Кир Булычев

Лиловый шар

1. Громозека и паук

Маленькое белое солнце висело прямо над головой, и поэтому
тени были короткими. Под деревьями, в тени, росла густая
зеленая трава, колючая, как стая ежей. Подальше, на открытых
местах, из земли высовывались рыжие, утыканные иглами шары.
Когда к ним подойдешь поближе, иглы вырастают и шевелятся.
Лучше не подходить, а то могут выстрелить иголками.

Алиса была в скафандре, иголки отскакивали от него, но их
удары Алиса чувствовала, и ей все казалось, что какая-нибудь
самая острая игла может проколоть металлическую ткань.

Здесь надо быть очень осторожной. Как на войне. Алисе,
правда, не приходилось бывать на войне, но и другой такой
планеты, где все ополчилось против людей, она тоже не видела.

Обычное утреннее путешествие от купола до раскопок,
занимавшее минут пять, не больше, могло грозить неприятными
неожиданностями. Вот и сейчас: впереди идут Громозека и два
археолога, сзади отец с парализующим бластером наготове.

Громозека -- старый друг Алисы, гигантский археолог с
планеты Чумароза, грозное чудовище, с виду похожее сразу на
слона и осьминога, и добрейшее существо в душе.

-- Стоп! -- вдруг кричит Громозека, предупреждающе подняв
три щупальца (три других заняты оружием, еще в двух он несет
ящики с инструментами).

Археологи замерли. Алиса замерла. Отец Алисы, профессор
Селезнев, замер...

Поглядев вперед, Алиса поняла, что насторожило Громозеку.

Посреди дорожки, которая за последние две недели нехожена
тысячу раз, за ночь выросло крепкое, метров в пять ростом
дерево, усыпанное желтыми цветочками. Ветерок чуть шевелил
длинные нежные листья, бабочки лениво порхали над цветами.
Очень красиво. Но ведь десять часов назад на этом месте
никакого дерева не было.

Громозека протянул вперед длинный щуп с анализатором на
конце. Кончик щупа чуть покачивался, будто принюхивался. И
когда до ближайшей ветки оставалось сантиметров десять, дерево
вдруг взмахнуло веткой и так рубануло по щупу, что Громозека не
удержал его. Щуп упал на землю, и тут же к нему полетели иглы
рыжих шаров. Громозека рассердился.

-- Мне это надоело! -- вскричал он. Глаза под прозрачным
шаром шлема загорелись. Он поднял бластер и ударил по дереву
парализующим лучом.

Ветви дерева тут же свернулись, желтые цветочки закрылись,
дерево начало проваливаться.

И на том месте, где оно росло, осталась небольшая кучка
пыли, и, если бы Алиса собственными глазами не видела этой
сцены, она никогда бы не подумала, что такое возможно.

Археологи, за ними Громозека, потом Алиса и ее отец
осторожно обошли место, куда спряталось дерево, и поднялись на
невысокий холм, вершина которого была изрыта квадратными ямами.
Здесь шли раскопки.

Громозека остановился на краю раскопа и тщательно
пересчитал своих спутников.

-- Я повторяю, -- сказал он печально. -- Мне это надоело.
У меня еще не было такой трудной экспедиции. Я работал на
восьмидесяти планетах, я встречался со всеми мыслимыми и
немыслимыми обитателями нашей галактики. Но более коварного,
гадкого, трусливого и опасного места я не встречал. Где
робот-копатель номер три?

Роботы и археологические машины стояли посреди площадки. В
их строю зияла брешь. Одного из роботов не было. Громозека
кинулся вперед.

-- Осторожнее! -- крикнул ему вслед профессор Селезнев. Но
опоздал.

Громадная туша добродушного, но вспыльчивого археолога
Громозеки, триста двадцать килограммов живого веса, восемь
щупальцев, слоновьи лапы, облаченные в- скафандр, три бластера
и один меч, -- все это в мгновение ока исчезло из виду, потому
что Громозека провалился в замаскированную ловушку, которую
кто-то за прошедшую ночь выкопал посреди площадки.

Когда археологи, Алиса и Селезнев подбежали к яме, они
увидели, что Громозека бьется в об(r)ятиях огромного паука,
острые зазубренные жвалы которого, источающие мутный яд,
елозили по пластику шлема, стараясь его прокусить.

