Чтение 29–й страницы книги ~Поселок~

стреляли из пушек. Люди движутся не потому, что я того хочу, но если
им будет лучше от моих дел, я буду рад".

- Рано еще, не улетит, - сказал Сергеев. Он не засмеялся.

Неожиданно шар приподнялся, оторвался от земли, но тут же опустился
вновь. Крупная сетка врезалась в его тело, и тонкая оболочка пузырями
вылезала в ячейки.

- Лучше бы материал был пожестче, - сказал Вайткус. - В будущем
обратимся к опыту дирижаблей.

- К какому опыту? - Олег вдруг понял, что дирижабль для него -
пустое слово.

- Если промазать шар тонким слоем клея, - сказал Вайткус, почесывая
бороду, - то он станет жестким.

- Что же ты раньше не сказал? - До Олега дошла красота этой мысли,
и он обиделся на Вайткуса, что тот скрыл от него такую прекрасную
мысль.

- Я только сейчас подумал, - сказал Вайткус.

- Это увеличило бы вес, - сказал Сергеев.

Тут шар окончательно оторвался от земли и криво, под углом к
корзине, поднялся вверх.

Олег не стал ждать. Он перелез через край корзины и встал в ней,
крепко держась руками за борт.

Корзина была невелика, диаметром в полтора метра и высотой по пояс.
В середине ее умещался еще запас топлива и несколько мешков с песком -
в каждом шаре обязательно должен быть балласт.

Шар медленно шевелился над головой, и до нижнего обода, под которым
прикреплена горелка, можно было дотянуться рукой. Олег потрогал
канаты, крепившие корзину к ободу. Канаты были крепкими.

Корзина стояла на земле, можно было легко перемахнуть через ее край
и встать на мягкую молодую траву, но Олег ощущал некую отчужденность
от всех, кто стоял рядом, как будто все остальные люди были уже далеко
внизу.

Корзина дернулась, шар натянул канаты, стараясь поднять ее в
воздух.

- Полетит, полетит, отвязывайте! - закричала рыжая Рут.

- Молчи, - оборвал ее Сергеев. - Рано.

Олег, запрокинув голову, смотрел на шар. Он был так громаден, что
закрывал половину неба. И был некрасив - неровно склеен, пузырист,
веревки как-то неудобно и неловко стягивали его. Полупрозрачная
белесая оболочка отражала траву и кривые домики поселка. И в то же
время в этой нелепой громадине чувствовалась странная сила, которая
была и в его медленных настойчивых попытках вырваться, оторваться от
земли, и в том, как натягивались веревки, державшие корзину, и в том,
как гудела горелка и ее гудение увеличивалось и гулко растворялось в
чреве шара.

Теперь шар был точно над головой, и канаты были сильно натянуты.
Олег отвлекся, глядя на шар, и но сразу увидел, как по сигналу
Сергеева его помощники наклонились над кольями, к которым были
привязаны веревки.

- Готовься, Олежка, - сказал Сергеев. - Сейчас будем отпускать.
Крепче держись. Может дернуть.

- Держусь, не беспокойся! - крикнул Олег, глядя, как Вайткус
склонился совсем близко - можно дотронуться до спины, - отвязывает
узел.

Но тут же Олег чуть было не вывалился наружу.

Как ни старался Сергеев, чтобы все веревки были отпущены
одновременно, силы его помощников были далеко не равны. Вайткус уже
отвязал веревку и крепко держал ее. Дик выпрямился, чуть улыбаясь и
показывая всем своим видом, что он принимает участие в несерьезной
забаве. Свой канат он держал не очень крепко, шар, хоть и большой,
казался ему несильным. С другой стороны корзины Луиза и Эгли чуть
замешкались, отвязывая узлы. Шар как будто ждал этого, Дик чуть
подергал за веревки и увидел, что с одной стороны они еще крепко
держатся за землю, а с другой уже освобождены, дождался легкого порыва
ветра, который пришел к нему на помощь, и как следует дернул.

Вайткус, почувствовав рывок и будучи готов к нему, повис всем телом
на веревке, но другая веревка резко рванула вверх, разодрав ладони
Дика, и вырвалась, отбросив его на землю. Он тут же по-звериному
перевернулся через голову, вскочил и бросился, чтобы подхватить
веревку, но было поздно: корзина, которую шар резко накренил,
рванувшись в сторону, завалилась набок, Олег упал, ударившись о банку
с топливом, на него навалились мешки с балластом. Корзина отбросила в
сторону большую Луизу, придавила Эгли, шар еще раз поднатужился,
качнулся в другую сторону, отбросив Вайткуса, вырвал из земли
остальные веревки и с кольями, болтающимися в воздухе, резко пошел
вверх.

