Чтение 25–й страницы книги ~Печать на сердце твоем~

- Поэтому мы пошли за Катакитом. Ты не думай, компаро комит, мы не верили ему до конца. Многие говорили, что Катакит просто хочет стать Кей-Саром. Но если бы мы взяли столицу, то заставили бы его выполнить обещанное...

В очаге горел огонь, за окном стояла волглая глухая тьма. В пустом доме бабки Гаузы (хозяйка, как и все сельчане, благоразумно оставалась где-то в лесном укрывище) собрались пятеро. Згур и трое фрактариев сидели у огня. Ярчук пристроился в углу, держа наготове секиру. Венет явно не верил в добрые намерения "катакитов". Згур был с ним вполне согласен, но от разговора отказаться не мог. Ватагу удалось спровадить в усадьбу, но мало ли что взбредет им на ум поутру?

- Нас бунтовщиками называют, - обиженно прогудел Гусак. - Ну, совершен-понятно, бунтовщики! А Кей-Сар нынешний? Он прежнего вообще живьем в могилу положил!

- Как? - поразился Згур, думая, что ослышался. По-румски он понимал далеко не все, фрактарии же коверкали язык почем зря. "Совершен-понятно" - еще ничего, а уж если Сажа заговорит!..

- Положила, положила! - подтвердил черный. - Старая Кей-Сара много пила. Новая Кей-Сара его шибко поила, каменный ящик клала. Старая Кей-Сара много кричала, камень стучала, плакала. Долго умирала, однако!

Згур поежился. Ну и дела! В косноязычном исполнении Сажи мрачная история выглядела еще более зловещей.

...Конечно, Сажа был вовсе не Сажа, и у остальных когда-то имелись обычные имена. Но Згуру уже объяснили, что каждый фрактарии обязательно берет себе прозвище попроще, чтоб легче запоминалось. Задира в синем плаще, столь не любивший вентов, звался Крюк, а длинноволосого заику, первым спросившего о мече, товарищи называли Пилой.

- ...Нас разбили, - продолжал Чудик. - Катакит оказался плохим полководцем. Когда он погиб, Кей-Сар предложил переговоры. Мы поверили и послали всех старших - тысячников, сотников...

- Дураки были, совершен-понятно, - зло усмехнулся Гусак. - Банг нас предупреждал, да мы растерялись боль-

но. Кей-Сар обещал, что возьмет нас на службу и даст каждому немного земли. Вот и поверили!

- Банга умная была! - вновь вмешался Сажа. - Банга

звезды смотрела, кость палила - трещины смотрела, сны мало-мало шибко толковала...

Згур кивнул. Еще один кобник! Румы вентов дикарями-считают. А сами?.. - В это можно не верить, компаро комит, - понял его Чудик. - Но Банг действительно никогда не ошибался. Он говорил Катакиту, что нельзя сейчас нападать на столицу. Он и каждому из нас предсказывал. Когда Кей-Сар позвал наших старших на переговоры, Банг предупреждал, что

- это - ловушка. Мы не поверили, тогда он пошел вместе с : остальными. Пошел - и погиб...

- Кей-Сара их хватала, - вздохнул Сажа. - Кей-Сара их шибко мучила. Кей-Сара их колья сажала, кресты прибивала, олово в глотку заливала...

- Перед тем как уйти с остальными, Банг сказал, что нам теперь не будет места в державе румов. Он велел уходить на закат. Там мы должны встретить нового вождя, и он выведет уцелевших.

- Что? - растерялся Згур. - Вождя?

- Вождя! - важно кивнул Гусак. - Вождь нас у камней встретить должен, там, где перекресток, совершен-понятно. А узнаем мы его по Единорогу на мече.

- "Вождь встретит войско у камней, где перевязь дорог. И к славе вновь откроет путь клинок-Единорог", - негромко повторил Чудик уже слышанные Згуром слова. - В твоей земле, компаро комит, не верят в пророчества? Згур невольно задумался. Что тут скажешь? Кто верит, кто не верит. А ведь Костяная Девка не велела ему на перекрестке меч обнажать! Как в воду глядела!

