АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Нет, - спокойно ответствовал карлик. - Это мне ни к чему.
Но ухмылка и не подумала сойти с его самодовольной бородатой рожи.
- А теперь меня послушай, грамотей, - я резким движением схватил
его за ворот и рывком приподнял в воздух. - Сейчас я возьму нож,
который тебе так по нраву. Вот этот, хадасский. И вспорю тебе брюхо. А
потом затолкаю тебе кишки в глотку. Идет?
Карлик изумленно мигнул.
- Но... я же тогда не расскажу тебе о надписи!
Я рассмеялся. Далась ему эта надпись! Путь к У-Наринне я и так
видел яснее ясного. С холма на юг, а потом отклониться к востоку
немного. Всего и делов-то, что прислушаться к себе.
- Я знаю, куда иду, и без твоей паршивой надписи, - проворчал я. -
Просто ты мне не понравился. И надоел до маленьких джерхов.
Неожиданно карлик извернулся, пихнул меня ногой в живот и
вырвался. Упал на четвереньки, но проворно вскочил и намерился
шмыгнуть куда-то за камень, но позади него неслышно возник Корняга,
даже не скрипнув ни единого раза, и от души приложил подобранным
где-то корявым сучком по темени. Карлик безмолвно рухнул мне под ноги.
- Молодец! - похвалил я Корнягу. - Правильный пень!
Тот едва не засветился от гордости.
- Да чего там! Пара пустяков. Мне он тоже не понравился...
Я ухмыльнулся.
- Я даже знаю почему, дорогуша.
Корняга насторожился.
- И почему?
- Потому что он слишком похож на тебя. Такой же нагловатый и
самоуверенный враль. Было бы странно, если бы вы друг другу
понравились!
За спиной фыркнула карса. Карлик очнулся было, но, увидев совсем
рядом с собой зубы, желтые глаза и кисточки на ушах, снова лишился
чувств. Тури брезгливо понюхала бороду карлика и отошла в сторону.
"Ну? - вопрошал ее взгляд. - Долго мы собираемся тут торчать?"
- Нет, недолго. Сейчас потрясу этого уродца и дальше поедем.
Потерпи чуточку, милая, ладно?
Карса равнодушно распахнула розовую пасть. Зубки у нее и впрямь
производят впечатление!
Я легонько похлопал карлика по щекам, но тот либо притворялся,
либо действительно перепугался сильнее, чем мне показалось.
- Может, бросим его? - с сомнением протянул Корняга. - На кой он
нам?
Но я уже принял решение и не собирался его менять. Карлику я задам
всего один вопрос. Задам - и уеду.
- Не думаю, что ты поступаешь правильно, - ответили мне. Я сначала
хотел прикрикнуть на обнаглевшего сверх всякой меры Корнягу, но тут
сообразил, что голос-то звучал не его.
Распрямился я быстрее освобожденной пружины.
У камня сидел на толстом бревне, которого еще секунду назад не
было, Жош. Мой приемный отец. Погибший много кругов назад при резне в
Храггах.
Дыхание у меня перехватило. Тьма! Что происходит?
- Здравствуй, Моран. Я рад, что ты все еще жив.
- Кто ты?
- Тот, кого ты видишь. Анхайр Жош.
- Но ведь ты умер в Храггах!
- Не далее как несколько дней назад ты тоже умер. И что же?
Действительно - что же? Я, широко распахнув глаза, глядел на Жоша.
- Где ты был все эти круги?
- Это неважно, Моран. Я - нигде, и пребуду там вовеки, если вы с
Тури сделаете все, как надо. Я умоляю тебя, не совершай ошибки.
- Ты говоришь об этом карлике?
- Не только. Но и о нем тоже.
- Но зачем мне надпись на камне? Зачем мне этот мелкий вымогатель
с нечистой бородой и бегающими глазками? Я знаю, как идти в У-Наринну.
Прекрасно знаю.
Жош устало прикрыл глаза, и от этой до боли знакомой картины у
меня перехватило дух.
- Путь в У-Наринну лежит через каждого из нас. Каменный лес пророс
в людских душах - там лишь холод и мрак. Холод, мрак и камень. Куда
подевались тепло и свет? Куда подевалась доброта? Как ты можешь придти
в У-Наринну, не найдя пути среди мертвого камня собственной души? В
лабиринте, где ты обречен скитаться до конца дней? Неужели тебе
нравятся холод, мрак и камень, Моран? Неужели тебе не хочется, чтоб
внутри было светло и тепло, как в Храггах, пока их не отыскали
следопыты Чистых братьев?
