Чтение 27–й страницы книги ~Река Хронос-1~

собственным правилам в жизни. Она была и ужасно старой, на тысячу лет
старше Андрея, и совсем еще девчонкой, которая начиталась сентиментальных
современных романов, в которых царит Эрос.

- Значит, вы намерены сидеть дома и играть в любовь?

- Не будьте пошляком! Мое сердце отдано революции!

Андрей даже остановился от удивления.

- Я никогда бы не догадался.

- А никому об этом не следует знать.

- И Беккеру?

- Беккер знает. Неизбежно, что он знает. И робеет. Если бы я была
обыкновенной женщиной, ему было бы легче со мной. Но он понимает, что нас
разделяет пропасть. Один ее берег - его бездуховность. Другой - мой
высокий идеализм.

Маргарита говорила напыщенно, словно цитировала некий катехизис.

- А зачем вам революция? - спросил Андрей.

- Вы хотите спросить, зачем революция девице из состоятельной семьи?
А вспомните о Софье Перовской, об Александре Ульянове, вспомните о графе
Кропоткине и Герцене - высочайшие из революционеров те, кто пришел в
революцию именно по зову сердца, а не в погоне за куском хлеба.

Они миновали центр и приблизились к району Глухого переулка, когда
острый взгляд Маргариты издали, за два квартала, различил Колю.

* * *

Маргарита дернула Андрея за рукав, потянула к глинобитному забору и
сразу отыскала какую-то нишу.

- Вот он, - шептала она, наваливаясь на Андрея, - это сам Бог его
ведет. Сейчас, сейчас или никогда. Ну иди же... как будто случайно. И
сразу скажешь: вот тебя-то я и искал!

Она сильно толкнула Андрея, и тот, еле удержав равновесие, засеменил
навстречу Коле. Коля был без фуражки, воротник шинели поднят. Он чуть
пошатывался.

- Коля! - окликнул его Андрей. Слова, вложенные в него Маргаритой,
сорвались с языка: - Вот тебя-то я и искал!

- Да? - Коля будто не сразу узнал Андрея. - Ты зачем меня искал?

Андрей полез в карман, да не в тот, ошибся. Андрей хлопал себя по
карманам. От Коли пахло вином.

- Поздно, - сказал Коля. - Мама умерла.

- Что? Елизавета Юльевна умерла?

- Отмучилась. Что делать... что делать...

- Ты за врачом? Тебе надо помочь?

- Врач там, я не могу... я не могу там быть. Маму жалко.

Коля заплакал и прижался к Андрею. Усы у него были мокрыми, ледяными.

- Тебе нельзя так, - сказал Андрей. - Ты простудишься. Пошли к нам.

- Не хочу, - сказал Коля. - Не хочу. И к тебе не хочу. Ты предатель,
ты не захотел мне помочь. Завтра все выяснится. Нам ее даже не на что
похоронить. Что ты понимаешь в жизни!

- Коля, я как раз хотел. Я тебя искал для этого... Вот... - Андрей
наконец-то нащупал пакет, и ему пришлось отстранить Колю. - Тут тысяча
рублей.

- Деньги? Ты достал? Где?

- Не важно, правда же, не важно.

Коля мгновенно протрезвел. Посмотрел на Андрея с узнаванием в
смягчившемся взгляде и сказал:

- Спасибо. Конечно же, спасибо. Ты оказался лучше, чем я думал.

Он резко повернулся и пошел, потом побежал обратно.

Андрей сделал шаг следом, но остановился. Маргарита выбежала из
укрытия.

- Я все слышала, - громко прошептала она. - Это так ужасно. Вам надо
пойти за ним. Вы должны быть рядом. Идите, идите.

И Андрей, хоть и не хотел этого, поспешил за Колей. Он не стал его
догонять, а шел на некотором расстоянии, потом, чтобы отсрочить момент
визита в дом Беккеров, убедил себя, что ему надо переодеться, и свернул к
себе. Тети Мани не было - она-то, конечно, у соседей. Андрей неприкаянно
бродил по комнатам, потом стало стыдно - Андрей спохватился, что ведет
себя плохо - надо идти к Беккерам. И он пошел туда.

Колю он не видел - тот заперся у себя, в доме появились незнакомые
старушки, ждали батюшку, но тот не шел, потому что приближалось Рождество
и все были заняты событиями куда более радостными. Андрей помыкался в
большой комнате, затем решился и увел тетю Маню, которая также не знала,
что ей делать, но не смела уйти.

* * *

На следующий день Андрей не спешил к Ахмету, полагая, что тот
появится сам. Но раньше, в полдень, появился Беккер.

