грустная история с Шундараем и затем совещание на командном пункте полка
задержали Коршуна. Он должен был проверить, как его солдаты готовы к защите
канавы. Справа начинались корпуса санатория, он когда-то стоял на берегу речки,
но речка превратилась в грязную канаву, да и сами корпуса стали грудами
трухлявых бревен и кирпича. Оттуда Коршун нападения не ждал, хотя бы потому,
что ублюдки тоже знали, что развалины санатория - дурное место и тот, кто
побывал там, заболевал неизлечимой смертельной болезнью. Доктор сказал, что там
радиация, но никто не знал, что это такое. Коршун помнил... вот-вот вспомнит
как следует. Но до конца не вспомнил. На краю санатория они похоронили Попугая.
Потому что иначе его надо было тащить в общую вонючую яму, как раз за местом
казней, там водились страшные гады, которые пожирали трупы, а заодно могли
сожрать и могильщика. А здесь, в земле, Попугаю удобнее и не так страшно -
правда, было нелегко выкопать яму, а потом затоптать ее и завалить сучьями и
бревнами, чтобы никто не догадался, - ведь хоронить в санатории - воинское
преступление. Но никто не продал, никто не настучал. Даже Дыба не догадался.
Дыбу кто любит? Никто. Дыбе плевать на людей. А люди понимают, что если они не
будут держаться друг, за дружку, то их всех перебьют. Известно, как ублюдки
друг за друга стоят, попробуй только убей кого-то - весь его род поднимется
против тебя. Но это было в мирное время. Теперь все враги всем.
оттуда не должны напасть, но вдруг они привезут на фронт зеленых новичков - им
ничего не скажут про радиацию и пошлют? А потом будет поздно.
хотят вернуться с войны живыми. Он им приказал глаз не спускать с санатория,
если какое-нибудь там движение - сразу сообщить.
перейду на командный пункт.
один лишний человек, комроты без году неделя, но все же они не останутся одни.
У солдат, подумал Коршун, есть сходство с детишками, как в детском саду. Они
сами пугают себя страшными рассказами про черную руку, сами плачут от страха,
но если с ними воспитатель, то никакая черная рука не страшна. Они будут
искренне над ней смеяться. Странные мысли приходят иногда в голову, и не
знаешь, насколько они твои, насколько они принадлежат другому человеку - твоему
предыдущему рождению. Ведь стоило ему подумать чуть глубже, копнуть в
собственной памяти, и оказывается, что он не знает, что такое детский сад. Сад?
Значит, там деревья. А на них плоды - или листья?
старший Гор. - Они пробираются оттуда.
обсыпавшийся бруствер. Но неприятное предчувствие не оставляло его. Коршун снял
каску и приподнял ее над бруствером.
сюда. Его тоже привело сюда недоброе предчувствие - это важное качество на
войне, оно помогает выжить. С Золотухой прибежали четыре камнеметчика.
быстро пробежать к самым развалинам. Оттуда легче стрелять. Но только по моему
приказу. - Потом он обратился к своим солдатам:
эта долбаная разведка ничего не сообщила.
выемках, откуда можно было бить из арбалетов.
санатория - там уже сидели, затаились за бревнами камнеметчики. Откуда-то
справа донесся нестройный крик - там началась рукопашная. Что-то слишком рано
для боя - кто там? Третий батальон? Ну ничего, отобьются, у них потери не
такие, как у нас. Один из солдат вдруг охнул и свалился в канаву. Хвост стрелы
торчал из прорези для глаз. У ублюдков были хорошие лучники. Тут же начали
отстреливаться наши. Коршун видел, присев в канаве, как солдаты натягивали
тетиву, прицеливались, и стрелы со свистом уходили прочь.
развалинам санатория, где засели камнеметчики.
во фланг ублюдкам, но камнеметчики не смели углубиться в дебри санатория.
которому продвигались к нашим позициям ублюдки. Командир полка был прав -
основной удар они решили нанести оттуда, расколов пополам позиции дивизии.
Коршун приказал легкораненому стрелку бежать в штаб полка с запиской командиру
- сюда немедленно требовалось подкрепление. Коршуну долго не продержаться с
несколькими арбалетчиками и камнеметчиками, которых привел Золотуха. А ведь за
спиной открытое пространство - можно дойти до самого госпиталя.
позиции Коршуна. Некоторое время их сдерживали арбалетчики, но, когда враги
приблизились к канаве, Коршун пустил в дело последний резерв - камнеметчиков.
Они настроили свои пращи - как по команде все четверо приподнялись и метнули
округлые камни, - и каждый нашел свою жертву. Камнеметчики были особым от
остального войска братством - все у них, от специально обточенных камней до
жил, из которых изготавливали пращи, требовало знаний, школы и тайны.
бронежилеты.
знал, что сейчас начнется, потому что видел, во сколько раз ублюдки превосходят
их числом и снаряжением. Ему непонятно было: неужели в полку не знают о том,
что происходит на его фланге? Или они действуют по каким-то планам, недоступным
простому лейтенанту.
обрушился град стрел и камней.
много. Если удастся выстрелить по два раза, то представлю к награде. А потом -
снова в укрытие. Ясно?
смертельно равнодушные камни.
Золотуха отдал ему еще несколько человек с других траншей, здесь дела шли хуже
некуда. Несколько раненых лежало на дне канавы. Если стрела попала в руку или
ногу - не страшно, но раны в живот и в глаз были смертельными - наконечники
стрел у этих подонков зазубрены, и если начнешь тащить стрелу, то вытащишь все
кишки.
лазарет. Но сейчас людей не хватало. И это было плохо, потому что, когда
стрелок боится получить рану и тем более понимает, что некому оттащить его до
лазарета, он робеет и уже готов сам покинуть позиции.
пойдет сам. Но без моего приказа позицию не оставлять. Мы с вами должны
потерпеть - я добегу до правого фланга к камнеметчикам, оттуда виднее, что нам
грозит.
пригибаясь, к руинам санатория.
руку и не мог стрелять.
бойня.
умирать никому не хочется. - Дай я посмотрю, что там творится.
Отсюда, с фланга, он хоть мог увидеть, что происходит в овраге.
через территорию санатория, так что точка, с которой он смотрел на овраг, была
фактически крайней на всей линии боя.
увидел, его испугало - такого он не ожидал.
батальона. Первые ряды несли перед собой овальные щиты, надежно защищавшие от
стрел. Сколько раз Коршун требовал, сначала от Шундарая, а потом от Дыбы, чтобы
ускорили поставку щитов для их роты из города. А там все обещали, но ничего не
делали. А перед щитами камнеметчики были бессильны. Вперед вышел командир
наступающей колонны.
спросил:
делать нечего.
испугало его настолько, что он прошептал: - Бери пращу, командир, потом отдашь.
прочь, к канаве, хотя Коршун подозревал, что в канаве они не остановятся, а
пойдут еще дальше в тыл.
Куликов Роман
Белоусов Валерий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Доценко Виктор