Чтение 52–й страницы книги ~Река Хронос-1~

Андрей нашарил на ковре портсигар, послушно положил в карман брюк.
Потом подошел к письменному столу. Он чувствовал, как отчим неотрывно
глядит ему в спину.

- До отказа, - приказал отчим.

Андрей вытащил ящик письменного стола и откинул крышку потайного
отделения. Звякнули ключи.

- Нашел?.. Хорошо... - Отчим закашлялся. Андрей кинулся к нему, отчим
поднял руку, отгоняя Андрея к сейфу. В углу рта отчима показалась струйка
крови. Глаза отчима как будто светились во тьме, и Андрей, подчиняясь их
безмолвному приказу, нащупал на раме портрета выпуклость, картина щелкнула
и отошла от стены.

- Три раза... против часовой... - прохрипел отчим.

- Знаю, - сказал Андрей. Он спешил скорее выполнить приказ отчима,
чтобы потом вызвать врача, чтобы отвезти его в больницу. Если все сделать
быстро, то его успеют спасти...

- На верхней полке, - сказал Сергей Серафимович. - Письмо тебе. Пакет
с долларами. И второй пакет - под ним. Нашел?

- Да, все нашел.

- Не потеряй, это так важно... и никто, никогда...

Голос Сергея Серафимовича окреп.

- Слушай меня. - Голос наполнил всю комнату, от него никуда не
денешься, ему нельзя перечить... - Я сейчас умру. Ты уйдешь вниз. Ты
ничего не знаешь. Ничего. Пускай меня найдут другие. Уйди отсюда. Спрячь в
самом надежном месте... Прости, Андрюша... ты многое не понимал... я тебя
любил... Я счастлив, что ты успел.

И голос оборвался. Сразу - в небытие.

Андрей не шевельнулся, не прошло и мгновения. Но Андрей знал,
окончательно и без всяких сомнений, что Сергей Серафимович умер. И в
сознании остался приказ отчима. Надо уйти. Никто не должен знать об их
последней встрече...

Андрей склонился над отчимом. Глаза его были открыты и застыли.
Андрей поднял легкую кисть руки. Она была вся в крови. Пульса не было. И
все же Андрей приложил ухо к груди отчима. Сердце не билось. Андрей
ладонью закрыл отчиму веки.

Он совершал эти действия ровно, автоматически, словно в них
содержался некий неписаный ритуал.

Теперь можно было спуститься, сообщить в полицию.

Нет, сначала надо спрятать письмо и документы из сейфа, потом позвать
полицию. Нет, сначала вымыться, переодеться...

И тут Андрея охватил ужас.

Если полицейский почует неладное и поднимется наверх, он увидит труп
Сергея Серафимовича, а рядом окровавленного Андрея. Значит, продолжала
работать в голове какая-то безумная логическая счетная машинка, - надо
сначала вымыться, переодеться.

А вдруг отчим еще жив? Вдруг у него глубокий обморок...

Андрей вернулся к телу. Тело заметно похолодело, хотя в раздумьях
прошло всего несколько минут. Нет, отчим мертв и ничто ему не поможет.
Надо выполнить его приказания...

Андрей подошел к картине, толкнул ее, чтобы встала на место. Вышел из
кабинета и спустился вниз. Кинул взгляд наружу - урядник спал, сидя на
стуле у калитки.

Андрей прошел к себе в комнату и быстро разделся. Было совсем темно,
и Андрей боялся испачкать кровью кровать или стул. В темноте даже свежее
белье не найдешь...

Андрей подумал, что окно его комнаты выходит к морю - полицейский не
увидит света. Он затянул занавески и включил настольную лампу. Свет больно
ударил по глазам.

Когда глаза привыкли к свету, Андрей поглядел в зеркало и испугался -
он и не предполагал, до какой степени он измаран кровью. Переодеваться
нельзя, пока не вымоешься. От безысходности положения мысли путались,
какие-то мелочи лезли в голову. Вытерев руку о край простыни, Андрей
достал портсигар. Ему вдруг захотелось посмотреть, такой ли он, как у
Глаши, или нет. Портсигар оказался другим - гладким, со стертым
выгравированным узором. "Зачем отчиму портсигар, если он всегда курил
трубку?.. Почему я теряю время? Надо уйти. Но куда и зачем? Надо умыться.
Но включишь воду, полицейский сразу услышит. Значит, надо умыться и
переодеться в другом месте, где полицейский ничего не услышит. Но такого
места нет..." А вдруг полицейский уже смотрит на него снаружи? Андрей
выключил лампу, подбежал к окну и откинул край занавески. Никого там не
было - только рассветная синь...

Андрей стоял у окна и чувствовал, как утекают минуты.

Тогда он понял - выход только один: измазанные кровью вещи уложить в
чемодан и, незаметно выбравшись из дома, дойти до Иваницких. Лидочка все
поймет. Именно Лидочка - она теперь для него ближе всех.