- Даже если не верить, - усмехнулся худощавый. - Мы встретили тебя очень вовремя, компаро комит. Мы разбиты. Наши товарищи устали, пали духом, каратели идут за нами по пятам. Ты - наша надежда. Последняя...

- Уходить нам надо, совершен-понятно, - подхватил Гусак. - На восход да на полдень некуда, Кей-Сарово войско сторожит. На полночи войска Кея Войчемира, там нас не пропустят.

- Банга велела заката идти! - вставил Сажа. - Банга верить надо!

- А почему вам просто по домам не разойтись? - удивился Згур.

На это ему в три голоса пояснили, что Кей-Сар всех их считает бунтовщиками и уже заготовил для вернувшихся что положено: и колья, и кресты, и горячее олово. К тому же большинство уже много лет служит в войске. Куда деваться бывшему фрактарию? Только нищенствовать или на дорогах грабить.

Згур слушал, кивал, соглашаясь. Влезать в чужие дела не хотелось, но было ясно - не отстанут. Похоже, Чудик не очень доверяет предсказанию загадочного Банга, но остальные верят. А главное, фрактариям действительно некуда деваться. Без старших, с погоней за плечами. Тут не только в Единорога поверишь!

- Хорошо! - вздохнул он. - Давайте мапу! Поглядим! С этим вышла заминка. Мапы (румы называли ее, как и Ярчук, "картой") в отряде не оказалось. Но выход был тут же найден. Чудик попросил восковку или кусок холста. Холст был тут же найден вкупе с угольком, и худощавый принялся уверенно наносить на белое полотно точные красивые линии. Згур уже понял: парень с разодранной щекой - не из простых. Складная речь, неглупый взгляд, мапу рисовать умеет...

- Нистрия, - Чудик кивнул на рисунок. - Мы где-то здесь, у Нистра. На закате - горы. Они не очень высокие, но сейчас зима, снег еще не сошел. К сожалению, иного пути на закат нет.

- Померзнем, совершен-понятно, - вздохнул Гусак. - И половина не дойдет.

- Но почему обязательно на закат? - удивился Згур.

- Банга велела... - тут же вставил Сажа и невесело вздохнул, явно не радуясь пути по заснеженным перевалам.

- Не только поэтому, компарос, - покачал головой Чудик. - Это простая целесообразность. За горами - Сурь. Сейчас там война, наш отряд легко найдет службу. Говорят, на вентов напали сканды. А потом там можно и поселиться. Кей-Сар не сможет нас достать, к тому же из Сури можно легко уехать к алеманам или лехитам...

Точно! Згур покосился на мрачного насупленного Ярчука. "Чугастр" мечтает попасть домой! А ведь это и в самом деле выход! Если Сурь граничит с лехитами...

- И сколько туда добираться? Фрактарии переглянулись.

- Недели четыре, если идти летом, посуху, - сообщил Гусак. - Но сейчас зима, снег, совершен-понятно. И еще горы...

Згур вновь поглядел на мапу, на которую уверенная рука Чудика уже нанесла две извилистые линии и несколько маленьких домиков.

- Это Нистр, он течет между закатом и полночью. Здесь граница Нистрии, город Выстр, он стоит на реке. Чуть дальше на полдень - Донай, это широкая река, не замерзает даже зимой. По Донаю проходит полуденная граница Сури. Вот город Лучес, там пристань...

- Лучев, - донеслось из угла. Ярчук не спеша встал, подошел к мапе. - Лучев это. А через горы идти ни к чему. Между Нистром и Донаем волок есть. Лодьи за день перетянуть можно. Оттуда на веслах до Лучева неделя. Да только не пустят вас. На Сури чужаков не привечают...

Згур поразился - "чугастр" говорил по-румски. Не гладко, но получше, чем он сам. А главное - волок! Зачем идти через горы, когда можно просто сесть на лодьи!

Теперь самодельную мапу обступили все пятеро. Чудик долго водил по ней пальцем, затем удовлетворенно улыбнулся:

- Вот это дело, компарос! На Донае нас никто не догонит! Лодьи бы достать. А лучше - галеры...

