец, наелся и упорхнул, то и дело проваливаясь в воздухе
почти до самой земли. Все, остальным тоже можно... Последнюю горсть семечек
Майтенаринн, как было положено, подбросила над головой. Она знала, что
зрители сейчас затаили дыхание...

Синий вихрь окружил ее, теплый воздух, треск крыльев.

На траву, на мантию, на голову не упало ни одного семечка. Одна из
синиц уселась ей на плечо и спела восхитительную весеннюю песенку прежде,
чем улететь.

Майтенаринн, продолжая улыбаться, соединила ладони перед собой и
сделала знак Всевидящего Ока. Уже через пять-десять минут многие из
участников ритуала будут шепотом рассказывать, как их Утреннюю Звезду -
обращаться к ней полагалось "Светлая" - окружил сияющий ореол.

Теперь домой. Никто из зрителей не станет искушать судьбу и провожать
ее. Если она оглянется, то чрезмерно любопытным несдобровать. Я одна,
думала Светлая, изо всех сил стараясь улыбаться. Несомненно, журналисты,
которых не удержат никакие суеверия и традиции, сейчас тщательно ловят ее
лицо в прицел видоискателя. Они не знают, что еще немного - и ей захочется
расплакаться.

Тропинка вела вглубь, в заросли шиповника. Там только Всевидящее Око
сможет заметить ее, но обладательница Ока все поймет и не станет хмуриться.

Тем временем там, где она кормила синиц, трава успела подрасти - на
добрых полметра.

* * *

Можно выйти из парка через Приветственные, северные ворота. Но там
отбою не будет от горожан. Они не будут подходить близко и уж тем более
заговаривать - если Утренняя Звезда нахмурится, глядя тебе в глаза, до
рассвета можешь и не дожить.

Такое, говорят, уже было. Не с ней, не с Майтенаринн.

Нет, не хочу. Можно пойти на восток - вызвать машину и добродушный
седой Ройен, по совместительству дворецкий Северного Дома, отвезет ее
домой. По пути остановит, где она попросит - у озера, например, или у
обрыва, за которым заканчивается город и лес колючими волнами убегает до
самого горизонта.

Нет, не хочу. Ройен - один из немногих, с кем интересно быть
поблизости (на расстоянии, определенном традициями), но он непременно
спросит, что стряслось. А она ответит. А по возвращении домой дворецкому
устроят то, что в полицейском управлении называется допросом.

Майтенаринн постояла, глядя, как внизу, на лужайке, играют дети,
улыбнулась, уже вполне искренне, помахала им рукой. Один из мальчиков
помахал ей в ответ - не осознавая, конечно, кого видит.

Краткий гул донесся из-за стены деревьев и угас. И вновь дневной шум
леса заполнил окружающее пространство. Точно. Девушка поправила
безукоризненно сидевшие перчатки и двинулась на запад, к дороге. Вовремя
прошел этот поезд.

Там, у Линии Семнадцать (прежде - Глухой Тракт), есть автобусная
остановка. Вот так я домой и попаду. Пусть тетушка ворчит, что не пристало
девице благородного происхождения добираться домой общественным транспортом
- а я хочу!

Автобус возник бесшумно, притормозив шагах в пяти. Майтенаринн знала -
водитель ждет знака. Либо она отпустит машину (захотелось ей, в мантии и