Чтение 16–й страницы книги ~Река Хронос-1~

- Спасибо, а то мне так трудно порой разобраться, кто хочет мне
добра, а кто хочет меня обмануть.

Они плыли не спеша, море было как бы продолжением их тел и этим их
объединяло.

- И вы тут всегда живете?

- Да, уже шестой год, - сказала Лидочка. - У мамы начался процесс в
легких, и врачи посоветовали изменить климат. Папа перевелся сюда из
Одессы.

- А как сейчас ваша мама?

- Спасибо, ей лучше.

- У меня мама тоже здесь жила, - сказал Андрей.

- А потом?

- Она умерла от чахотки, - сказал Андрей.

- Здесь? Давно?

- Давно, я был совсем маленький.

- Простите, я не знала.

- Это было давно.

- Как странно встретить человека, у которого такая же беда...

- Но ваша мама выздоровеет.

- Спасибо. Поплывем обратно?

- Давайте еще немного, - сказал Андрей. - Вон до той лодки.
Посмотрим, что поймал этот чудак.

- А наши не будут волноваться?

- Волноваться можно, когда что-то угрожает.

- Волнуются, когда кажется, что есть угроза.

- Это называется - пустые хлопоты.

Вблизи лодка оказалась куда больше, чем издали, - ее черный борт
навис над пловцами. Толстый человек с темным лицом, в широкополой
соломенной шляпе, крикнул:

- Не подплывайте, лески оборвете!

- Мы хотели у вас рыбы купить! - сказал Андрей.

- Ну что за нравы! - рассердился толстяк.

- Поплыли обратно, - сказала Лидочка. - Он ничего не поймал и боится
в этом признаться.

Вдруг толстяк резко поднялся в лодке, так что она опасно закачалась,
чуть не зачерпнув бортом воды. Он выпрямился, подняв со дна лодки связку
крупных скумбрий, и, размахивая ею в воздухе, воскликнул:

- Это называется "не поймал"? Это так называется? Какое вы имеете
право обвинять человека, ничего не зная?

Андрей так рассмеялся, что чуть не наглотался воды, а Лидочка
заработала руками, как мельница, отплывая от сердитого толстяка. Она тоже
смеялась.

- Вам это и не снилось! - кричал рыбак вслед.

Потом уселся на банку и резко потащил из воды одну из удочек.
Серебряная рыба взметнулась вверх к солнцу и неудачно упала на шляпу
рыболову, шляпа свалилась в воду, он перегнулся, доставая, а потом стал
помогать себе веслом, а рыба подпрыгивала в лодке. Это было смешно, они
плыли и смеялись. Потом Лидочка обернулась назад и высоко подняла из воды
руку, прощаясь с рыбаком, который уже снова склонился над удочками.

- Вы зимой здесь будете жить? - спросил Андрей.

- Я кончаю гимназию, - сказала Лидочка. - А вы куда?

- В университет. В Москву.

- Я жду не дождусь будущего года, - сказала Лидочка. - Мне так
надоело здесь жить, как в банке, где все пауки уже знакомые.

- Я думал, что вам здесь нравится.

- Летом бывает интересно, а осенью и зимой ужасно.

- А вы что будете делать после гимназии?

- Я хочу стать художником.

- Вы рисуете?

- Я пишу акварели.

- У меня нет ни одного знакомого художника.

- Если хотите, мы можем зайти к нам. Только вам не понравится. Это
только пейзажи и цветы. Я беру уроки у одной дамы.

- Мне обязательно понравится, - убежденно сказал Андрей.

Лидочка посмотрела на него внимательно. Они плыли совсем рядом -
можно было протянуть руку и дотронуться.

- Коля фон Беккер ваш друг?

- Он на год раньше кончил нашу гимназию. И сосед. Мы с ним в одном
переулке живем.

- В переулке?

- Да, в Глухом переулке.

- Какое смешное название. Почему он Глухой?

- Он маленький и никуда не ведет. И в нем живут небогатые люди.

- Не сердитесь, - сказала Лидочка. - Но я не люблю этих разговоров -
кто богатый, кто бедный. Я, наверное, стану социалисткой. Я - сторонница
равноправия людей.

Берег был уже совсем близко. Коля и Маргарита стояли по пояс в воде и
разговаривали, поглядывая на море. Завидев головы пловцов, Маргарита
замахала руками.

- Вы не утонули! - кричала она. - А мы уж хотели искать лодку, чтобы
вас спасать.

- Маргарита - без ума от Коли, - сказала Лидочка.

Под ногами было дно. Андрей встал. Коля был мрачен.

