Иванов-Седьмой, дед нынешнего каперанга в отставке и директора музея. По
старинной флотской традиции офицеры-однофамильцы оснащались числительными в
порядке зачисления в службу. Если такие перстни носили до революции все
офицеры крейсеров, то в сочетании с фамилией это был знак причастности к
касте.
лампу, надел очки и достал толстенную папку, на которой цветными
фломастерами было художественно выведено: "Сквозь XX век. Мемуары офицера
"Авроры"".
подаренную когда-то сослуживцами на день рождения, и стал писать свою
ежедневную норму. Норма была одна страница. Страниц таких лежало уже полтора
ящика, а масса случаев, историй и, главное, мыслей оставались еще
незаписанными.
четкими черными чернилами чертил Иванов-Седьмой. - И к этой опасности он
готов с того момента, как приносит присягу на верность Родине. Но ничто не
может сбить его с намеченного курса жизни и службы. Рифы и мели... "
зачеркнул и начал новый абзац:
незакрепленной по вине ответственного лица. Пришлось обратиться к врачу.
Врач был молодой, не очень квалифицированный и не пользующийся уважением
команды. Помощь была оказана без наркоза. Превозмогая боль, я вернулся к
исполнению своих служебных обязанностей".
обязанности неоднократно излагалось раньше, в поисках нужных слов он
посмотрел в иллюминатор. В иллюминаторе пьяные финны на набережной
фотографировались на фоне "Авроры". Вечер сгустился, и пейзажу за пределами
вспышки запечатлеться не светило. Но это было не принципиально.
традиции не утеряны, и частица твоего мирного ратного труда еще послужит
делу мира и прогресса... " Далее следовали варианты окончания фразы:
лирическое отступление:
золотит последним лучом гордо реющий андреевский флаг. И как бы трудно ни
было кругом, невольно вспоминаются слова песни: "С нами Бог и Андреевский
флаг!"
"Авроры" не посрамит чести корабля, на котором посчастливилось ему служить,
и преодолеет любые трудности, проявив мужество и смекалку. Авроровцам не
привыкать! Как всегда - перед нами великие задачи!"
......................................
......................................
ничего. В стиле.
(76, 2 мм) зенитных орудий - 6; торпедные аппараты 381 мм - 3.
которой Шура был не уверен, хотя Майя доказывала это ему предлагаемыми ей
способами, а с танцев, когда Шура в увольнении пошел на дискотеку в бывший
клуб Первой пятилетки, куда по незапамятной традиции ходят в увольнении
военнослужащие срочной службы с целью знакомства с девушками и завязывания с
ними дальнейших отношений, вероятность чего очень велика, потому что девушки
посещают упомянутый клуб, подразумевая возможность тех самых дальнейших
отношений с военнослужащими, среди которых отлавливаются очень даже ничего
мальчики, в том числе порядочные и поддающиеся на превращение завязавшихся
отношений в серьезные, а если и нет, то и несерьезные отношения бывают очень
хорошими и глубоко желанными, способными одарить обоюдным счастьем, которым
и наслаждались Шура с Майей по тем воскресеньям, когда его отпускали в
увольнение, и Майя делала все от нее зависящее, чтобы их отношения стали как
можно серьезнее, Шура же в свою очередь прилагал все усилия, чтобы их
счастье было как можно полнее.
Каменке, а это поселок городского типа за полпути к Выборгу, час с гаком
электричкой с Финляндского вокзала. И когда дискотека из главного пункта
программы превратилась в предлог, а предлог был отброшен наряду с прочими
деталями и условностями, что произошло естественно и быстро, то встречаться
приходилось там. Кругом было полно летней природы и сплошной зелени, а в
плохую погоду Майина подруга, родители которой по выходным пропадали на
дачном участке, давала ей ключ от квартиры и на полдня куда-нибудь линяла.
область с просьбой прислать немного денег телеграфным переводом, и на
дешевом рынке в Апраксином дворе купил гонконгские джинсы, китайские
кроссовки и индийскую рубашку. Теперь он не зависел от плана задержаний,
который комендантские патрули выполняют на вокзалах с мрачным азартом
звероловов. Гражданку он держал у дворничихи с набережной, которая оказывала
разнообразные услуги матросикам, ответно помогавшим ей скромными
подношениями со своего стола и вообще по мелочи типа починки дворницкого
инвентаря или вразумления назойливых бомжей. В дворницкой всегда и выпить
можно было, налив и хозяйке.
прикинул время, сунул к дворничихе пустую канистру и в штатском махнул в
Каменку - благо Финляндский под боком. С вокзала еще звякнул Майе на работу
- в преддверии лучшей жизни она торчала в мастерской по ремонту обуви
приемщицей, и договориться на пару часов уйти ничего не стоило.
напарница в отпуске, Майя поцапалась по этому поводу с начальником, и
отлучка накрылась. Час Шура просидел на табуреточке, разговаривая с Майей
через жестяной прилавок и дыша обувным клеем. А потом она попросила, чтобы
он шел, чего так-то, и настроение испорчено, и ему нагореть может за
самоход.
того момента, когда Шура, злой и огорченный настолько, насколько может быть
огорчен и зол матрос, у которого, можно сказать, с живого места сняли уже
готовую собственную и любимую девушку (в этот момент Майя была безусловно
любима им страстно), решил попить пива. Денег оставалось, по ценникам ларька
на станции, ровно на бутылку "Балтики № 3". Имея полчаса до электрички, он
растянулся на теплой травке за кустом, закурил и сделал первый глоток. Жить
стало лучше, жить стало веселей: товарищ Сталин понимал в психологии
матроса.
на него так, как именно и только может смотреть не пьющий пиво солдат на
человека, который его пьет. Внутренне заслоняясь от контакта первой
попавшейся мыслью, Шурка подумал о школьном учителе литературы Матвее
Марковиче: его съезд в Израиль провожали насмешливой цитатой: "И помчался в
Палестину - крест на раменах". Поверху солдат был перекрещен пушечками на
мятых погонах.
смягчил просьбу:
Андреев Николай
Березин Федор
Суворов Виктор
Маркеев Олег
Маккарти Кормак
Самойлова Елена