Слова застряли у меня в горле. Я снова почувствовал себя маленьким
и глупым щенком рядом с матерым, седым и умудренным долгой жизнью
вулхом.
Тьма!
- Что с тобой, Одинец? - удивленно проскрипел Корняга. - С кем ты
разговариваешь?
Он что, никого не видит?
Я обернулся к нему. Пень, помахивая дубинкой, стоял совсем рядом.
Жоша он действительно не видел - понять это было несложно. И карса не
видела, просто равнодушно сидела поодаль и пялилась на меня, явно
скучая и не в силах уразуметь - почему мы не продолжаем путь.
В тот же миг Жош вместе с бревном исчезли, а карлик снова
притворился бесчувственным и зажмурился. Думал, я не замечу.
- Так-так, - я легонько пнул его. - А теперь отвечай, но только
правду. Это твоя работа? Я имею в виду морок.
Наверное, что-то изменилось в моем голосе, потому что бородач
ответил. Смиренно, и, похоже, правдиво.
- Моя.
- Я так и думал.
Корняга в ожидании веселья поигрывал сучком-дубинкой, готовый
пустить его в ход в любой момент. Нет уж, пень, не будет тебе веселья.
- И второй вопрос, старик. Мне действительно важно знать, что
именно написано на этом треклятом камне?
На этот раз карлик ненадолго задумался.
- Я все равно не умею читать эти письмена, - пробормотал он тихо.
- Так что отвечать на твой вопрос нет смысла.
Я усмехнулся. И полез в кошель.
- Держи, - я бросил в пыль под ногами не три, а целых пять монет.
Потом подумал, нагнулся, поднял их, очистил от пыли и протянул
старику.
- Пять монет - совсем небольшая плата за тепло и свет в
собственной душе, - сказал я. - Спасибо, старик. И извини, если я тебя
напугал.
Карлик шмыгнул носом, принимая монеты в коричневую ладонь, и
какое-то время мне казалось, что он вот-вот бросится к своему любимому
камню и исчезнет. Но он остался на месте.
- И тебе спасибо, Моран... Признаться, ты меня удивил.
Удивил! Надо же!
Умение насылать мороки, навеянные памятью того, на кого они
насылаются - не редкость. Любой захудалый чародей это сможет. Даже
неотесанная деревенщина, даже самоучка. И я прекрасно сознавал, что
Жош был не настоящий, а такой, каким я его себе представляю. Так что,
если говорить грубо и коротко, бородач-карлик меня надул, как опытный
рыночный кидала купца-простофилю.
Но только я-то твердо знал: неважно, кто произнес слова истины.
Важна сама истина. Так получилось, что старик сослужил мне добрую
службу.
К тому же... Дать одинокому старику пяток монет, если у меня их...
э-э-э... сто тридцать семь, кажется - не это ли первый лучик света в
моем личном Каменном лесу?
Корняга глядел на меня, словно на умалишенного. Но благоразумно
молчал.
А я заново увязал двумех, вскочил в седло, и помахал карлику на
прощание ладонью.
- Бывай, старик. Еще раз спасибо.
До самого пересвета я пребывал в смутном состоянии - не то заново
переживал встречу с Жошем, не то бесцельно блуждал по глухим закоулкам
сознания, пытаясь понять, почему там так темно и пыльно. Карса без
определенной цели шныряла вокруг, и отчего-то не охотилась, хотя могла
бы. Корняга что-то почуял и притих на плече, даже не ныл, что вечером
нечего будет жрать. И ладно. Не хотелось мне сейчас на него орать. И
драться ни с кем не хотелось. Да и есть тоже.
Вечером, незадолго до заката, я развел костер. Свет, так свет.
Хотя, это моим синим утром бывает темно, а сейчас мрак не успеет
опуститься, наоборот, отступит перед сиянием сразу двух светил. Только
тени обретут необычный фиолетовый оттенок.
Когда Четтан метнул из-за горизонта первые красные стрелы, я
забылся, исполненный надежды, что с сегодняшнего дня в каменных
потемках моей души с каждым пересветом будет прибавляться тепла и
света.
Глава двадцать третья. Четтан, день двенадцатый.
Я пришла в себя после короткого забытья и с трудом поднялась на
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 [ 85 ] 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
|
|