Чтение 19–й страницы книги ~Сердца и моторы~

- Сколько их? - спросил Синицын.

- Сейчас посчитаю, - на миг умолк Чен. - Больше тридцати. Не видно
пока всех.

- Да... - проворчал из бластера Тигр. - Я пошел заряжать винтовку...

- Практик, - оценил Бай. - Реалист.

Сема с биноклем вылез на крышу джипа и, спустя минуту, сообщил:

- Мотоциклисты. Рокеры, понимаешь. Целая банда...

Винтовки взяли все, даже Сема. Гости мчались к перегону, оставляя
стоянку ТП-шников немного западнее.

- Может, проскочат? - с надеждой протянул Син, особо, впрочем, не
надеясь. Не заметить четыре джипа посреди плоской, как поднос, равнины
умудрился бы только крот.

За гнутыми рулями мотоциклов сидели отнюдь не кроты. Вся стая
слаженно вильнула чуть влево и теперь неслась прямо на джипы. Несколько
минут - и мотоциклисты окружили стоянку. Некоторое время они носились
кругами, приглядываясь, или пытаясь нагнать страху.

- Тридцать восемь, - посчитал практичный Чен. - По семь с лишним
выстрелов на брата. А ружья двенадцатизарядные. Шансы есть, если не
мазать.

Тигрис только хмыкнул и полез наружу. Бай, чертыхнулся, передернул
затвор и тоже приоткрыл дверцу. Моторы мотоциклов сухо трещали, разрывая
первозданную тишину степи на части. Гости с юга выглядели вполне
живописно: кожанки, металлический бляшки, шипы, темные очки и длинные
космы. Шлемы были только у трех, остальные, видимо, не боялись расшибить
себе голову на перегоне. Или в стороне от него. Мотоциклы тоже были
разными - "Сигейты", "Вестерн-Кавьяры", "Максторы", даже несколько
"Микрополисов", некоторое время назад ставших редкостью. Впрочем, никто из
ТП-шников и прежних хозяев тел особо не разбирался в местной технике.

Бай почувствовал себя на редкость скучно, потому что знал, знал в
подробностях все, что сейчас должно произойти. Сначала главарь слезет с
мотоцикла и начнет бродить у джипов, многозначительно поглядывая на
окруженных, а значит - испуганных автомобилистов, потом начнет задавать
дурацкие вопросы и выслушивать дурацкие ответы, а потом кто-нибудь не
выдержит и начнется пальба.

Главарь действительно вылез из седла, но бродить не стал; сложил
покрытые цветными татуировками ручищи на груди и вытаращился на джипы.

- Вау! - выдохнул наконец он с неожиданным воодушевлением. - Ну и
тачки! Из сити?

- Нет, - с некоторым напряжением в голосе ответил Бай. Главарь с
интересом обернулся к Баю. Видимо, сразу уловил напряжение и теперь
пытался его истолковать.

- Хм! Тогда, значит, из зоны высадки?

- Нет, - уже спокойнее ответил Бай.

- А откуда?

- Из Москвы.

Главарь задумался. Наверное, в этом мире не было места под названием
Москва.

- Не знаю, где это, - сказал главарь, снимая зеркальные очки.

- Твое счастье, - ответил Бай, изумившись собственной наглости. Но на
собеседника это произвело впечатление. Или это, или вид готовых к стрельбе
ружей в руках ТП-шников.

Главарь вздохнул.

- М-да... Ладно, привет. Если полисы Хартланда спросят, видели ли вы
Жигу с товарищами, вы уж, будьте так добры, скажите, что видели. Ладно?

- Ладно, - охотно согласился Бай. - Скажем, что видели Жигу с
товарищами.

Главарь мотоциклистов надел очки и одним прыжком вскочил в седло.
Мотор завелся с первого рывка. Вся стая тронулась разом, точно косяк
рыбешек, вырулила на перегон и помчалась на запад. Никто больше не сказал
ни слова, никто не обернулся, словно и не было здесь пятерых путников и
ярко раскрашенных джипов.

Чен провел стаю глазами.

- Да, - сказал он с неприкрытым облегчением когда рокот моторов затих
вдали. - Я думал, будет хуже.

- Хуже, - проворчал Тигр. - У них оружия не было. Куда ж на стволы с
голой пяткой? Ты бы кинулся?

- Нет, - честно ответил Чен. - Я бы и с не голой не кинулся. На кой
мне эти ребята?

Синицын бросил ружье на сидение и нервно хлопнул дверцей.

- Елы-палы! - сказал он и вытер лицо (не снимая очков) пестрым
платком. - Что они от нас хотели?

- По-моему, - проворчал Тигр, - им просто понравились джипы.

