расстояние, отделявшее их от реки, то ли плотина рухнула, не выдержав
напора волн. Кое-как Артем свел воедино все три бревна, уселся на них
верхом и помог выбраться на плот Надежде. Калека плыл рядом, держась одной
рукой за веревку. В воде он чувствовал себя так же уверенно, как в снегах
и горах. Вокруг по-прежнему почти ничего не было видно, однако деревья на
их пути уже не попадались.
по земле - раз, другой, третий и остановился. Людям пришлось встать на
ноги. Вода едва доставала им до щиколоток. Калека осторожно сделал
несколько шагов и кивнул - все, дескать, нормально, идти можно. Невдалеке
покачивалась на мелководье туша оленя с вываленным на сторону языком и
остекленевшими глазами. Не обращая внимания на дождь, Артем коротким
ножом, своим единственным оружием, быстро освежевал животное и, забыв об
осторожности, жадно вцепился зубами в еще теплое жестковатое мясо.
Конечно, это было далеко не черепашье филе, но после трех дней голодовки
привередничать не приходилось.
обозначилась опушка леса. Немного перекусив и заготовив впрок мяса, они
тронулись было дальше, вслед за умчавшимися к горизонту тучами, но Калека
бегом вернулся назад и смотал с бревна остатки веревки.
безрадостный пейзаж. Нигде не было заметно и следа какой-либо
растительности. Там, где каменистая равнина смыкалась с небосводом,
торчало какое-то странное сооружение. Скоро стало ясно, что это нечто
вроде обелиска, вырубленного из цельного куска серого гранита. Торс и
конечности многометрового истукана были нарочито огрублены, зато
непропорционально крупная голова представляла собой шедевр камнерезного
искусства. Не вызывало сомнения, что жутко ухмыляющаяся, безгубая рожа с
глубокими провалами глазниц и курносым огрызком между ними принадлежит
мертвецу, но мертвецу сумевшему сохранить не только вертикальное
положение, но и некую гипнотическую власть над живыми существами.
широко расставленные ноги-обрубки образовывали как бы арку, под которой
мог свободно проехать всадник на лошади. Далеко слева и справа, на
одинаковом удалении от статуи виднелись ее точные копии, как бы
составляющие опорные точки некой невидимой цепи, отгораживающей эту страну
от всего остального мира.
ржавчины, и швырнула его в пустое пространство между двумя истуканами.
Пролетев по дуге несколько метров, обломок исчез - не вспыхнул, не
превратился в пыль, не срикошетил, а просто исчез, как будто канул в иное
измерение.
чем лес со всеми его обитателями. Пройти можно только под аркой.
взгляд, почему-то теряло четкость, двоилось и расплывалось.
когда-то увезли отсюда. Помню, что я сидела в корзине за плечами человека,
одетого в черное. Всякие чудовища гнались за нами, но тогда нам удалось
спастись.
творится... Засыпаю стоя... Как в ту ночь, когда Адракс ушел от нас...
эти своды, надо сначала испросить разрешения.
истукана. Свернутая в кольцо веревка висела у него на плече, зато мешок, в
который они перед этим сложили мясо оленя, отсутствовал.
что, все с ума посходили?
расстановкой:
голову. Как бы со стороны он видел, как Калека, низко наклонившись, вяжет
веревкой его руки. Мир вокруг стал хрустальным, распался на множество
по-разному отливающих граней. В воздухе сгустились какие-то сумеречные
тени. Казалось, души бессчетного количества воинов, навечно брошенных
здесь без погребения, снова поднялись для штурма невидимого и
непреодолимого рубежа. Все здесь: и земля, и камень, было круто замешано
на крови. Каждый шаг грозил смертью, в вдох - безумием.
всадника. Почва содрогнулась от тяжелого мерного топота.
прекрасным, если бы только не эти жуткие, ничего не выражающие глаза,
похожие на тускло поблескивающие бронестекла боевой машины. Роскошные
одежды, в которые он был облачен, когда-то, очевидно, предназначались для
сражения, но теперь имели скорее церемониальный характер. На боку висел
клинок, точно такой же, каким Адракс кромсал мрызлов.
примечательно. Лошадь он напоминал разве что круглыми копытами, высокими
ногами да жесткой короткой гривой. Все остальное: тяжелая клиновидная
голова, заканчивающаяся свиным (или сатанинским) рылом, свирепые красные
глаза, клыки, похожие на две пары кинжалов, могучий загривок, прикрывающий
седока не хуже любого щита - могли принадлежать только матерому
кабану-секачу, вепрю размером с жеребца.
всадник, тесня Надежду своим страховидным скакуном. - Твое возвращение в
страну предков затянулось. Ради встречи с тобой я надел древние доспехи и
оскорбил седлом и сбруей это благородное существо. Однако все мои старания
угодить тебе едва не оказались напрасными. Черепаха добралась бы сюда
быстрее, чем ты. Тебя способно было задержать самое ничтожное препятствие.
Там, где следовало идти напролом, ты искала обходные пути. Ты бесчестишь
род максаров.
Давненько мы не виделись. Но ответ перед тобой я буду держать только после
того, как получу все то, что по праву рождения принадлежит максару, в том
числе и его оружие.
направил скакуна на Калеку. - Где оно, подлый пес?
под удар клинка. - Его похитил человек по имени Адракс.
оружием его убить почти невозможно. Он мой родной отец и злейший враг. Я
был ненамного старше ее, - всадник указал на Надежду, - когда впервые
сразился с ним. Наши схватки и наши раны невозможно сосчитать, точно так
же, как и число воинов, погибших в этой распре. Лишившись клинка и всех
своих сторонников, он бежал в неизвестном направлении, прихватив мою дочь,
из которой со временем собирался воспитать мстителя. Ты, лучшее создание
моих рук, мой самый верный слуга и самый умелый воин, должен был найти и
убить Адракса. И что же из этого вышло?
Максар, даже лишенный своего оружия, неуязвим перед любым врагом. Победить
максара может только максар, - смиренно ответил Калека.
исполнил мою волю. Знаешь, какая кара тебя ждет за это?
ногами кости великих воинов, без числа полегших здесь в самые разные
эпохи. Весь этот край дышит смертью. Одной больше, одной меньше - какая
разница. Ничего не изменится. Не надейся на мое снисхождение, подлая
тварь. Не смерть тебя ждет, а перевоплощение. И я сам позабочусь, чтобы ты
обрел тот облик, которого заслуживаешь.
и ногам Артему.
взяться в наших краях такое существо? Я повидал немало самых разных стран,
но никогда не встречал ничего подобного. С виду он самый обычный человек,
но меня не обманешь... Издалека к нам залетела эта птичка. Мне не терпится
поглубже проникнуть в его мозг. На частички разобрать тело. Давно мне не
попадал в руки свеженький материал.
человека!
самого. Ты слишком долго жила среди чужих людей. Они испортили тебя.
Теперь всему придется учиться сызнова. Сейчас ты сырая глина, и еще
неизвестно, что из нее получится. Максар рождается дважды. Сначала из
чресел матери, а потом под ножом великого, разбирающегося в своем деле
потрошителя. Поэтому молчи и не смей возражать мне... Впрочем, возможно, я
отдам тебе этого человека. Но не сразу. Прежде ты должна стать другой.
Самойлова Елена
Русанов Владислав
Апраксина Татьяна
Сертаков Виталий
Лукин Евгений
Круз Андрей