Он поглядел на Згура, словно тот мог вытащить черную румскую галеру прямо из-за пояса.

- Зря на Сурь идете! - хмуро проговорил Ярчук. - Говорю, не привечают там заброд...

- Ерунда! - Чудик дернул плечом. - Не пустят там, поплывем дальше - к алеманам, к франкам. Только бы к Донаю добраться...

- Комита молодец! удовлетворенно заметил Сажа. - Комита все сразу понимай! Комита мало думай, она сразу говори!

- Это не я придумал, - попытался возразить Згур, но его не стали слушать. Настроение "катакитов" явно улучшилось. Гусак даже начал шутить, но на таком путаном наречии, что Згур понял лишь непременное "совершен-понятно".

Перед тем как распрощаться, Згур строго-настрого велел "катакитам" молчать о разговоре. Обещание было дано, после чего каблуки разбитых сапог щелкнули, прозвучало уставное "Хайра!", и Згур с венетом наконец остались одни.

Згур вновь подошел к мапе. Черные неровные линии влекли, манили. Опасно! Но не опаснее, чем вдвоем пробираться мимо Тириса, идти степями к Денору. К тому же не надо ждать весны...

- Пошли, однако!

Згур удивленно оглянулся. Ярчук стоял у двери, нагруженный двумя мешками - своим и "боярина".

- Куда? - удивился Згур.

- Как это куда? - Серые глаза удивленно моргнули. - Аль совсем забылся, боярин молодой? В лес, вестимо! Знатно ты их провел, да вернуться могут.

- В лес? А разве ты не хочешь домой? Венет положил вещи на неровный глиняный пол, рука потянулась к бороде.

- Домой? Оно, конечно, звесно дело... Ждут меня, боярин! Шибко ждут! Тока ведь...

Ярчук вздохнул, покрутил головой:

- Наемники это! А наемники - людь худая! Знаю их! С ними водиться, ровно как в стае волков бегать! То сегодни на них дурь, вишь, напала с этим Монокорном. А за-втрева, глядишь, иной чаклун чего скажет...

Згур пожал плечами. Все может быть. Но как удачно выходит! Может, это сама Мать Болот вспомнила о нем?

- Пошли, боярин! Неча тута дожидать!

- Погоди!

Згур задумался, вновь взглянул на мапу. Бежать в глухой лес, петлять, словно заяц, пряча следы? А может, рискнуть? "Катакитов" две сотни, не так и много для того, кто провел семь лет в Учельне. Он справится! А захотят ли беглецы искать нового комита, это уже будет зависеть только от него.

Ярчук мрачно сопел, явно недовольный промедлением. Но с каждым новым мгновением Згуру все меньше хотелось убегать. Конечно, "чугастру" проще! Разве ему понять, что такое вызов? Настоящий вызов для двадцатилетнего парня! Стая волков? Тем лучше! Волчья пасть на его кольчуге как раз будет к месту! А главное - к свежей траве он уже будет дома, в Коростене. Вот будет что рассказать ребятам! Румское войско - это вам не Меховые Личины!

Стук в дверь - осторожный, робкий. Рука, схватившая меч, тут же опустилась. Фрактарии стучат иначе. А задумали зарезать - и без стука обошлись бы!

Дверь скрипнула, медленно отворилась...

- Их нет? Они ушли?

Ластивка!

Згур улыбнулся, махнул рукой:

- Ушли! Заходи, стрекоза!

- Я не стрекоза! - девочка надула губки, быстро оглядела дом. - И не пограбили?

- Оно и не пограбили, - солидно кивнул Ярчук. - Боярину спасибо скажи!

- Згур! - девочка подбежала, худые руки ухватили его за шею...

- Спасибо скажи да опосля не забудь за руку взять да в лес увести. А то твой боярин, видать, с глузду съехать решил.

- Ты его не слушай! - Згур улыбнулся, погладил Ластивку по голове. - Дядя Ярчук шутит!

- Не уходи с ними! Останься!

Згур вздохнул. Скоро рассвет, бедняга Ярчук уже второй час у двери топчется, мешать не хочет.