- Нельзя заставлять других волноваться, - сказал он.

Они пошли под тент, который загодя занял Беккер.

Под тентом была расстелена циновка, на деревянном лежаке стояла
корзина, которую девушки принесли из дому. В ней была снедь и бутыль
красного вина, купленная Колей. Девушки сначала отказались пить вино, но
за неимением воды согласились пригубить. Стаканов было только два, и пили
по очереди. Андрей сделал так, чтобы пить после Лидочки. Он повернул
стакан в руке, стараясь отыскать то место, которого касались губы Лидочки.
Маргарита заметила это движение и громко сказала:

- Андрей, если вы хотите узнать Лидочкины мысли, не старайтесь.

- Почему?

- Они пока заняты не вами. - И громко засмеялась.

На берегу Коля чувствовал себя куда уверенней, чем в море. Он в
основном говорил, и притом остроумно. Андрей бы так не смог.

Вино согрелось, сразу хмельно растворилось в крови, и жара стала
сильнее.

Коля рассказал о Петербурге, как они ездили на Черную речку, где
убили Пушкина, а потом о другой дуэли, которая случилась у них на курсе.
Андрею не о чем было рассказывать - он был младшим. Но помогла Маргарита,
которая вдруг вспомнила:

- Андрей, вы обещали рассказать нам, какой дух вчера приходил к вам.

- Сначала был голос, - сказал Андрей. Он не верил в духов и тем более
не верил во вчерашний сеанс. Честно говоря, если бы он рассказывал об этом
одному Коле, то признался бы, что и сам отчим не настаивает на истинности
событий, признавая розыгрыш. Но Маргарита и Лидочка жаждали таинственного,
и потому Андрей принялся описывать ночные события так, как если бы он
глубоко в них верил.

Коля смотрел по сторонам, показывая всем видом, насколько скучен ему
этот бред, Маргарита делала большие глаза и расстраивалась, что ее там не
было, потому что она знает немецкий и поняла бы, о чем говорили
императрица и дух князя Георгия.

Андрею с Колей досталась почти вся бутыль. В голове шумело. Андрей
хотел показать, как он ходит на руках, но упал. Маргарита смотрела на
Беккера. Потом получилось неловко, потому что Коля принялся врать о своих
предках, утверждая, что его дедушка барон, а у его кузенов в Шварцбурге
есть замок.

- Как-то к нам в дом, в Симферополе, приехала старуха. - Коля положил
пальцы на кисть Лидочке, и та не убрала их. - И спрашивает моего отца. Я
попросил ее подождать в вестибюле и поднялся в библиотеку к отцу.

Андрей еле удержался от смеха. Интересно, куда он поднялся - на
крышу, которую они вместе месяц назад латали? Хорош вестибюль. Два шага на
два, а в углу отцовские костыли. Но, конечно же, поправить Колю он не мог.
Но Лидочка вдруг убрала свою руку и спросила невинно:

- Это где, в Глухом переулке?

- Нет, - быстро нашелся Коля. - Это в другом нашем доме. На
Екатерининской.

И так посмотрел на Андрея, словно был его злейшим врагом.

- Продолжайте, - сказала Лидочка милостиво, она не поверила Коле.

Но Коля потерял интерес к рассказу.

- Ничего особенного, - сказал он. - Это было письмо от дедушки.

Полдень прошел, небо стало бесцветным от жары, волны исчезли, и море
лениво, из последних сил, лизало гальку.

Коля поднялся и пошел к морю. Остановился, обернулся и сказал:

- Лида, можно вас на минуту? Мне надо вам сказать кое-что.

Лида поднялась, как поднимается пантера, - легко, как будто это
движение не требует ровным счетом никаких усилий. Она пошла к Коле, и
Андрей из-под тента, снизу, смотрел ей вслед - солнце било в глаза. Коля с
Лидочкой были силуэтами. Лишь волосы, пронзенные светом, горели нимбами.

Они встали рядом, потом медленно, беседуя, пошли к воде, и Андрей
любовался совершенными в девичьей угловатости линиями ее тела, но в то же
время не мог не видеть Колю, тоже стройного и отлично сложенного. Коля
всегда следил за своим телом - он был чрезвычайно чистоплотен и более
других проводил времени в гимнастическом зале, за что его буквально обожал
учитель гимнастики. Дома у Коли были гантели разного веса и даже прыгалки.
Как-то на спор он подтянулся шестьдесят раз на турнике. У Андрея больше
десяти раз никогда не выходило.

Маргарита тоже смотрела им вслед.