помощь. Михаил Степанович неоднократно прибегал к ней в периоды
составления отчетов и иной документации, признавая тем самым мои
способности к такого рода работе.
профессора. Спасибо, Саша Громов, светлая голова, улучил момент
относительного затишья и напомнил:
вертелся белкой в колесе, не теряя, правда, чувства юмора.
министерства иностранных дел, где всем заправлял пехотный майор, наши
переводчики никак не могли справиться с простой на первый взгляд, но не
однозначной лексикой программного заявления Революционного комитета, два
сотрудника ГКЭС уехали с вечера на море и там были задержаны солдатами, и
так далее...
собирались встретить профессора Котрикадзе.
забывает о вчерашних решениях. - Во сколько самолет?
стороной. Они же взяли все расходы на себя. Но где сейчас те, кто брал на
себя эти обязательства, ума не приложу.
министерстве шахт и промышленности. Он обещал связаться с Временным
комитетом, через час позвонить.
профессора. Лигонцы бы осветили его приезд в местной прессе. А вот сейчас
профессор превратился в обузу. Но революция или нет, стихийные бедствия
будут продолжаться. Они не обращают внимания на степень прогрессивности
правительства.
ленча. Договариваясь с послом, я продолжал в уголке мозга размышлять о
профессоре Котрикадзе... В горах неспокойно...
представитель Аэрофлота?
должен поехать от нас.
покорный (наверное, потому, что опоздал) и возвышенный. Он полагал, что я
поручу ему написать эпохальный доклад, который никто из нас, простых
смертных, не в силах сформулировать.
нечаянной радостью Вспольный, поправляя круглые очки. - Я побеспокоил вас
этой просьбой исключительно в интересах дела...
сегодня прилетают в Лигон. Вы их встретите, проследите, чтобы они были
размещены и груз был в целости. А в горах поможете им. Вы ведь знаете
язык?
ввиду сложности внутреннего положения...
в двенадцать двадцать.
полочку перед своим креслом и разложил сувениры. Я купил их на девяносто
рупий. Отар изобразил презрение и сказал:
родственников и поклонниц. Теперь будешь три месяца таскать этих слоников
в чемодане и проклинать свою склонность к экзотике.
первые зарубежные сувениры.
вел себя, как чин из ЮНЕСКО, который только и делает, что посещает
отдаленные страны. Он немного пижон. По утрам гладит брюки, даже если
живет в тундре. Нужды в этом нет, но какой-нибудь Юлий Цезарь тоже так
делал, а Отар следует доброму примеру. Цезарь гладил брюки и перешел
Рубикон. Отар Котрикадзе гладил брюки и стал академиком. Вернее, станет.
нельзя. Может быть, он забыл дома запасные шнурки от ботинок, может быть,
страна Лигон провалилась в тартарары. Говорят, что грузины - эмоциональный
народ. Эмоциональный - это я, представитель обрусевшей части корейского
народа.
невыносимое умственное напряжение. А вы все равно уже прочитали.
учиться. Пришлось читать.
военный..."
меня осенило: - Слушайте, Отар, мы же туда летим!
расчете найти другие сообщения из Лигона.
Судьба неизвестна.
твоем существовании.
представил себе, как нас встречают на аэродроме черные полковники... Даже
хорошо, что я купил сувениры. Приеду, все будут спрашивать, как в
тропиках, а я им в ответ слоника. Бывает же такое невезение. Два месяца
оформляли документы, готовили оборудование, весь институт старался, а они
- военный переворот.
относилось. Профессор думал вслух.
растерянности. К сожалению, напряженность момента не позволила мне
аргументированно возразить Ивану Федоровичу: ведь я обращался в свое время
к руководству посольства с просьбой направить меня в горные районы для
ознакомления на месте с состоянием советско-лигонских культурных связей,
полагая тщательно подготовиться, проштудировать нужную литературу и
принести наибольшую пользу делу, а также способствовать сбору материалов
для моей будущей книги, так как, за исключением группы врачей, выезжавших
в тот район два года назад на эпидемию чумы, никто из советских граждан
там не бывал. И вдруг обнаруживается, что я должен в тревожной
внутриполитической обстановке немедленно лететь в горы, сопровождая (что
не входит в круг моих обязанностей) незнакомых мне ученых. К этому следует
приплюсовать еще и болезненное состояние моего начальника, которому
придется взять на свои не окрепшие после операции плечи весь объем работы
СОДа.
за ручку дверцы. Я снял пиджак и повесил его на крючок в салоне
"Москвича". До прибытия на аэродром я позволю себе поблажку. Возможно, я
Лукьяненко Сергей
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Маккарти Кормак
Шилова Юлия