Корзина болталась под ним, как невесомый жучок.

Все это заняло несколько секунд, которые были полны треском,
криками, уханьем воздуха.

И тут же наступила тишина, короткий период тишины, в котором был
слышен только тихий плач Фумико: она на всякий случай начала плакать
еще до этих событий, потому что боялась за Олега.

Молчали все, даже Эгли, которой оцарапало корзиной руку, и Луиза,
все еще лежавшая на земле, и Сергеев, и Вайткус, и даже дети. Все
смотрели вверх, потому что там, в корзине, был Олег.

Мать Олега, единственная из всех, зажмурилась, потому что с
убийственной ясностью представила себе, как тело ее сына падает из
корзины и летит, растопырив руки, к земле.

А для Олега все прошло очень быстро: в одно мгновение он упал
внутрь корзины и на него, как душный зверь, навалился мешок с песком.
И в следующее мгновение он понял, что летит, что ничего под ним нет,
что земля где-то очень далеко, потому что корзина раскачивалась
свободно и легко и сквозь щели в прутьях он видел свет.

Он очень осторожно, охваченный страхом высоты, поднялся на
четвереньки, ощущая в то же время, что корзина раскачивается все
меньше и шар все увереннее тянет ее вверх.

И пока Олег поднимался на ноги, к нему возвращались ощущения,
словно органы чувств по очереди включались, сообщая ему, что
происходит вокруг. Шипела горелка, гоня внутрь шара горячий воздух,
скрипели веревки, елозили по оболочке, поскрипывали ветки корзины, по
которым он ступал. И снизу доносился тонкий детский плач.

Наконец Олег смог подняться. Он крепко взялся за край корзины и уже
готов был выпрямиться, но, к счастью, не успел, потому что корзину
резко дернуло, так что Олега чуть не выкинуло вверх. И он не сразу
догадался, что вытравился весь канат, которым корзина была привязана к
якорю.

Движение шара вверх прекратилось, хотя он продолжал попытки
вырваться, и от этого корзина вздрагивала и пошатывалась.

Внизу всем казалось, что прошло очень много времени. Почти минуту
все смотрели наверх и молчали. Шар поднялся метров на сто - дальше его
не пускал канат - и начал медленно двигаться к лесу, словно стараясь
обмануть канат, который цепко держал его.

Олега все не было видно.

Но, по крайней мере, он оставался в корзине.

Сергеев, опомнившийся раньше других, ужо хотел было крикнуть
Вайткусу и Дику, чтобы они помогли ему тянуть шар вниз, потом понял,
что сначала надо закрыть горелку, а то под(r)емная сила шара слишком
велика и его не пересилить.

И тут закричала Ирина.

- Сынок! - кричала она, нарушая этим молчаливую торжественность
полета. - Сынок, ты цел? Олежка!

Олег услышал этот крик, и ему стало стыдно, что мать зовет его, как
маленького, но потом мелькнула мысль, что и у Наполеона, наверное,
была мама, и он, высунувшись из корзины и крепко цепляясь за веревки,
крикнул вниз:

- Все в порядке!

Совсем маленький темный силуэт Олега - голова и плечи - был виден
всем на земле, и все стали кричать, дети запрыгали, а Ирина зарыдала
во весь голос.

Шар медленно двигался над головами - это был самый настоящий
воздушный корабль, который может полететь в небо.

Старый помог Вайткусу, который так и просидел ту минуту на земле,
подняться и сказал ему:

- А потом они изобрели воздухоплавание.

Вайткус улыбнулся.

- Уменьши пламя в горелке! - крикнул Сергеев. - Уменьши под(r)емную
силу! Ты меня слышишь?

- Отлично слышу! - откликнулся Олег, и его голова пропала.

Олег обернулся к горелке, осторожно уменьшил пламя. Но не сильно.
Теперь, когда все обошлось, ему совсем не хотелось спускаться.

Он еще раз поглядел вниз и помахал рукой:

- Все в порядке!

И увидел поселок сверху. Сразу весь. Улицу - грязную речку, вдоль
которой тянулись такие жалкие сверху хижины, кривые крыши сараев и
мастерской, покосившаяся изгородь. Маленькую россыпь человечков - их
пришлось угадывать, потому что некоторые стояли прямо под шаром.
Кто-то махал руками, дети прыгали, изображая дикий танец.

Олег увидел, что на пороге своей хижины сидит Кристина. Может, не
захотела прийти к шару, а может, о ней забыли в суматохе.

А вон там задрала зеленую морду коза. Она еще не видела летающих
слонов.