- Но почему, Ластивка? Мы и так загостились! Дяде Ярчуку надо домой...

- А тебе? - девочка шмыгнула носом, обиженно отвернулась. - Ты ведь слово давал! Говорил, вернешься! Ну что тут ответить?

- Через три года, помнишь? Осталось два с половиной, даже меньше...

- Меньше... - Ластивка вздохнула. - Ничего ты не понимаешь, Згур! Я думала, вырасту, ты вернешься...

Згур отвернулся, чтобы не видеть ее лица. Девчонка, конечно. Да не такая уж и маленькая...

- Бабка на тебя гадала. Она хитрая, бабка моя. Помнишь, руку ты поранил, когда доски строгал? Так она тряпицу кровью намочила, после с пеплом смешала...

Згур невольно поежился. Хороша бабка! Да, не зря шлях Кобницким зовут!

- Потом на чистый рушник пепел высыпала, свечу ставила, чтобы тень угадать. Она говорит...

Девочка нерешительно потупилась. I

- Говорит, нельзя мне от тебя ребенка рожать. И здоровым будет он, и смелым, и сильным. Да только зло в мир принесет, да такое, что уже сотни лет не бывало. И будто ты сам...

Ластивка вновь замялась, не решаясь договорить. Наверно, надо было просто отшутиться, но внезапно вспомнилось: деревянная личина, звериные когти на прочном шнуре... "Ты назвался Смертью, парень..."

- А ты не верь! - Згур все-таки улыбнулся, погладил девочку по щеке. - Сказки все это, Ластивка! Пугает бабка! Подрастешь, выйдешь замуж...

- Я же говорила! - Маленькая ножка топнула о пол. - Мне нельзя замуж! А бабка меня нарочно какому-нибудь старику отдаст. Найдет кобника, кривого да горбатого! Не хочу от такого рожать! Не хочу! Хочу от тебя!

Згур не выдержал - отошел к окну, отвернулся. Заговорили его, что ли? Надо бы бороду отрастить да умываться бросить. К Ярчуку-то девки не липнут! Повезло же "чугастру"!

- Я вернусь через два с половиной года. Если хочешь, дождись. А там поглядим...

- Не вернешься...

Слова прозвучали тихо, безнадежно.

- Ты не вернешься, Згур! Я тоже гадать умею. Остался бы, побыл до весны, может, тогда... Если с ними уйдешь - не вернешься. Никогда...

- Хоронишь?

Задели не слова. Поразил голос - недетский, совсем взрослый. Ластивка не пугала, не грозила - знала...

- Нет. Ты не погибнешь, Згур. Просто станешь другим. И тебе не нужна буду я. И земля твоя тоже не будет нужна. Понимаешь?

- Нет...

Он не понимал. Не хотел понимать.

- Я не могу объяснить! Не могу! - в голосе девочки теперь звенело отчаяние. - С тобой что-то сделали, понимаешь? Что-то плохое! Если ты уедешь, то все забудешь! Тебе никто уже не будет нужен - кроме тебя самого...Не будет нужен... Вспомнились странные голоса, доносившиеся из темноты. "Душу свободной можно сделать, вольной сделать... Поболит, поболит - и затянется. И тогда душа вольной станет..." Значит, не сон? Значит, Ивор не зря советовал не спешить! И Костяная тоже говорила...Згур с силой провел рукой по лицу, мотнул головой. Чушь! Кобники, наузники - Косматый бы их всех побрал! Все просто...

- Все просто, Ластивка! - повторил он вслух. - Я должен вернуться домой - и я вернусь. А если останусь жив, приеду к тебе. Договорились?

Он улыбнулся, протянул руку, но девочка молчала. Ластивка не плакала, но глаза смотрели так, словно перед нею стоял не человек, а страшная мара, призрак, не нашедший дорогу в светлый Ирий...

...Рыжие усища, казалось, вот-вот вспыхнут огнем, солнце горело на гладкой стали, и сам наставник Отжимайло был словно пламя. Ни дать ни взять Агни, дух огня, зачем-то соизволивший спуститься с Пятых Небес прямиком на учебное поле. Во всяком случае, Згуру жарко - и не ему одному. Беда, коль Агни гневен...