Он был бледен, веки распухли от слез, одет он был в поношенный
гимназический мундир, который был ему тесен.

Снова набежали сизые облака, грозили снегом. Коля долго вытирал ноги
в прихожей, он говорил тихо и вел себя приниженно, словно был князем,
давшим обет мыть ноги нищим.

- Мне некуда идти, - сказал он. - А дома нет сил оставаться. Не
прогонишь?

- Я поставлю самовар? - спросил Андрей.

- Нет. Я бы сейчас выпил рюмку водки.

- Прости, ты же знаешь отношение тети к спиртным напиткам.

- Знаю, знаю. - Коля вялым движением подтвердил свои слова.

Они прошли в комнату к Андрею. Коля закурил.

- Это жизненное крушение, - сказал он тихо, - которое ниспослано мне
в наказание за все...

Андрей молчал. Коле надо было выговориться.

- Я уже никогда не буду таким, как прежде, - сказал Коля. - Тебе не
приходилось видеть, как умирает человек: еще мгновение страданий... жизнь
не отпускает... и тут же наступает умиротворение. Ей сейчас хорошо,
правда?

- Наверное, хорошо. То есть наверняка.

- Всегда нужно помнить, чем завершается жизнь. - Коля поднялся со
стула, подошел к окошку. - Все наши терзания, спешка, гонка за счастьем,
за деньгами... как это мелко!

- Пока живем, куда денешься, - сказал Андрей, стараясь попасть в тон
приятелю. Собственные слова казались Андрею лицемерными и искусственными.

- Мама была единственным связующим звеном между мной и этим городом,
- сказал Коля. - Больше меня ничего не удерживает.

- А как же Нина с отцом?

- Раньше мы все жили на пенсию отца. Вдвоем им легче.

Коля не смотрел на Андрея. Он погасил папиросу в ящик с цветком и
долго вертел окурком в земле, будто стараясь утопить - с глаз долой.

- Коля, - произнес Андрей, надеясь, что Маргарита хочет, чтобы Беккер
узнал правду. - Коля, деньги для тебя достала Маргарита. Она здесь.

- Ты думаешь, я не догадался! - Коля сардонически усмехнулся и
произнес: - Ха-ха-ха.

- Она просила меня не говорить тебе.

- Лучше бы ты сдержал слово! Я не просил ее влезать в мои дела. Она
отлично знала, что от нее я не принял бы денег, даже если бы умирал от
голода. Но теперь поздно...

- За что ты на нее сердит? Она примчалась тебе помочь...

- Она хотела меня купить. Может, ты прикажешь мне теперь на ней
жениться?

- Это твое дело.

- Андрей, не сердись. Я пришел к тебе как к другу. - Коля, очевидно,
сделал над собой усилие, подавив гнев и вновь прибегнув к оружию смирения.
- Я хочу, чтобы ты понял психологию бедного благородного человека, который
может грешить и даже преступать закон, но который не может продаться!
Вспомни Достоевского, с какой гениальной силой он открыл наш русский
характер.

Андрей плохо вслушивался в монолог. В ушах шумело - видно, еще не до
конца прошла болезнь.

Андрей думал о том, что их с Лидой ничто теперь не разделяет. Можно
сесть в автобус и поехать в Ялту. Прийти по адресу Иваницких и сказать:
"Можно позвать Лиду? Я ее добрый знакомый из Москвы". "К сожалению, -
ответит ее мать, - позвать Лиду я не смогу, потому что она уехала в
свадебное путешествие с поручиком Банкиным". Ах, скажет молодой человек и
умрет от разрыва сердца!

Воображаемая картинка неожиданно удручила Андрея, и он понял, что
единственная возможность избавиться от опасений - ехать в Ялту. Но как
поедешь, если послезавтра похороны Елизаветы Юльевны, а на следующий день
он уезжает в Москву?

Остается единственная возможность - уехать завтра с утренним
автобусом, чтобы возвратиться вечером. Это означает - три часа в Ялте.
Более чем достаточно, чтобы увидеть человека и услышать от него, что он
тебя забыл и знать не желает...

Коля, словно почувствовав, что Андрей не слушает его, замолчал, потом
сказал, что ему надо на деловое свидание в город, и ушел. Андрей ощутил
облегчение. Он стоял у окна, глядел вслед Коле, который поежился на
пороге, кутаясь в шинель, и быстрыми шагами пошел к воротам.

Продолжая размышлять о том, как он поедет в Ялту, Андрей рассеянно
наблюдал за Колей и равнодушно отметил для себя, что, когда Беккер отворил
калитку, за ней кто-то стоял, поджидая Колю. Коля, видно, не ожидал