Чтение 4–й страницы книги ~Соблазн~

даже такая отвратительная мысль уже посещала его соседа. Человека, которого
он знал много лет, не очень любил, но не сомневался в его порядочности...

Удалов подобрал со стола машинку, хотел было порвать марки, но не знал,
какие из них настоящие, а какие -- копии. И ему ли судить этих людей?.. Они
сами себя осудят.

Удалов без единого слова вышел на лестничную площадку, закрыл за собой
дверь. И остановился. Машинка, плоская, похожая на портсигар, лежала на
ладони. Что хочешь можно сунуть в нее. Ну хоть автобусный билет. Интересно,
а что будет? Удалов достал автобусный билет из кармана. На лестничной
площадке было не очень светло -- одна лампочка в двадцать пять свечей.
Удалов оглянулся -- никто не наблюдает? Никто за ним не наблюдал. Удалов
вложил автобусный билет в щель на торце портсигара. Ага, нужна еще бумажка,
чтобы из нее сделать копию. Бумажку он вырвал из записной книжки. Сунул туда
же. Машинка тихо зажужжала. Потом с другого конца выскочили две одинаковые
бумажки. Две странички из записной книжки, совершенно одинаковые. Видно,
Удалов в чем-то ошибся, и машинка скопировала не билет, а наоборот. И тут
Корнелий словно проснулся.

Понятно, подумал он мрачно, комкая в кулаке листочки. Все понятно. Как
же я сразу не сообразил! Тоже мне, называется галактический друг! Как же я
мимо ушей пропустил, что он монографию пишет о чести и честности?
Испытываешь? Старика Ложкина испытал. Иванова испытал. А потом меня, друга
своего, послал на испытание. И почудилось Удалову, что электрическая
лампочка в двадцать пять вольт над головой подозрительно пощелкивает. Может
быть, снимает его действия на пленку, чтобы сделать из него, Удалова,
иллюстрацию к тридцатитомному труду.

Удалов распахнул дверь к себе в квартиру.

Коко метнулся от двери, прыгнул на диван.

-- Что тебя так долго не было?-- спросил он ласково.

-- Возьми машинку,-- сказал Удалов.-- Провокатор паршивый.

-- Ну что ты, что ты...-- быстро заговорил Коко.-- На тебя эксперимент
не распространялся.

-- Это мне без разницы,-- сказал Удалов.-- Собирай свои вещи и вон из
моего дома, понял? У Иванова сердце плохое, старик Ложкин наверняка
простудился...

-- Корнелий, дорогой, будь разумен!

-- Не буду. Мы тебе не морские свинки. Убирайся.

-- А как же космическая дружба?-- спросил Коко.

-- О ней ты и подумай на досуге.

-- Но на улице дождь! Куда я денусь? В гостиницу меня не пустят...

Удалов не слушал. Он подошел к окну и, прижавшись лбом к холодному
стеклу, стоял, глядя в темный двор. Одинокий фонарь освещал полукруг земли у
под(r)езда. Дверь растворилась, из нее вышел Ипполит Иванов и побрел куда-то,
не замечая дождя. Потом дверь приотворилась вновь, и из дома выскользнула
изящная пернатая ящерица.

Тогда Удалов пошел спать.