Главную антенну чужие повредили бесповоротно, практически все спутники
слежения расстреляли, но орбитальную диаграмму Зислису удалось оживить
с первой попытки. Большая часть наземных датчиков уцелела, а для
диаграммы даже их вполне хватало. Питание на станцию поступало
исправно, хотя один из энергоблоков в данный момент дымил и
бездействовал. Работала и связь - Зислис не так давно дозвонилсяся до
Суваева и ко всеобщей радости Суваев согласился приехать. Приехал он
быстро, да не сам - привел человек двадцать, почти все были вооружены
кто чем. Пришлось Яковцу снова вскрывать опечатанные ящики с
резервными бластами. Фломастер тут же вцепился в загадочную базу и
принялся ее исследовать, а Зислис с Веригиным некоторое время
наблюдали за чужими кораблями на орбите.
счетом ничего не предпринимали. Вероятно, выжидали.
минуту изучал построения флотов, а потом довольно быстро просчитал три
наиболее вероятных направления внешней атаки. Версия, что чужие у
Волги передрались между собой, оказалась несостоятельной. Все-так они
ожидали неведомого противника.
Здесь действительно было удобнее. И диаграмма перед глазами, и
основательно изучивший инопланетную базу Суваев всегда под боком.
Ханин с парочкой рядовых перебросили один из стационарных пульсаторов
прямо к корпусу станции наблюдения. Чуть впереди в сгустившихся
сумерках зловеще высилась бесформенная груда обломков - все, что
осталось от диспетчерской башенки. Над полем космодрома гулял легкий
ветер. То и дело что-то равномерно вспыхивало над Новосаратовом -
наверное перепившиеся защитнички в приступах бдительности жгли
сигнальные и осветительные фееры.
компа, листали базу и попутно поглощали лошадиные дозы кофе; Зислис с
Веригиным первое время тоже сидели рядом, но потом Лелику надоело, и
он ушел на свое обычное место, рядом с телеметрией. Телеметрия сейчас,
ясное дело, не работала. Уронив голову на стол, Веригин дремал.
движущиеся демонстрационные ролики успели его изрядно утомить. Напала
зевота - все-таки они с Леликом не спали уже сутки. Зислис невзначай
подумывал - а не пойти ли ему в комнату отдыха этажом ниже и не
придавить ли массу до утра? Вряд ли - думал он - чужие сунутся на
повторный штурм в темноте.
невнятное восклицание и все, кто находился в помещении поста, тотчас
обернулись к нему. Веригин указывал пальцем на диаграмму. Из-за того,
что главная антенна не действовала, изображение лоцировалось в
минимальный объем, но и так было прекрасно видно, что небольшая часть
одного из флотов и несколько кораблей второго снова перестраиваются, и
основное направление их движения направлено к поверхности Волги.
вторая - малые рейдеры азанни. Это явный десант.
весьма четкое представление о том, что говорил.
зло кричал в стержень-коммуникатор:
Фломастер. - Развернуть все орудия и запастись батареями!
Рассредоточиться по опорным точкам!
Зислиса с Веригиным, и закончил:
устремился рой светящихся точек.
двое патрульных-артиллеристов хлопотали у массивного пульсатора,
похожего на перевернутый гриб с коротким отростком-стволом. В небе
вспыхнула новая звезда - даже не звезда, туманность. Точно под днищем
крейсера, что висел над космодромом. Туманность-близнец сверкала и под
днищем второго крейсера, того, что завис над Новосаратовом. Еще пару
минут, и из яркого синеватого облака в поверхность планеты ударило два
световых шнура, и там, где они встречались с почвой, величаво вставали
один за одним концентрические, постепенно расходящиеся призрачные
стены. Стены-кольца. Похожие на волны, что разбегаются от брошенного в
воду камня. В ночном небе снова появились штурмовики чужаков, похожие
на неправильной формы плоские пятиугольники. Они четверками
проносились над взлетным полем и заламывали крутые развороты. Глядеть
на стремительные маневры четверок, словно спаянных друг с другом
незримыми узами, было почему-то приятно. Завораживали они своим
очевидным техническим совершенством.
волна.
времен безотчетных детских страхов перед темнотой. Он, вроде бы,
куда-то бежал, пытался куда-то спрятаться, и всюду ужас настигал его,
заставлял искать новое убежище, которое впоследствии оказывалось таким
же ненадежным, как и все остальные.
о времени странно исказились и вполне могли обманывать его. Бласт
Зислис не то обронил, не то просто выбросил. Сейчас он находился за
зданием станции, ближе к Манифесту, в зарослях ракит и жимолости.
Прямо перед глазами покачивалась изогнутая ветвь, усеянная мелкими
поблескивающими капельками. Не зря местную жимолость первопоселенцы
назвали плакучей.
"Меркурия". У казарм слышалась стрельба, но жидкая и какая-то на
редкость неубедительная. А у хорошо видимого из зарослей
орудия-пульсатора шныряло несколько фигур, и это были вовсе не
человеческие фигуры. Кто-то тонким девичьим голосом кричал за оградой,
и два нечеловеческих силуэта тотчас двинулись на крик. Зислис
судорожно сглотнул, сделал шаг вперед, и споткнулся обо что-то
продолговатое и твердое. Присмотрелся - это был бласт.
травинок, и, сцепив зубы и собрав в кулак остатки мужества, сунулся
туда. К фигурам.
успевал радоваться собственной меткости. Силуэты чужаков, в которых
самой непривычной казалась несоразмерно большая голова на длинной и
тонкой шее, бросились врассыпную. Кажется, трое пытались унести
безвольное человеческое тело, и Зислис, захрипев, как раненый зверь,
ринулся на перехват.
сходня взбиралась к открытому шлюзу; внутри штурмовика горел оранжевый
свет.
другой. Оба тянули к Зислису слабо мерцающие продолговатые стержни, и
почему-то казалось, что едва эти стержни коснутся тела - произойдет
непоправимое.
большой голове чужака. Тот рухнул, как подкошенный. Второго Зислис
пнул носком ботинка и пристрелил в упор. Троица с грузом уже
взбиралась по пологой сходне; Зислис прицелился, но тут через
штурмовик перекатилась вторая светящаяся волна и мигом захлестнула все
вокруг. Вернулся первобытный ужас.
прямо на сходню. Его пытались задержать, но теперь Зислис вовсю
работал кулаками, рычал, и даже кого-то куснул, да так, что заныли
челюсти. На мгновение от него отшатнулись, всего лишь на мгновение. В
следующий миг спину и правый бок окатило волной холода, и он
почувствовал, как отнимается сначала правая нога, потом левая, как
деревенеют руки и кровь словно бы останавливается в жилах. И, самое
неприятное, сознание вовсе не пыталось покинуть его. Ужас от волны
усилился ужасом от осознания того, что он угодил в плен. В плен к
чужакам, выходцам из иных звездных миров. И Зислис точно знал, что
намерениям чужаков очень далеко до мирных.
быть и не металл. Сейчас на сходне было полно песка и мусора, который
принесли шныряющие туда-сюда головастые чужаки на подошвах. Поле
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Прозоров Александр
Шилова Юлия