Чтение 3–й страницы книги ~Рассказы о Великом Гусляре~

ЧЕРНАЯ ИКРА

К числу рассказов, которые увидели свет через много лет после того,
как были написаны, относится и "Черная икра". Но повод, помешавший расс-
казу появиться на страницах журнала "Химия и жизнь", для которого он был
написан, оказался для меня неожиданным. Полежав некоторое время в редак-
ции, рассказ вернулся с резолюцией, возражающей против публикации ввиду
того, что рассказ наносит оскорбление (может, не так сильно - скажем,
обиду) светлой памяти академика Несмеянова и его сотрудников, прославив-
шихся изобретением синтетической черной икры, которая, к сожалению, по-
лучилась почти такой же хорошей и питательной, как настоящая, но уступа-
ла ей в чем-то неуловимом.., И хоть даже была дешевле, не стала более
популярной.

Я менее всего хотел наносить ущерб репутации академика Несмеянова и
осмеивать его черную икру. Моя черная икра соперничать с настоящей син-
тетической не намеревалась.

Но редакторское слово сказано - вылетело в чистый воздух... Не дого-
нишь. Так и остался рассказ бесхозным.

Несмотря на относительную дешевизну, консервативные гуслярцы вяло по-
купали баночки с изображением осетра и надписью: "Икра осетровая". Ост-
рое зрение покупателей не пропустило и вторую, мелкую надпись: "Синтети-
ческая".

Профессор Лев Христофорович Минц знал, что по вкусовым качествам она
практически не отличается от настоящей, по питательности почти превосхо-
дит ее и в отличие от натуральной абсолютно безвредна. Поэтому профессор
соблазнился новым продуктом.

Вечером, за чаем. Лев Христофорович вскрыл банку, намазал икрой бу-
терброд, осторожно откуси", пожевал и признал, что икра обладает вкусо-
выми качествами, питательностью и безвредностью. Но чего-то в ней не
хватало. Поэтому Минц отложил надкусанный бутерброд и задумался, как бы
улучшить ее. Потом решил, что заниматься этим не будет - наверняка эту
икру создавал целый институт, люди не глупее его. И дошли в своих попыт-
ках до разумного предела.

- Нет, - сказал он вслух. - Конкурировать мы не можем... Но!

Тут он поднялся из-за стола, взял пинцетом одну икринку и отнес к
микроскопу. Разглядывая икринку, препарируя ее, он продолжал рассуждать
вслух, эта привычка выработалась в нем за годы личного одиночества.

- Рутинеры, - бормотал он. - Тупиковые мыслители. Икру изобрели.
Завтра изобретем куриное яйцо. Что за манера копировать природу и оста-
навливаться на полпути?

На следующий день профессор Минц купил в зоомагазине небольшой аква-
риум, налил в него воды с добавками некоторых веществ, поставил рядом
рефлектор, приспособил над аквариумом гроздь радоновых ламп и источник
ультрафиолетового излучения, подключил датчики и термометры и перешел к
другим делам и заботам.

Через две недели смелая идея профессора дала первые плоды. Икринки
заметно прибавили в росте, и внутри них, сквозь синтетическую пленку, с
которой смылась безвредная черная краска, можно было уже угадать скру-
ченные колечком зародыши.

Еще через неделю, когда, разорвав оболочки, сантиметровые мальки за-
суетились в аквариуме, профессор отправился к мелкому, почти пересыхаю-
щему к осени пруду за церковью Параскевы Пятницы и выплеснул туда содер-
жимое аквариума.

Вода в прудике была грязной, потому что окрестные жители кидали в не-
го что ни попадя и сливали воду после стирки. Так что в прудике даже ля-
гушки не водились.

Стоял светлый, ветреный весенний день.

Минц, прижимая пустой аквариум к груди, вышел на дорогу и остановил
самосвал.

- Чего? - спросил мрачный шофер, высовываясь из кабины и глядя сверху
на пожилого лысого мужчину в замшевом пиджаке, обтягивающем упругий жи-
вот. Мужчина протягивал к кабине пустой аквариум.

- У меня садик, - сказал лысый. - Вредители одолели. Травлю. Отлейте
солярки.

Полученную солярку профессор тут же вылил в прудик. Он понимал, что
совершает варварский поступок, но прудику придется дотерпеть для науки.

Профессор подкармливал синтетических осетрят не только соляркой.
Как-то Удалов встретил профессора на окраине города, где с территории
ткацкой фабрики к реке Гусь стремилась вонючая струя, мутной воды. Про-
фессор на глазах Удалова набрал полное ведро и потащил к отравленному
прудику.

- Вы что. Лев Христофорович! - удивился Удалов. - Это же из кра-
сильного цеха! Опасно для здоровья.

- И замечательно! - ответил, не смутившись, профессор. - Чем хуже,
тем лучше.