Селезневу пришлось потратить почти весь заряд бластера,
пока, наконец, паук не ослабил хватку и не замер на дне ямы.

Потом минут десять с помощью роботов они вытаскивали
заклинившегося в яме начальника экспедиции. Громозека был
настолько расстроен и оскорблен тем, что стал добычей паука,
что мрачно повторял:

-- Оставь меня в яме. Я недостоин того, чтобы снова
увидеть белый свет. Засыпьте меня песком и забудьте мое имя.

-- Громозека, миленький, -- уговаривала его Алиса. --
Каждый из нас мог сюда угодить. Даже я.

Когда Громозеку извлекли из ямы, обнаружилось, что под ним
лежит изуродованный робот-копатель номер три. Наверное, паук,
что затаился на площадке, сначала решил полакомиться роботом.
Наесться им он, разумеется, не смог, но изломал его
основательно.

Громозека уселся на краю ямы, стер яд со шлема и сказал:

-- Умоляю, прости меня, мой друг Селезнев, что я заманил
тебя на эту злобную планету. Я ежеминутно подвергаю опасности
твою жизнь и жизнь твоей изумительной девочки. Вернее всего,
никто из нас не вернется отсюда живым.

-- Ничего страшного, -- ответил Селезнев, который был
более уравновешен, чем его старый друг. -- По-моему, для
биолога это очень интересная планета.

-- Я согласна с папой, -- сказала Алиса. -- Мне тут
нравится.

-- С ума сойти! -- вздохнул Громозека. -- Вы какие-то
самоубийцы.

-- Если хочешь, Громозека, -- сказала Алиса, -- ты улетай
отсюда, а мы с папой останемся еще немного.

Громозека внимательно оглядел Алису с ног до головы всеми
своими глазами и вдруг широко улыбнулся, показав акульи зубищи.

-- Я понял! -- воскликнул он. -- Вы хотите сказать, что я
самый трусливый археолог во Вселенной. А это, кстати, еще надо
доказать!

С этими словами он поднялся на свои толстые лапы и зарычал
на всю площадку:

-- Почему не начинаем работать? Немедленно приступать к
раскопкам!

Правда, кричал он только для того, чтобы самого себя
успокоить. К этому времени все его коллеги уже трудились,
раскапывая погибшую когда-то крепость на удивительной планете
Бродяге.

Планета, где археолог Громозека попал в ловушку,
называлась Бродягой. Разумеется, это не официальное ее
название. Во всех справочниках она называется так: ИКО-1. То
есть: Искусственный космический об(r)ект No 1. Другой такой
планеты нет. И вряд ли будет.

Бродягу обнаружили случайно. Могли бы обнаружить и
позднее. По очень простой причине: в отличие от всех других
планет у нее нет своего солнца. А раз нет солнца, то ее не
видно. Галактика состоит из звезд, вокруг некоторых из них
вращаются планеты. А если планета не вращается вокруг звезды,
значит, она бездомная, у нее нет своего места в космосе и она
летит сама по себе в холодном темном пространстве, где звезды
встречаются так же редко, как родники в пустыне Сахара.

Бродягу нашли, потому что она влетела в ту часть
Галактики, где находится Земля. Астрономы высчитали, что
Бродяга летит не напрямик, а совершает огромный круг, раз в
двадцать шесть тысяч лет возвращаясь в одну и ту же точку. Она
должна была пролететь сравнительно недалеко от Солнечной
системы, так же, как она это сделала двадцать шесть тысяч лет
назад, пятьдесят две тысячи лет назад и, может быть, семьдесят
восемь тысяч лет назад...

Однажды в кабинете профессора Селезнева, директора
московского космического зоопарка, известного специалиста по
инопланетным животным, раздался видеофонный звонок. Когда
Селезнев включил экран, он увидел на нем круглое, многоглазое
лицо своего старого друга археолога Громозеки с планеты
Чумароза. Громозека открыл громадную, полную акульих зубов
пасть, приложил передние щупальца к покрытой панцирем груди, в
которой бились три его добрых вспыльчивых сердца, и сказал:

-- Селезнев, друг мой, собирайся, ты летишь на Бродягу.

-- Здравствуй, Громозека, -- улыбнулся Селезнев. -- Я не