Андрей вытащил из-под кровати свой чемодан, стащил с кровати
простыню. Свернул простыню и белье, сунул все в чемодан. Туда же положил
пакеты из сейфа, сверху - чистое белье. Захлопнул чемодан. Было тихо.
Брюки снимать не стал - они темные, все равно в темноте не видно. Наконец,
натянул на голое тело тужурку, застегнулся...

Где-то далеко залаяла собака. Прочистил горло, собираясь пропеть,
петух, но передумал.

Скорее, скорее... скоро станет светло.

Андрей посмотрел на часы - без четверти шесть.

Он выбрался в сад через окно и, пригибаясь, отводя ветки яблонь,
вышел к веранде, которая обрывалась к крутому склону.

Подпорная стенка веранды оказалась выше, чем он предполагал, и Андрей
понял, что на одной руке не удержаться. Он кинул вниз чемодан, и тот
неожиданно гулко ударился о камень, отскочил и уткнулся в ветки куста.
Андрей повис на руках - ноги не доставали до склона. Он отпустил руки и
пролетел около метра вниз, кусты царапались, чемодан, рядом с которым он
закончил свой полет, больно подставил обитый железом угол.

Андрею показалось, что он натворил такого шума, что сбегутся все
полицейские России. Он сидел, привалившись боком к колючему кусту, и не
смел шевельнуться. Но, на его счастье, крутой склон поглотил шум падения.

Андрей поднялся. Ногу пронзило жуткой болью - неужели сломал?
Пересилив себя, Андрей перенес вес на ступню. Было очень больно, по нога
выдержала. Андрей взялся за ручку чемодана и увидел, что тыльная сторона
кисти расцарапана колючками.

Приводить себя в порядок было некогда. Ковыляя, Андрей спустился по
склону к переулку. Потом обернулся. В синем воздухе острая крыша и башенка
дома Берестова казались загадочным замком.

Путешествие до Иваницких, которое заняло бы днем минут пятнадцать,
растянулось на полчаса. Как Андрей ни спешил, раза три ему приходилось
искать укрытия - сначала проехал водовоз, затем два рыбака с удочками в
руках, громко разговаривая, обогнали его, вжавшегося в калитку. Третья
встреча закончилась не так удачно: старушка в пышном лиловом салопе, в
черной шляпе с вуалью вышла погулять со своей левреткой. При виде Андрея
та отчаянно залаяла - видно, почуяла кровь и волнение загнанного человека.
Она кидалась на Андрея, а тот побежал от нее. Старушка что-то верещала
вслед...

Не смея выйти на набережную, Андрей пробирался незнакомыми
переулками, попал в тупик, пришлось вернуться...

Подходя к дому Лидочки, он пошел медленнее, стараясь совпадать со
своим дыханием и не испугать Лидочку, а тем более ее родных своим
появлением. Но, видно, дыхание его было таким шумным, что Лидочка, спавшая
у окна, услышала и выглянула в окно.

Ей оказалось достаточно одной секунды, чтобы все понять.

- Поднимайся по лестнице, я открою, - прошептала она, и шепот был
громче дневного крика.

Оттого, что Лидочка была спокойна, что не пришлось ее будить,
наступило облегчение. Он поднялся по лестнице и, остановившись у двери,
прислушался. А так как рассвет был безмолвен, то голос Лидочки из-за двери
был слышен до последнего слова.

- Не бойся, мама, - говорила она, - спи. Мы договорились с Андрюшей,
что, если ему станет там страшно, он придет к нам.

- С ним что-то случилось? - Это был голос Евдокии Матвеевны.

- Нет, мама. Он просто не хочет там больше быть.

- И правильно, - откликнулся голос отца. - Что за идея ночевать в
таком месте? Спи, Дуся, не мешай детям.

- Но, может, что-то случилось?

- Все, - сказала Лидочка. - Спите.

Прошелестели босые шаги, звякнула цепочка, щелкнул замок. Лидочка
потянула Андрея внутрь и захлопнула дверь.

- Идем ко мне, - прошептала она.

- Я слышал, - сказал Андрей, - ты молодец, ты умница.

- Девятнадцатый год умница, - деловито ответила Лидочка.

Они прошли в ее комнату. Лидочка замерла, прислушиваясь к звукам из
спальни родителей, дала знак Андрею заходить внутрь, а сама сказала,
обращаясь к закрытой двери в спальню:

- Мама, я же просила - не вставай. Все в по-ряд-ке.

- В самом деле, Дуся, - сказал Кирилл Федорович.

- Я сплю, я сплю, - сказала Евдокия Матвеевна.

Лидочка закрыла дверь и зажгла ночник у кровати.

- Ты только не бойся, со мной ничего не случилось, - сказал Андрей. -
Это я оцарапался о барбарис... и кровь чужая.

- А я не боюсь, - сказала Лидочка твердо. - Ты здесь. Ты сам
дохромал. Но, наверное, все же что-то случилось.

- Да, - сказал Андрей, - все в жутком беспорядке. Я очень хочу пить.