забыл? Или ей уже чудиться начало?
подтвердил другой голос, не иначе - маршалка. - Вопит, да на три
голоса, жуть одна! Ох, вопит, госпожа! Один голос ругается, другой -
плачет, а третий кричит, что он - герой! Знаем мы этих героев,
знаем!..
подробности... детали.
закрыла. Не понять! Если тех Шакалов с колокольни скидывают, так
отчего в клетке не она? Или то все почудилось: и вежливый пан герой, и
прутья стальные, И молоко от коровы черной?
вздохнула.
Месяц-Володимир, и ледяные звезды мерцали недобрым стылым огнем. Она
была одна - под пустым черным небосводом. Денница! Где ты? Хотела
позвать, окликнуть, но речь отнялась. Вместо слов - вопль, отчаянный,
хриплый.
не было ответа. Небо молчало.
травмах... повреждениях, госпожа удивительно быстро выздоравливает.
Ведь подумайте только, эти изуверы давали ей, видите ли, сонное зелье.
Да этим, извините, зельем можно дюжину воинов навечно усыпить! Чудо,
да и только! Конечно, как человек науки, я в такое верить не могу, но
- сами видите. Спасибо, господин наместник, спасибо, это очень щедро.
Да-да, в любой момент, в любой момент к вашим услугам!
рука. Дрогнула, похолодела. Нет! Нет! Нет!!!
поглядим! Все еще не веря, надеясь на чудо, на совпадение невозможное,
замерла сотникова, в перину вжалась. И камнем показалась ей та перина.
Огромная лапища отдернула полог.
перебрал...
прижавшись, - и ничего. А о горелке и вспоминать грешно - всего-то и
хлебнул глотка Два, кулеш запить. Иной раз по кварте кружлять
приходилось - и без всякого кулешу. Снилось после Хмельницких тех
баталий, конечно, разное, но чтоб такое! И ладно бы, черти болотные
или басаврюк красноглазый. Не удивился бы - не в родных Валках
ночевничать выпало. Но ведь не черти привиделись, не басаврюк, и не
Конячья Голова!
Горница, а в горнице той - все паны зацные да моцные, и он, сотник
Логин, среди них. Только уже не сотник он и не полковник даже, а вроде
как гетьман наказной.
Все ясно! Святому святое снится, а вояку старому, стало быть, война.
так даже приятно.
сукна с "разговорами" из китайки. Ну точно как у стрельцов
москальских! И цапка тяжелая к той ферязи винтом на самой груди
привинчена. Красивая, а что на ней - не поймешь.
штурм вести - фортецию брать. Да не простую фортецию...
ферязи наряженных, самый главный. И не гетьман даже, не король - выше.
левая висит, сухая не иначе, в правой - люлька дымится.
все же по-москальски, только слова перекручивает?
и не просто взять, а чтоб аккурат через две недели. Паны зацные по
сторонам поглядывают - молчат. Знают (и Логин, гетьман наказной,
знает), что через две недели, час в час, у того ампиратора праздник
будет - день его ампираторского рождения. А чтобы в тот праздник слаще
гулялось - бери фортецию, пан Загаржецкий! Геройствуй!
стоит у карты сотник, и думу думает. Но не о войне отчего-то, не о
сикурсах и маневрах всяких, а о дочке своей, Яринке. Словно бы сама
жизнь ее от его слова зависит. Даже удивился пан сотник во сне. Война
войной, а с чего это ему за дочь родную волноваться-тревожиться? Ведь
не в таборе черкасском она, а дома, в Валках...
паны в ферязях уже и подмигивать стали, чуть ли не рожи корчить: чего
молчишь, мол? Соглашайся, пока жив, дурень старый! И ампиратор люльку
на стол положил, глядит косо, глазами желтыми светит. Филин, не иначе!
вдруг рвануло сердце...
идти довелось. Под Бендерами дело было, когда чуть не пропали без
галушек да горелки. Эх, много на тех шанцах хлопцев справных полегло!
Страшно было - но лишь в миг самый первый, а потом...
по горнице пошел. Ударил - да заговорил. И дивно было в том сне пану
Догину самого себя слушать. И где только таких слов набрался?
полсотни в глубину растянулась-разлеглась (где ж такое видано?!), да
про проволоку колючую-кусачую, и про то, что повозки железные,
самострельные по дорогам не провести - нет там дорог!
корка хлеба - железом. И что после такого приступу лобового,
бездумного поляжет в снегах не сотня, не две, а полторы сотни - тысяч.
тысяч! Нет, видать мухи в ушах завелись, не бывает такого!)
ампиратора-филина, и понимает сотник, что нет уже ему ходу назад, и
что пропала его голова, и дочкина пропала, и родичей всех, каких
сыщут...
зазря гробить! Для того ли их матери рожали да на ноги ставили, для
того ли их он учил науке военной? Ведь не для смерти учил - для
победы! Лучше уж ему самому пропасть да дочку единую погубить, чем
полстраны сиротами оставить за ради ампираторского праздника. Эх,
пропадай голова, пропадай навек!
красуется, - с мясом, с нитками зелеными, и потащили коридором...
перекрестился да горелки хлебнул, усы седые намочив, не знал даже -
радоваться ли, что проснулся.
греховодник старый, вон и Бульбенко, и Свербигуз, и Гром-затейник. И
Юдка проклятый тоже спит, сны свои жидовские переваривает!
снилось! Словно бы урок ему дали. Там, во сне, жизнь потерял, чтобы
хлопцев на смерть верную не посылать. Перед самим ампиратором
желтоглазым труса не спраздновал!
позвал, и нечего на Юдку-нехристя кивать! Правда, не сто тысяч, и даже
не сотню, так не в числе сила!
вроде как не замечаешь...
Каменистый Артем
Белогорский Евгений
Лукин Евгений
Мережковский Дмитрий
Суворов Виктор
Самойлова Елена