- Ухи прочистить да сюда слухать, жабы болотные! Первое: бегаете хреново. Второе: деретесь еще хреновее. Третье: завтра же к Велге пойду да скажу, чтоб баб в войско набрала, потому как с вас, недомерков, толку не будет...

Учебный бой проигран - и они стыдливо прячут глаза.

- А хужей того, жабы, что дух у вас слабше, чем у баб. Для бойца главное чего? Главное - службу любить, да не просто так любить. Службу надо и мозгой разуметь и задницей прочувствовать! Что смотришь, боец Згур? Шаг упе-ред! Смирно! Глаза на меня! А ну отвечай, чучело, что есть война!

Ладони покрылись потом. Дух Агни совсем рядом, вот-вот пыхнет пламенем.

- Боец третьей учебной сотни Згур! Война есть организованное и целенаправленное ведение боевых действий...

- Отставить! - Отжимайло хмурится, морщится брезгливо: - Заучил, мозгляк! А ни хрена тебе! Для кмета война - это когда двойную пайку выдают, раз! Вина да браги залейся, два! И все бабы твои, три! Войну надо любить,боец Згур! Иначе ни хрена не получится! Война для тебя - самая лучшая жизнь, ты должен ее ждать, как девку ждешь, понял?Слова кажутся дикими. Еще в первый год им, желторо-тикам, объяснили: Вейско Края существует, чтобы не допустить новой войны. Они - стражи мира...- Не понял? - Жар схлынул, рыжие усы словно потухли. - Плохо, волотич - башка куриная! Ладно, опосля сообразишь - если жив останешься. Ну, чего стоишь? Двадцать отжиманий! Пошел!..

Згур улыбнулся. Да, он не понимал. Они все не понимали, как можно любить войну. Конечно, добрый мастер свое ремесло любит, что кравец, что швец, что бронник. Но война? Кровь, смерть, сожженные села... Как-то, не выдержав, он спросил об этом дядю Барсака. Глава Варты покачал головой, потрепал по плечу и коротко бросил: "Поймешь!"

Понял ли он? Наверно, нет. Разве что научился чувствовать легкий, щекочущий холодок перед тем, как надо отдавать приказ - не деревянным фигуркам на деревянной доске, а живым людям. Десяткам, сотням... Кто-то сказал:

искусство войны - искусство богов. Боги тоже повелевают людьми...

- Равняйсь! Смирно! Равнение на середину! Одноглазый шагнул вперед, правая рука взлетела вверх.

- Хайра комит! Третья, пятая и седьмая сотни Орлиного лохга для похода построены. Сообщал фрактарий Гусак!

Згур поморщился - плохо! Строй и на строй не походит, не строй - хоровод. А оружие! Об одеже и говорить не стоит. Ладно, потом. Как это по-румски?..

- Хайра, фрактариэ!

- Хайра!!!

Отвечали дружно - и Згур невольно улыбнулся. Интересно, как они запоют, когда он возьмется за них по-настоящему? А ведь придется...

От него ждали речи, но Згур не спешил. Пусть пока все идет по-прежнему. Начинать надо с мелочи, неприметной, вроде бы ненужной...

- Фрактарий Гусак! Почему на шлемах нет перьев? Единственный глаз недоуменно моргнул.

- Виноват! Сняли. Потому как...

Згур еле удержался от усмешки. Сюда бы Отжимайло!..

- Завтра хочу видеть всех похожими на бойцов, а не на бродяг в доспехах! Все, вперед!

- Есть!

Згур взмахнул рукой, отвечая на приветствие, и быстро оглянулся. Кажется, все сделано. Ластивка предупредит остальных, чтобы не спешили возвращаться - пока не пройдут вояки Кей-Сара. В усадьбе все привели в порядок, даже подмели...

- Третья сотня нале-во!... Пятая сотня... Седьмая сотня...

Наконец он заметил Ярчука. Венет стоял в стороне - хмурый, мрачный. "Чугастру" все это явно не по душе. Да, это ему не в харчевнях "лад блюсти"!

