переживу эту болезненную для меня потерю...
чемодан и не видать ей Подмосковья, как своих ушей.
меня. В самом деле. Переночую у Макара. А в крайнем случае в школе с
археологами. Они еще пожалеют, что меня выгнали из дома. Хотя я, конечно,
в глубине души понимал, что никто меня из дома не выгонял.
скамейке у ворот. Я знаю, он любит так сидеть, потому что в доме всегда
душно и жарко, его отец боится сквозняков, к тому же за день соскучится
дома и начинает разговаривать, вспоминать прошлое, и Макар от этого
сбегает. Он на этой скамейке, может быть, уже в общей сложности года три
просидел. Дом у них крайний на улице, отсюда со скамейки виден залив и мыс
Диамант. Зрелище удивительное.
быть, он даже готовит операцию по моему изгнанию из дома.
стало тошно. Я, надо сказать, очень люблю свою мать и сестру. К отцу я
равнодушен, он приезжал к нам в прошлом году на три дня. А так
отделывается алиментами и подарками к празднику. Но мать с сестрой я
люблю. Поэтому так психую из-за Томата. Люси жалко.
я.
взять огонь на себя.
говорить о том, что Донин обещал его взять к себе в институт и о том,
какой Донин гениальный. Как будто моя история с пластинкой не имела
жизненного значения.
дуреха Люси, как молчит мать. Рожу Томата представлял. Убить его был
готов. И вот тогда мне в голову пришло решение. Оно, наверное, сидело у
меня в голове уже давно, но кристаллизовалось только сейчас.
пластинку, а ты ее починишь.
она была недавно.
спрашивать.
и не будет. Я тебе даю возможность самому провести эксперимент мирового
значения. Неужели тебе не интересно самому попробовать?
приемник починишь дяде Христо. Телефункен, трофейный, на который все давно
рукой махнули, потому что ламп нет. А ты два месяца возился, так его
переделал, что наши лампы подошли. Разве забыл?
одна в мире.
Ты не представляешь, в каком она состоянии.
пояса. Мой друг Макар уже скоро год, как безнадежно влюблен в мою родную
сестру, но не скажет об этом даже под пытками. Только потому, что я его
наблюдаю каждый день, я знаю, что это так. А Люси его не замечает. А как
она может его замечать, если она не понимает, что он - технический гений,
а для нее он только дружок ее младшего братишки, то есть мальчик, малыш,
младенец.
не вернем, он сделает так, что она станет его союзником против меня. Он -
страдалец, понимаешь? А я негодяй! Мы обязаны выбить это оружие из его
подлых рук.
окно - никто не заметил. В доме было тихо, как бывает, когда пришла беда.
Я вытащил из-под кровати пакет с обломками пластинки и побежал обратно, к
Макару, чтобы сомнения его не одолели.
или мероприятия, ложится рано. В школьном дворе не было ни души. Макар
мрачно молчал. Он не одобрял наших действий, но ничего не мог поделать.
Получалось, как будто его попросила сама Люси, ну и дружба наша
тоже играла в этом не последнюю роль.
заперт, и ключа у нас не было. А идти красть его у Кролика было
невозможно. Пластинка такого риска не стоила.
обратной его стороны под крышей есть окошко. Я отыскал лестницу, оставил
Макара на страже, сам залез наверх и, перебравшись по балкам вперед,
спрыгнул на пол у самой двери. На наше счастье, замок в гараже был не
навесной. Он открывался изнутри. Я отворил дверь. Макара не было видно.
оказалось, за боями и разговорами прошел весь вечер.
еле успел втащить в гараж неуклюжего Макара и захлопнуть дверь. После
этого нам пришлось просидеть больше часа в темноте, выслушивая бред,
который нес один из студентов одной из студенток, который, оказывается,
был в нее еще с зимы влюблен, страшно ревновал ее к какому-то Ричарду,
оставшемуся в Москве, и, кроме того, хотел обсудить с ней вопросы
мироздания. Хорошо еще, что его возлюбленную заели комары (которые и нас
не жалели), и в конце концов они ушли со двора.
скорей вернуться домой. Мне почти силком пришлось волочить его к пульту,
самому отыскивать поднос. К тому же он боялся зажигать свет, и с каждой
минутой ему становилось все более жалко установку и все меньше - меня и
Люси. А я находился во власти упрямства. Мне казалось тогда, что не
восстанови мы пластинку, весь мир обрушится. Я понимаю, как все это нелепо
звучит для постороннего человека. Какой-то подросток испугался
справедливого возмездия из-за пустяка и ради собственных эгоистических
выгод решил под угрозу поставить эксперимент мирового значения.
понимал. Я был как танк. А Макар попал мне под гусеницу.
сейчас все прибегут из школы. Макару тоже так показалось. У него буквально
руки опустились. Я опомнился быстрее.
опасность, что нас застукают. Давай, действуй.
был, конечно.
чтобы откалибровать слой воспоминаний.
зловещая.
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Корнев Павел
Муркок Майкл