которая уже вскользь упоминалась в других показаниях. Шифровальщик
рассказал, что этот названный им имеет какое-то отношение к таинственному
"Нилову" - помощнику Генриха.
Столичного гарнизона. Получив санкцию на арест, Ахилло сумел достаточно
быстро добиться признания - агент действительно был связан с "Ниловым".
Удача казалась близкой: полковник назвал фамилию помощника Генриха и даже
адрес. Группа помчалась на квартиру, где жил "Нилов", но обнаружила на
дверях сургучные печати. Случилось то, что вполне могло произойти в эти
месяцы: "Нилов" был арестован, но не за шпионаж, а как "враг народа",
"троцкист" и "двурушник".
арестованного и убедился, что тот никого не выдал, охотно признавшись,
однако, в антисоветских разговорах и симпатии к "Иудушке Троцкому". Тактика
"Нилова" была понятна, он рассчитывал получить свой "червонец" по
знаменитой 58-й. Действительно, ОСО без всяких колебаний осудило "болтуна"
на десять лет. Ахилло успокоился: теперь оставалось доставить осужденного
обратно в Главное Управление. Но тут некая странность внезапно привлекла
его внимание.
секретными циркулярами, которыми руководствовалось ОСО. Просто "болтуны"
получали литеру "КР" - контрреволюционеры, "червонец" и беспрепятственную
возможность освоения Колымы или Нарыма. Но те, кто излишне проявлял
симпатии к поверженному Льву Революции, рисковали получить дополнительную
литеру "Т". По отношению к "КРТ" - контрреволюционерам-троцкистам особых
статей УК не предусматривалось, но ОСО было вправе несколько изменить меру
пресечения. Вместо обычного "червонца" "троцкист" получал десять лет "без
права переписки". Разница состояла в том, что "КР" посылали в лагеря, а
"КРТ" (и тем более "КРТД" - "диверсантов") отправляли туда, откуда
вернуться невозможно...
бумаги, куда от руки вписывалась фамилия и чернилами подчеркивался нужный
срок. Синие чернила пометили цифру "10", и та же рука дописала рядом: "Без
права переписки".
не быть в живых. Он бросился по начальству, и вскоре подозрения
подтвердились: группу "контрреволюционеров-троцкистов", куда угодил
"Нилов", только что отправили для "спецобработки".
нужную визу на рапорте и, взяв машину, помчался куда-то на окраину Столицы.
Он еще ни разу не бывал там, где приговоры приводились в исполнение.
Впрочем, об этом не думалось: важно было не опоздать, забрать "Нилова" и,
дав почувствовать страх неизбежной гибели, узнать все о Генрихе.
подоспевшие караульные, увидев подпись на рапорте, козырнули и провели
лейтенанта через пустой заброшенный подвал к большой металлической двери.
Разводящий повернул ключ в замке, и на лейтенанта дохнуло холодной сыростью
- за дверью был вход в подземелье. Ахилло понял, что слухи о катакомбах под
Столицей, где и проводится "спецобработка", близки к действительности.
быстро, ориентируясь по значкам, нанесенным масляной краской прямо на
мокрых, покрытых пленкой воды стенах. Каждую секунду Ахилло ожидал
отдаленного эха выстрелов, но вокруг стояла странная глухая тишина, лишь
вдалеке слышался легкий стук - где-то капала вода-Коридор казался
бесконечным, они шли уже не меньше получаса, и Михаил понял, что может
опоздать. Была ночь, а приговоры приводились в исполнение быстро - без
лишних церемоний. Он прибавил шагу, и тут сержант начал отставать. Ахилло
нетерпеливо оглянулся и увидел, что молодого паренька трясет от страха...
приходилось. Ахилло прикрикнул на сержанта, и вскоре они оказались в
небольшой, вырубленной прямо в скале комнатке, где стояли старый стол, два
стула и несгораемый шкаф. Тут было пусто, но за дверью, которая вела
куда-то в глубь подземелья, горел неровный, трепещущий свет.
сомнений в том, что сам сержант намерен остаться на месте. Вести
разъяснительную работу было некогда, Ахилло достал свой рапорт с резолюцией
замнаркома, поправил на всякий случай портупею и открыл дверь.
странный звук - будто где-то поблизости били доской о доску. Лишь пройдя
несколько метров, лейтенант сообразил, что это - удары ладоней. Там, за
поворотом, чему-то аплодировали - мерно, в такт, отбивая странный неровный
ритм...
были поставлены прямо на землю. В небольшом четырехугольном зале вдоль стен
стояли десятка два крепких парней в одинаковых черных куртках. За плечами
болтались короткие кавалерийские карабины, в углу застыл пулемет "Максим".
Впрочем, "черные куртки" вели себя мирно, отбивая ладонями такт, под
который в центре зала танцевали двое - мужчина и женщина.
терялись в полутьме, но поразила не только неуместность подобного. Эти двое
танцевали как-то странно. Они двигались медленно, неловко, словно огромные
деревянные марионетки в руках неопытного кукловода. Голова женщины была
закинута назад, а у того, кто плясал с нею в паре, мерно раскачивалась из
стороны в сторону. Неуверенно переступали ноги, не в такт дергались руки -
а "черные куртки" продолжали, негромко посмеиваясь, отбивать такт. И тут
Ахилло почувствовал, как к горлу подступает ком: на груди женщины он
разглядел большое кровавое пятно. Кровь уже успела свернуться, в лучах
фонаря она казалась черной...
непрошенного гостя. В холодных неживых глазах горела ненависть.
ее глазами, буркнул:
одна дверь...
насквозь - но мертвецы двигались, неведомая сила заставляла их танцевать на
потеху нелюдям в черных куртках. Тем было весело: смех то и дело переходил
в гогот, на красных, налитых кровью лицах блуждали ухмылки...
Аплодисменты стихли, "черные куртки" замерли, а те, что танцевали,
медленно, с глухим деревянным стуком опустились на пол. Рука мужчины легла
на голову его спутницы, словно пытаясь защитить от поругания...
рукой, и "черные куртки" выстроились в два ряда вдоль стены. Широкоплечий
бросил быстрый взгляд на лежащие посреди зала трупы и шагнул вперед...
скользнули по гостю, на пунцовом лице мелькнула усмешка.
странным - хриплым, словно кто-то вцепился в горло.
перешагнули невысокий порог и оказались в еще одном зале - на этот раз
огромном. Несколько фонарей освещали лишь небольшую его часть, остальное
заливала тьма.
лейтенанту не по себе. Впрочем, "не по себе" было бы сказано слишком мягко.
Михаилу казалось, что у него начался горячечный бред, что он сходит с ума.
нервы.
повеселиться... Ну, где наш шпион?
тел...
умерли не от пуль: кровь запеклась на огромных рваных ранах... Ахилло
невольно прикрыл глаза...
сбоку, придавленный чьим-то телом.
Михаил! Завтра я составлю рапорт и перешлю. На чье имя?
что он опоздал, и рапорт был нужен лишь для подтверждения этого факта...
теперь...
внезапно его вызвали к замнаркома. Вскоре в руках Михаила оказался листок
бумаги. Еще ничего не понимая, он прочел: "Вчера, перед спецобработкой,
осужденный... - дальше шла фамилия "Нилова" - дал следующие показания..."
Там было все: фамилия Генриха, его адрес и даже место тайника, который
группа искала уже второй месяц. Михаил не верил своим глазам. Неужели
Панов Вадим
Шилова Юлия
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Майер Стефани