Авантюра с Распутиным, в которую он с удовольствием впутался по причине
своего беспутного характера, не занимала целиком его времени и мыслей.
Потому он посещал увеселительные заведения, правда, не высшего толка, так
как денег у Юсупова просить не хотелось, да Феликс и не был самым щедрым
из друзей. В ресторане <Каприз> напротив Елагина острова он встретил
как-то поляка или серба с густыми черными бровями и огненным взором, они
славно посидели, и Теодор, как звали нового друга, заплатил по счету. Это
расположило к нему Васильева, и он поведал другу детства (к тому времени
Теодору удалось внушить Васильеву, что он - его друг детства) все, что он
знал о заговоре. И обещал держать Теодора в курсе дел, тем более что живой
ум штабс-капитана подсказал ему, что Теодор - человек не жадный и готов в
будущем угощать бедного пилота.
мрачного доктора Лазаверта, которого он представил как идейного борца за
интересы самодержавия. Доктор Лазаверт от идейности не отказывался, но
сразу же заговорил с Юсуповым о гонорариуме. Он произносил это звучное
слово со смаком, будто речь шла не о деньгах, а о букете цветов либо
Нобелевской премии.
потому что убийство предполагалось цивилизованным, а не азиатским
преступлением. Доктор должен был составить яд и потом проверить, помер ли
Распутин.
Михайловича (Дмитрий Павлович еще не возвратился из Могилева) и
разрабатывали детали плана, то решено было не привлекать к делу слуг. Но
кто-то должен был управлять авто. Васильев был готов на это, но Юсупов
указал на то, что с рукой на перевязи ему будет нелегко это сделать, к
тому же такой шофер запомнится случайному взгляду.
признался, что обучился этому искусству на фронте, когда занимался
поставками медикаментов в госпитали, а теперь вообще намерен приобрести
себе автомобиль. Он был готов вести авто. На том и порешили.
демонстрировал свою любовь к князю, они подолгу беседовали. Распутину было
лестно выступать перед слушателем, который не заискивал перед ним, а
казался улыбчивым и любезным.
жил в ощущении убегающего времени. Зима была в разгаре, на фронтах
затишье, но в городах было неспокойно, железные дороги работали все хуже,
и начались перебои с хлебом. Даже самые горячие патриоты уже не смели
кричать о жертвах во имя победы. Нужно было подстегнуть страну, прежде чем
она вырвется из рук властей и поплывет, кружась, к водовороту. В любой
момент затея Юсупова могла лопнуть, и с каждым днем риск все увеличивался.
Ведь если в тайну посвящены пять человек, значит, реально о ней знает
дюжина. Ведь не смог же Феликс скрыть приготовления от Ирины, хоть ему и
удалось уговорить ее уехать в Крым, не столько ради ее безопасности,
сколько опасаясь настойчивых требований Распутина познакомить его с женой.
Женщины непредсказуемы - Ирина тем более.
были принять меры. И Юсупову грозила опасность очутиться в Петропавловской
крепости, ничего не совершив. Но была и другая опасность, тоже реальная -
некая вторая группа, желая также пробиться в бессмертие, опередит Юсупова
и получит все лавры и терновые венцы.
пользовался полным доверием старца. Но ведь и это - не вечно. Старец
капризен и подозрителен. В любой момент по навету или по справедливости
Юсупов лишится доверия Григория Ефимовича. И тогда провалится заговор,
который именно на доверии жертвы и основывался.
откровенно заговорил о мире.
пили чай. Распутин хватал с подноса розовые круглые пирожные и кидал их в
рот, как орешки. Губы его блестели, пальцы лоснились от жира.
довольно крови пролито, пора кончать всю эту канитель. Разве немец не брат
тебе? Господь говорил: <Люби врага своего, как любишь брата своего>, а
какая же у нас любовь получается? Сам-то все артачится, да и Сама чего-то
уперлась: не иначе как их опять там кто-нибудь худому научает, а они
развесили уши, слушают! Тьфу ты! Но ты не думай. Я своего добьюсь. Я их
уломаю. Они все по-моему сделают, хоть и спешки нету...
Григорий Ефимович, о нашей национальной чести подумали?
Вы же знатные, о людях и думать не можете. Только я один и пекусь о
народе. Вот покончим с этим кровавым делом и объявим правительницей
Александру с малолетним сыночком, а Самого пригласим в Ливадию, на
отдых... Вот-то будет радость ему огородником заделаться. Устал он больно,
отдохнуть надо, а глядишь, в Ливадии, около цветочков, к Богу ближе будет.
У него на душе много есть чего замаливать... одна война чего стоит! За всю
жизнь не замолишь!
пошли! Давно пора их к чертовой матери послать... всех, всех, кто против
меня кричит, - всем худо будет!
последние дни избегает меня. Дмитрий Павлович испугается конца войны. Кому
нужен мир без победы? Всем нужна победа, тогда и будем мириться.
ж, думаю, не дать? Такие же люди, как и мы с тобой, Божья тварь.
визите, он сделал одно добавление к действительности.
отвел его в спальню и велел не высовываться. А сам принял гостей в
кабинете. Оттуда Юсупову были слышны голоса, и он, конечно же, не утерпел,
выглянул в щель. Оказалось, что в гостях у старца собралось несколько
неприятных типов, у четверых был, несомненно, еврейский облик, трое других
были белобрысые, с красными лицами и маленькими глазами.
закончил свой рассказ Юсупов. - Распутин же сидел среди них с важным видом
и что-то им рассказывал. Заговорщики посмеивались и записывали его слова в
свои черные книжечки.
противоестественный союз мирового еврейства с тевтонскими шпионами угрожал
самому существованию России.
выступлению.
поезде Пуришкевича, был разработан план, как сказали бы через полсотни
лет, <сценарий> убийства.
стережет вредный сторож, группа взрослых мужчин просидела три часа,
разложив на столе бумажки, чертя на них стрелы и крестики, а затем, обо
всем договорившись, сожгли их в печке, чтобы не осталось даже пепла. А
затем все заговорщики кинулись по берлогам, чтобы занести события и
решения рокового дня в свои дневники, ибо все без исключения вели
дневники, в которых намеревались оправдаться перед потомством.
холостяцкий уголок в доме родителей на Мойке, где как раз кончался ремонт.
Приглашать старца надо на ночной кутеж, потому заехать за ним требуется в
полночь.
После чего вынести труп Распутина во двор и погрузить в автомобиль
Великого князя, так как на радиаторе этого авто был укреплен
великокняжеский флажок и полиция не имела права этот автомобиль
останавливать.
который может проехать по подходящим местам в том же авто.
участии в покушении остальных и вообще будет отрицать осведомленность об
убийстве.
И вряд ли кто из заговорщиков удержится от соблазна.
не возвратится из Крыма. Никто из заговорщиков не подозревал, что движущей
силой их предприятия была стройная застенчивая женщина редкой робкой
красоты.
стало последним сроком - надвигался Новый год, государь вернется в
Петербург из Ставки - заговорщики не смели совершить убийство в его
присутствии. Хотя царя считали слабовольным, у него могло хватить воли,
чтобы пресечь заговор или быстро раскрыть его.
сдавать в корпусе экзамен по тактике, прогулять его - навлечь на себя
ненужные подозрения. Следовательно, надо было провести убийство с
Куликов Роман
Каргалов Вадим
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Бажанов Олег
Березин Федор