Вещества, залитые в прудик профессором Минцем, были многообразны, в
основном неприятны на вид, и отвратительно пахли. Люди, привыкшие ходить
мимо прудика на работу, удивлялись тому, что творится с этим маленьким
водоемом, и начали обходить его стороной. Даже птицы его облетали сторо-
ной.

В один жаркий, июньский день, когда отдаленные раскаты надвигающейся
грозы покачивали душистый от сирени воздух, профессор привел к прудику
своего друга Сашу Грубина. Профессор нес ведро и большой сачок, Грубин -
второе ведро.

Прудик произвел на Грубина жалкое впечатление. Трава по его берегам
пожухла, вода имела мутный, бурый вид, и от нее исходило ощущение без-
жизненности.

- Что-то происходит с природой, - сказал Саша, ставя ведро на траву.
-Экологическое бедствие. И вроде бы промышленности нет рядом, а вот, по-
гибает пруд. И запах от него противный.

- Вы бы побывали здесь вечером вчера, - произнес, улыбаясь, профес-
сор. - Я сюда вылил вчера литр азотной кислоты, ведро мазута в высыпал
мешок асбестовой крошки.

- Зачем? - удивился Грубин. - Ведь сами же расстраиваетесь, что при-
рода в опасности.

- Расстраиваюсь - не то слово, - ответил Минц. - Для меня это траге-
дия.

Он извлек из кармана пакет, от которого исходил отвратительный, гни-
лостный запах.

- С большим трудом достал, - сообщил он Грубину. - Не хотели да-
вать...

- Это еще что?

- Ax, пустяки, - сказал Минц и вывалил содержимое пакета в прудик.

И в то же мгновение вода в нем вскипела, словно Минц ткнул в нее рас-
каленным стержнем. Среднего размера рыбины, само существование которых в
таком пруду было немыслимым, отчаянно дрались за отвратительную пищу.
Грубин отступил на шаг.

- Давайте ведро! - крикнул Минц, подбирая с земли сачок. - Держите
крепче.

Он принялся подхватывать рыб сачком и кидать их в ведра. Через три
минуты ведра были полны. В них толклись, пуча глаза, молодые осетры.

- Несколько штук оставим здесь, - сказал Минц, когда операция была
закончена. - Для контроля и очистки.

Пока друзья шли от прудика к реке Гусь, Лев Христофорович поделился с
Грубиным сутью смелого эксперимента.

- Я жевал эту синтетическую черную икру, - рассказывал он, - и думал:
природа придумала икру дорогую и вкусную, но ученые-химики создали икру
подешевле и похуже. В результате - никакого прогресса. Прогресс возможен
только при смелости мышления. Это свойственно мне, но, к сожалению, не
свойственно официальной науке. Я же задал естественный вопрос: если есть
синтетическая осетровая икра, как насчет синтетических осетров?

- Исключено, - возразил Грубин. - От неживого живое не рождается.

Грубин заглянул в ведро и встретил бессмысленный взгляд молодого
осетра.

- Он синтетический? - спросил Саша.

- Разумеется, - сказал Минц. И тут же продолжил мысль: - Допустим, я
вывел из синтетической икры синтетических рыб. Но зачем?

- Зачем? Пруды губить?

- Мысль твоя, Грубин, движется правильно, но скучно, - ответил про-
фессор. - Не губить, а спасать. Если я выведу синтетического осетра, то
он будет нуждаться именно в синтетической пище. То есть в том, что ни
прудам, ни речкам, ни настоящим рыбам не нужно. Основа синтетической ик-
ры - отходы нефти. Чего-чего, а этого добра, к сожалению, в наших водое-
мах уже достаточно. Значит, коллега, если получится синтетический осетр,
он будет жрать отходы нефти и прочее безобразие, которым мы травим реки.

Они вышли на берег. Неподалеку от мебельной фабрики в ткацкого предп-
риятия, от которых к реке тянулись полоски нечистой воды, сливаясь с
редкими пятнами радужного цвета, попавшими сюда с автобазы. Грубин сиял
ботинки, зашел в воду по колени и выпростал ведро с осетрами.

-Эй! - кричали мальчишки с моста. - Рыбаки наоборот! Кто так делает?

Грубин принял из рук Минца второе ведро. Видно было, как проголодав-
шиеся рыбы бросились к мазутным пятнам, поплыли к грязным струйкам...

Когда друзья шли обратно, Грубин осторожно спросил:

- А есть-то осетров твоих можно?

- Ни в коем случае! - воскликнул профессор. - Вот когда очистим наши
реки, появятся там в изобилии настоящие осетры, тогда и наедимся с тобой
вволю настоящей черной икры.

Грубин обеспокоился, сходил на следующий день в редакцию газеты "Гус-
лярское знамя", побеседовал там со своим приятелем Мишей Стендалем, тот