Сотни выходили на шлях. Фрактарий шли весело - отоспались в тепле, поели вволю, опустошив запасы пугливого дедича. А вот сегодня придется вновь ночевать в снегу. И, возможно, завтра тоже...

Згур оглянулся. Село осталось вдалеке - маленькие домики посреди белого снега. Вернется ли он сюда? Ведь обещал! Забрать Ластивку, отвезти домой, в Бусел. Только не говорить маме, чем старая Гауза промышляет, да и Ластивке заказать. Жила бы девчонка, его со службы ждала...

Нет, все! О девчонках потом, сотник! Дорога домой начинается здесь. На грязном, истоптанном сапогами снегу.

- Третья сотня, шагом вперед... Пятая... Седьмая... Згур ускорил шаг, решив идти впереди. Вообще-то впереди положено находиться сотнику. Полутысячник или тысячник должен ехать верхом, сбоку, для того ему и конь верховой положен. Сбоку все видно, можно вовремя сообразить, приказать, одернуть. Но коня не было, да и хотелось самому почувствовать дорогу под ногами. Вести войско непросто. Это только кажется: прикажи и пойдут. Первое дело - разобраться с повозками...

Ярчук как-то незаметно пристроился рядом. Згур покосился на мрачного венета. О чем, интересно, "чугастр" задумался? Ведь домой идет!

- Служить приходилось, Ярчук? Венет покрутил головой, задумался:

- Приходилось... Да тока не так.

- Села охранял? Или у скандов? - улыбнулся Згур.

- И села охранял. И у скандов? И в войске. Да только войско не такое, боярин! Наемник - он за серебро служит.Когда насмерть стоять, наемник слаб. Вот когда племя войско собирает, когда родич с родичем рядом идет, батька с сыном да брат с братом...

Згур кивнул - и это было. Под Коростенем волотичи тоже выходили на бой целыми селами. И также гибли. После Коростеня и было решено создавать Вейско - настоящее, обученное, страшное не числом, не толпой, заступающей поле, а каждым бойцом. Впрочем, поговаривали, что причиной всему был даже не Коростень, а все тот же Зайчище-альбирище. Заехал на вороном коне прямиком к шатрам, размахнулся мечом-кладенцом да разогнал целую сотню по кустам и оврагам. Вот тогда и призадумались. Вспоминать такое было обидно, потому и придумали байку, будто навстречу Зайчищу выехал на коне белом сам Навко Месник, и ударила сталь о сталь...

- Неужто на Сурь поведешь их, боярин? Венет был явно озабочен. Згур усмехнулся:

- Боишься, всю твою Сурь по камешку разнесут?

- Кого б и разнести надобно, - неожиданно согласился Ярчук. - По камешку, а то и по косточке. Да тока не так. Чужаков ведем!

Згур пожал плечами. Дойдем - разберемся. Как говорится, в бой ввяжемся - видно будет.

Ввязаться пришлось быстрее, чем думалось. Солнце - Небесный Всадник - только перевалило через полдень, когда по колонне пронеслось негромкое: "Сзади! Едут! Ко-миту! Комиту скажите!"

- Комит! Компаро комит!

Чудик был бледен, даже старый шрам на щеке казался незаметен.

- Сзади конница! Близко! Нагоняют!

Згур быстро взбежал на невысокий, покрытый подтаявшим снегом холмик. Вот они! Не близко, но и не далеко. Полсотни, не меньше. Латная конница! Таки догнали!

Вокруг уже кричали - испуганно, во всю пересохшую от страха глотку.

- В лес! В лес! Скажите комиту! Окружают! В лес надо! Они еще не бежали, но Згур видел - побегут. Еще немного. Где одноглазый? Рядом же был!

- Гусак! Приведи их в чувство! Руби каждого, кто побежит! Понял? Побегут - зарублю тебя!

Фрактарий на миг растерялся, затем хмыкнул:

- Ну, совершен-понятно! Это мигом! Он взмахнул рукой, сбежал вниз, к дороге:

- Стоять! Кто побегит - кишки выну! Куда глядишь, засранец! На врага гляди! Назад! Назад, говорю!