успеет. Ты вот что, - Зайцев понизил голос до шепота, - сближайся с ней,
не противься. Рано или поздно она свои планы раскроет. Тогда мы ее и
возьмем.
ей или погладь где-нибудь. Чем раньше она свое вражеское нутро обнаружит,
тем лучше. Конечно, приказывать я тебе не могу, ты не по моему ведомству
числишься, но ради безопасности державы нужно постараться. Все понял?
министерства пропаганды видел. Они за нее, котята слепые, как за
палочку-выручалочку держатся. Раскудахтались! Заслуги свои расписывают.
Ничего, когда все раскроется, их тоже по головке не погладят. Пособники,
чтоб их псы разорвали!
кавалерии входили также псовые заградотряды и даже гребная флотилия,
состоявшая из трех лодок-однодревок, главной заботой и гордостью Пряжкина
были ракетные войска стратегического назначения. Именно на них зиждились
безопасность и процветание государства. Считалось, что только благодаря
постоянно готовым к старту ракетам с ядерными боеголовками рубежи
считаются неприкосновенными, а закрома более или менее полными. Супостаты
и злопыхатели всего мира просто тряслись от страха при одном упоминании о
ракетно-ядерном мече и согласны были платить за свою безопасность любую
цену.
удобное доставалось ракетчикам. Правда, сам Пряжкин от этого имел только
моральное преимущество. Можно было промотать всю пехотную амуницию,
зажарить и сожрать любого боевого оленя, вылакать в санчасти весь спирт,
но любой болт, любой кусок сахара, предназначенный для ракетчиков, был
неприкосновенен. Самые могучие и грозные идолы - златоусый Перун, каменный
Симаргл, Железный Феликс - охраняли люк пусковой шахты.
самого раннего детства он знал то, что никогда не суждено было узнать
другим. Он рос, вглядываясь в мерцающую глубину локаторных экранов,
перегоревшие радиолампы были его первыми игрушками, а первым чтением -
расписание боевых дежурств. Когда Пряжкин стал знать примерно столько же,
сколько и отец, а может, даже и больше, потому что тот со временем уже
многое начал забывать, в узком кругу влиятельнейших особ государства его
посвятили в члены коллегии волхвов, заставили принести в жертву богам
кубок крови и прядь волос, произвели в звание "сподвижника" и назначили
министром. Буквально через пару дней его отец, отправившись на зимнюю
рыбалку, провалился под лед - по крайней мере, так гласила официальная
версия. Тело его обнаружить не удалось, и спустя месяц, на чисто условной
тризне, никто не плакал.
государства, как земля и вода. Случись с ним какая-нибудь беда - это было
бы непоправимым ударом по существующему порядку вещей. Поэтому за
самочувствием Пряжкина внимательно следило министерство здоровья, за
лояльностью - министерство бдительности, за моральным обликом -
министерство пропаганды. Все это в конце концов привело к тому, что он
сознательно и интенсивно стал разрушать свое здоровье, втайне от всех
слушал по единственному в стране радиоприемнику ложь и дезинформацию,
заполнявшую эфир, а также постоянно нарушал все и всякие нормы морали.
пораньше заставил Пашку скрести избу и готовить праздничный ужин. Еле
дождавшись сумерек (а ходить на свидание по свету здесь было не принято),
он отправился в министерство пропаганды.
заставленной узкими железными койками, его ожидал сюрприз не менее
впечатляющий, чем ушат ледяной воды, внезапно опрокидывающийся на голову.
На одной койке с Наташей сидел министр пропаганды Гремислав Овечкин, более
известный по кличке Погремушка, и, раскрыв рот до ушей, нес какую-то
ахинею (ничего другого, по убеждению Пряжкина, он нести не мог).
милая улыбка. В руке она держала кружку, в которой дымилась какая-то
черная бурда.
пойло, но знал, что для многих оно дороже и желанней спирта.
выражала совершенно противоположные пожелания.
делах, в особенности, если они касались женщин, он был настырен,
изобретателен и почти всегда добивался успеха. На этой почве он уже
неоднократно схлестывался с Пряжкиным. Ходили слухи, что Погремушка
приходится внебрачным сыном самому Силе Гораздовичу Попову, который лет до
сорока действительно был неутомимым женолюбом. Косвенным подтверждением
этому служила его высокая должность, доступное немногим звание "соратника"
и масса всяких поблажек и льгот, которыми пользовалось министерство
пропаганды. В другой ситуации Пряжкин, возможно, и отступил бы, да уж
больно дорог был нынче приз.
Завтра к утру заходи. А лучше - к обеду.
даже дышать перестала. Погремушка медленно наливался дурной кровью.
хорошего. - Я тебе работать мешаю?
Катись отсюда!
Немедленно! Ну что вы за люди! Прямо петухи какие-то. Все настроение мне
испортили.
по команде остановились.
пропаганды.
потому что спустя секунду он лежал головой в сугробе. Министр обороны
несколько раз обошел вокруг поверженного коллеги, но бить больше не стал -
очень уж непрезентабельно выглядел тощий зад Погремушки, а в особенности
его голая спина, на которой задралось с полдюжины нижних рубашек разной
степени свежести.
вздохнул, словно ныряльщик, вернувшийся с большой глубины.
Пряжкин.
Пряжкина, он мановением руки отослал из кабинета троюродную племянницу и
деверя, что-то докладывавших ему перед этим.
ее ни шаг от себя не отпускает. Чуть ли не под арестом держит. Вижу, она
бы и хотела со мной поговорить, да не может. Надо что-то предпринимать.
ее, к примеру, в Ливонию. Пускай расскажет народу, какая невыносимая жизнь
за рубежом. А я сопровождающим поеду.
- Вот что. Завтра к рубежу отправляется караван за данью. С ним и
поезжайте. Думаю, двух суток тебе на все хватит. А я тем временем и камеру
подготовлю. Вот только куда на это время Овечкина деть? Еще увяжется за
вами.
Он давно туда рвется.
согласовать надо.
Соломатина Татьяна
Мичурин Артем
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Березин Федор
Прозоров Александр