Глядеть без улыбки на самодовольную лоснящуюся физиономию Тигра даже
сейчас было невозможно. Казалось, в этом черном теле сконцентрировалось
все жизнелюбие и оптимизм, ранее разделенное на пятерых. Более-менее живой
вид сохранял, кроме Тигра, только Чен, но здешний Чен оказался таким же
невозмутимым, как и московский, поэтому его оптимизм наружу не прорывался.

- Поехали, что ли? - поежился Бай. Ему даже есть совершенно
расхотелось.

- Давай лучше подождем, пока эти уроды съедут подальше, - предложил
Синицын. - Неровен час, догоним. Вдруг второй раз они не будут такими
смиренными?

Чен усмехнулся и пошел подключать печку.

- Термос тащи, - скомандовал он на ходу Семе и тот покорно полез в
багажник. Даже не сказав, что ему трудно.

А Бай, сжимая в руках ребристое цевье ружья, смотрел на гонимые
ветром шары перекати-поля и мучительно думал - кто бы из них выстрелил
первым, если бы пришлось стрелять? Кто?

И не находил ответа.

~# run console 3

@comment: change drive

@comment: rest mode

Троя выступила из дымки утром, но долго еще продолжала маячить далеко
впереди, еле-еле приближаясь. Отдельные дома Аурел стал различать только к
полудню, а вплотную приблизились к ним еще через час.

Девушка потрясла его за плечо, предлагая остановиться. Памятуя о ее
нежелании пользоваться интерсвязью, Аурел сразу же затормозил и поднял
пластиковое забрало шлема.

- Я сяду за руль, - сказала она решительно. - Чем объяснять тебе куда
ехать...

Аурел вообще-то бывал раньше в Трое. С некоторым сомнением он уступил
место впереди. Спутница уверенно выжала сцепление и включила скорость.
"Барракуда" послушно устремилась вперед, разве только не мурлыча от
удовольствия. Аурел опустил ладони на плечи, покрытые серебристой курткой,
и понял, что глупо улыбается. И тому, что прикоснулся к ней, и тому, что
Мечта, оказывается, тоже любит мотоциклы. Потому что так уверенно и
самозабвенно гнать двухколесного друга может только тот, чье сердце умеет
биться в такт с мотором.

Теперь он сидел позади, возвышаясь над девушкой, и глядел поверх ее
шлема. "Барракуда" на скорости миновала северный шлюз и выбралась на
дасфальт. Троя встречала бродяг.

Очень быстро Аурел понял, что не зря девушка отобрала у него руль.
Свернув с входной трассы, они долго петляли в сущем лабиринте кривых
коротких улочек, то и дело сигая через бордюры и протискиваясь сквозь
живые изгороди. Спутница ловко, как кроссер-высшая лига огибала
препятствия, при этом не насилуя двигатель и обода. Аурел понял, что от
состояния "влюбился по уши" его отделяет в лучшем случае несколько дней.

Их целью был длинный, как барак, дом, полузаправка-полутехстанция.
Перед чисто выметенной площадкой пестрели клумбы с цветами; к заправке
вели обнесенные низкими киддами дасфальтированные дорожки, а со стороны
пристройки виднелся большой размалеванный гигантскими бутербродами и
пивными бутылками щит, зазывающий в бар-закусочную. Скользящие ворота
нескольких гаражей были открыты, внутри возились механики с карами и
мотоциклами; пахло топливом и смазкой.

"Барракуда" замерла у дверей бара. Не успела спутница Аурела снять
шлем, рядом возник мрачного и необъятного вида толстяк-бородач в кожаном
фартуке. Аурел напрягся, лихорадочно соображая - как можно достойно
ответить такой первобытной груде мускулов, но прежде чем он нашел
подходящий ответ, девушка радостно повисла у толстяка на шее.

- Привет, Грай!

- Привет, ...

Аурел не услышал имя, потому что в самый неподходящий момент
безысходно взвыл неотрегулированный двигатель одного из каров в мастерских
и голос толстяка-Грая утонул в надрывном стоне виг-передачи.

- Это Грай, мой брат, - спохватившись, представила спутница толстяка.
- А это мой приятель Ури.

Аурел вежливо кивнул, с трудом сдерживаясь, чтоб не отвесить челюсть.
Она знала не только его имя, но и давно забытое детское прозвище!

Следующие несколько секунд ему было не до удивлений - Грай пожал
протянутую руку. Аурелу показалось, что ладонь его угодила под
гидравлический пресс. Он напряг все силы, пытаясь противостоять могучей
хватке толстяка, но с тем же успехом он мог бы попытаться взлететь.

- Нам нужно сменить тачку. Собственно, нужна вторая, но от этой все
равно пора избавиться, - сказала девушка, обращаясь к своему необъятному
братцу.

Несмотря на временно отказавшую кисть, Аурел живо заинтересовался.
Менять любимую "Барракуду"? Вот еще!

Грай понимающе кивнул. Похоже, он был нелюбопытен и обожал сестру.